— Можно войти? — повторяет громче.

— А, да, прости, — краснею я, как обычно, рядом с этим мужчиной и пропускаю его в квартиру.

Максим не спеша возится с краном, при этом расспрашивает меня о всяких мелочах, вызывается составить компанию на осмотре у доктора на следующей неделе, предлагает отвезти меня с Тимуром к бабушке в деревню, так как ехать за рулем одной с ребёнком на такое расстояние не самое умное решение. Я говорю, что подумаю, потому что не хочу объяснять бабушке, кто этот мужчина и почему так получилось, что Максима теперь в моей жизни нет. Ведь она так хотела отпраздновать нашу свадьбу.



Дмитриев заканчивает с работой, остаётся на обед, с интересом поглядывает на Тимура, отмечая, что тот, кажется, успел подрасти за несколько дней. А потом уходит. Вот так вот просто. Не приглашает меня на ужин, не целует, не обнимает, просто говорит: «До встречи», — и уходит.

Я смотрю на дверь, одновременно чувствуя разочарование и облегчение. Возможно, тогда, в ванной, это и в самом деле было минутное помешательство и мне не стоит больше делать ошибок? Сосредоточиться на сыне, на работе, а не пылать симпатией к первому мужчине, который проявил ко мне интерес?

Да, именно так.

Убеждаю себя в этом весь день, а уже к вечеру специально выкручиваю лампочку в ванной и пишу Максиму, что мне нужна помощь. Женские хитрости никто не отменял. И уж так получается, что следующую неделю каждый день мы ходим друг к другу, придумывая самые глупые поводы. Одолжить сахар, погладить брюки так, чтобы были стрелочки, угостить домашним пирогом, которого вдруг оказалось так много для меня одной. Вру, что не могу найти свой фен, и делаю вид, что тщательно обыскиваю каждый угол в квартире Макса. Чувствую себя глупо, но это возвращает меня к жизни. А ещё в прошлое. В школьные годы, когда вот так же искала поводы, чтобы встретиться с мальчиком, который жил по соседству и не обращал на меня внимания.

Иногда, находясь близко друг к другу, я как бы невзначай задеваю мужчину, чтобы почувствовать жар его кожи. Иногда Максим сам подходит ко мне настолько близко, что мне кажется: вот-вот — и поцелует вновь. Но он даже не прикасается ко мне. Словно боится чего-то.

Ещё через неделю у меня сложилось ощущение, что теперь уже Макс перебрался ко мне. Часто засиживался до поздней ночи, гулял с нами в парке, возил в больницу. Он как-то легко и неожиданно стал неотъемлемой частью моей жизни, его не пугал ребёнок, который часто плакал, не смущало, что почти все время он проводит с нами. Он даже брал коляску и шёл гулять с Тимуром, когда я работала и делала цветочные композиции на заказ. И я пришла к решению, что не буду торопить его. Пусть привяжется к нам так, что начнёт скучать, когда нас не будет рядом. Пусть осознает, дороги мы ему или нет, потому что, не разобравшись в себе, своих желаниях, можно натворить глупостей и споткнуться.

Я даю ему месяц. Если он все так же будет молчать и делать вид, что между нами ничего не происходит, что нет этих переглядываний, нет трепета в душе и волнения, сделаю шаг первой. Потому его отпуск не вечен, а попробовать что-то большее, чем дружба, очень хочется. Рядом с ним я даже не замечаю, как медленно стираются воспоминания о Чернове и проходит боль предательства. Его образ бледнеет, вытесняется, кажется нереальным. Лишь бледной кляксой на моем жизненном пути.



Максим

Стук в дверь раздается в тот самый момент, когда я собираюсь завалиться в кровать и уснуть. Я решаю, что это Ира. Такой поздний визит может указывать на то, что что-то случилось, поэтому спешу открыть дверь, даже не раздумывая.

После того вечера у Вики, когда я сорвался и набросился на Иру, чуть не наделав глупостей, мы стали много времени проводить вместе, и потихоньку я начал привыкать к их с ребенком присутствию в моей жизни. Но сближаться не спешил, у меня есть на это причины. Весомые.

Я открываю дверь и с удивлением обнаруживаю за ней Игоря. С бутылкой в руках.

— У меня серьезный разговор, позволишь войти?

Весь его вид почему-то указывает на то, что находиться в моей квартире он не хочет. Но что-то заставило его прийти ко мне. В домашних тапочках и спортивках, взгляд прищуренный. Стоит напротив меня, заглядывая за спину.

— Я и так с трудом отошел от твоего пойла в прошлый раз, так что я против твоей компании, — мой ответ далек от дружеского.

— Это не пойло, это дорогущий ирландский виски. Просто ты совсем слабенький, мужик, а ещё ни черта не смыслишь в хороших напитках, — усмехается он.

— Просто я не пью. За редким исключением. Что хотел?

— Впустишь — расскажу.

— Полдвенадцатого ночи, жена из дома выгнала? — хмыкаю я.

— Не дождешься, мои на даче, а я по работе в город вырвался. Как там Ира? — спрашивает он и без приглашения проходит в квартиру. Бесцеремонно идет в кухню, достает с полки два стакана, наполняет и один протягивает мне.

— Зачем ты пришёл? Мы и дружеские посиделки — за гранью реальности. Так что давай по делу и вали домой, — устало произношу я и со стуком ставлю стакан на стол.

— Надя не моя родная дочь. Вернее, родная, но не дочь, — ни с того ни с сего внезапно произносит Игорь и осушает свой стакан до дна одним махом.

А я не могу понять, о чем он.

— В смысле не твоя? Да она твоя точная копия. Даже характер такой же скверный.

— Вика была любовницей моего брата. Когда мы познакомились, она уже была беременная от него. Так что на самом деле Надя моя родная племянница, — разводит руками, не отводя от меня взгляда.

— И ты решил поделиться этим со мной? Тебе нужна исповедь? — без злобы спрашиваю я и сажусь на стул, всё-таки притягивая к себе поближе пойло Игоря, хоть и зарекался больше не пить.

Вот это новости. Не верю. Как вообще так? Пораженно смотрю на соседа, пытаясь осознать сказанное им.

— Это не исповедь, это помощь тебе.

Я выгибаю бровь в немом вопросе.

— Я видел вас с Ирой. Она ведь нравится тебе, но чужой ребёнок останавливает, да? Так вот, могу сказать, что когда тебе дорога женщина, когда ты видишь, как растёт ее ребёнок, тянется к тебе, называет отцом, то нет разницы, чья кровь течёт в его жилах, потому что любишь его всей душой и считаешь своим.

— Дело не в Тимуре, — перебиваю его и задумчиво верчу в руке пустой стакан. — Ира хорошая девушка, и я не хочу морочить ей голову. Она привыкнет ко мне, ребёнок начнёт считать меня своим отцом, а в следующий момент я уйду в рейс, переосмыслю все и решу, что мне не нужны никакие отношения. Я не хочу причинять Ирине боль, ей и так хватает забот и переживаний.

— Ну, тогда она просто уйдёт в руки другого мужика. И не факт, что тот будет так щадить ее чувства, как ты. Тебе не кажется, что Ира взрослая, самостоятельная и самодостаточная женщина, которая может решить, хочет попробовать с тобой отношения или нет? Не делай глупостей и не отпускай ее. Будешь ведь жалеть.

— Я уже был в браке, и поверь, ничего хорошего там нет. Развод со скандалом, бывшая жена, которая все никак не оставит меня в покое, несмотря на то что сама и ушла от меня. Поэтому я против каких-либо серьёзных отношений, а мужик на несколько ночей Ире точно не нужен в данном случае.

— Зря ты так, — выдыхает Игорь и задумчиво смотрит в окно. — Иногда судьба делает такие нереальные крюки, приводя к нам нужных людей, что порой сам удивляешься. Я ведь думал, Вика аферистка, а потом вообще пытался ее использовать в своих корыстных целях, а оно вон как получилось: жизни теперь без них с Наденькой не вижу. Так что подумай хорошенько о своих желаниях, бабу хорошую нынче трудно найти, а Ирка вон какая: и работает, и хозяйственная, и верная, судя по всему. С твоей профессией такая тебе и нужна.