Однако уже через мгновение он увидел перед собой парящего в воздухе человека примерно в футе над колосьями пшеницы. Руки его сжимали сияющий белым огнем кристалл, а на спине была горизонтально закреплена доска с двумя сверкающими кристаллами на концах.

Некоторое время два существа — Бредущий в нощи и Новый Маг — молча смотрели друг на друга. Их разделяло менее двух ярдов. Но вот маг поднес кристалл почти к самому лицу нежити. Два потока золотого огня ударили из меньших кристаллов в первый — и из него вырвался поток белого пламени. Через долю секунды пламя охватило Бредущего в нощи и его страшный груз, мгновенно превратив обоих в кучку серого пепла.

Тебас Тудан опустился и втер ногой в землю все, что осталось от монстра и его жертвы.

Какая обида, думал он. Окажись он здесь на пару минут раньше и чуть ближе, он мог бы спасти жизнь дезертиру. Но магический огонь действует на расстоянии не более двух ярдов, и он не успел.

Этот человек мог бы оказаться полезным. Генерал Балинус хотел раздобыть сведения, способные открыть секрет могущества Назакри. Дезертир мог даже знать, почему этой ночью мятежники остались на месте и, вместо того чтобы продолжать марш, принялись рыть яму.

Тебас подозревал, что это каким-то образом связано с черной магией Ребири и с источником энергии для его кристаллов. Он выходил из себя при одной только мысли, что он — любимый ученик самого Врея Буррея и один из крупнейших экспертов в области Новой Магии — не способен сообразить, как Назакри удается использовать Новую Магию для оживления мертвецов.

Ну что ж, теперь ему следует вернуться к Балинусу и доложить о случившемся. Увы, после того, как он израсходовал столько энергии на “огненный меч”, уничтоживший нежить, ему по меньшей мере половину пути предстоит передвигаться на своих двоих.

Другой причиной для беспокойства было то, что энергия, которую использовал Назакри, истощалась значительно медленнее, чем энергия солнечного света. Олнамский колдун шагал без устали, создавая все новую и новую нежить и сжигая все на своем пути…

Как он ухитрялся делать это?

Тебас Тудан повернулся и в крайнем раздражении заторопился к лагерю домдарцев.

Маллед отодвинул пергамент, положил на него ларец из слоновой кости, а сам примостился на краю письменного стола, всем своим видом показывая, что намерен провести здесь какое-то время.

— Расскажите мне об этих Бредущих в нощи, — попросил он.

— Тебе известны старинные легенды, — пожал плечами Вадевия. — Бредущий в нощи — возвращенный к жизни труп. Он спит днем и активен ночью. Так как он однажды уже умер, убить его второй раз чрезвычайно трудно. Старинные легенды предлагают различные рецепты, но, судя по сообщениям из Говии, действует только один способ: разделить между собой мозг и сердце. Для этого проще всего — хоть и это нелегко — отрубить голову. Наши солдаты проводили эксперименты с пленниками. Мечами и копьями их превращали в нечто, похожее на ежей. Им отрубали руки, ноги и так далее… но до тех пор, пока голова и сердце были соединены — хотя бы одной жилой, — Бредущие в нощи оставались живыми. Они абсолютно лишены чувства страха и физической силой превосходят живых людей. Возможно, потому, что не боятся причинить себе вред. Некоторые из них до того похожи на людей, что могли бы действовать в наших рядах как шпионы, иные же настолько успели разложиться, что представляют собой явление чудовищное и тошнотворное.

— А как же цветы?

— Цветы совершенно бесполезны. Не исключено, что эти монстры не подлинные Бредущие в нощи, о которых говорили наши предки. Но какого-то другого, более соответствующего прозвания мы для них не придумали.

— Итак, они спят днем. Нельзя ли им во сне отрубить головы?

— Я ученый, Маллед, — покачал головой Вадевия. — Ученый, а не стратег и не жрец-маг, передающий разного рода информацию. Все детали мне не известны. Они мне выдают некоторые сообщения, в расчете на то, что я сумею обнаружить нечто полезное в старинных рукописях, но пока я, увы, в этом не преуспел. Насколько я понимаю, Бредущие в нощи днем спят, а может быть, даже возвращаются в состояние смерти. Но в это время их охраняют живые солдаты, завербованные Ребири Назакри. Часовые призваны лишь удерживать наших людей на расстоянии до рассвета. Кроме того, черный маг способен создать новую нежить, если мы истребим эту.

— Значит, рассказы о наших победах — правда? — спросил Маллед. — Сообщения не врут?

— Да, правда, — кивнул жрец. — Но далеко не вся. Новая Магия оказывается весьма эффективным оружием против Бредущих, и наши гарнизоны сражаются отважно. Нам удалось истребить множество монстров и немало олнамских мятежников, но каждый раз на их место встают новые бойцы, из-за чего мы несем большие потери. Гораздо более тяжелые, чем признаем публично. Необходимо уничтожить Ребири Назакри, но мы даже не знаем, как к нему подступиться.

— Но, может быть, армии удастся это сделать?

— Теоретические рассуждения сводятся к тому, — продолжал жрец, — что Имперская Армия, используя свое численное превосходство, сомнет ряды живых мертвецов и мятежников. Предполагается, что даже вся черная магия Назакри будет не способна остановить напор наших доблестных войск. Новые Маги вкупе с отрядом специально подготовленных магов-жрецов сразятся с самим колдуном и положат конец угрозе Империи.

— Судя по вашему тону, вы сами не очень в это верите.

— Не верю, Маллед, — со вздохом признался Вадевия. — Как можно быть уверенным в победе, если мы не знаем, что представляет собой черная магия Назакри? Двадцать лет назад мы могли спросить об этом у богов. Но теперь такой возможности у нас нет. Некоторые считают, будто эта война — всего лишь испытание, посланное нам богами. Боги якобы хотят убедиться, заслуживает ли Домдар того, чтобы по-прежнему управлять миром под Сотней Лун. Возможно, эти люди правы. Не исключено, что боги ополчились против нас, а этот Назакри и есть их новый Заступник. Одним словом, нам остается только гадать.

— Но кто он такой, этот самый Назакри? Почему он бросил вызов Империи?

— Ты не поверишь, но, чтобы получить ответы на эти вопросы, нам пришлось затратить целых пять лет. И это ещё одна причина, которая мешает мне стать оптимистом.

— Но вам все-таки удалось узнать, кто он?

— Олнамец, потомок одного из последних олнамских военачальников прошлого. Семейство Назакри, как говорят, поклялось отомстить Домдару после поражения трехсотлетней давности, но только обладание недавно открытой Ребири черной магией позволило ему приступить к реальным действиям.

— Но… Но ведь с тех пор прошло три сотни лет, — изумился Маллед. Он не представлял, как можно в течение стольких исторических эпох лелеять семейную злобу и ожесточение. Его собственное семейство помнило всего лишь несколько поколений предков и, естественно, не имело понятия, на чьей стороне выступали родичи в давно забытых войнах.

— У некоторых людей очень длинная память, — сказал Вадевия. — И не везде настроения у людей такие же, как в центральных провинциях.

— Мне это известно! — выпалил кузнец.

На самом деле он об этом никогда не задумывался. Знал, конечно, что некогда отдаленные земли отличались от Домдара. Но разве сейчас они не стали частью единой Империи? Не стали Домдаром? Видимо, нет.

— Маллед, — пристально посмотрел на кузнеца Вадевия, — с какой целью ты пришел сюда?

— Спросить вас о войне.

— Это само собой разумеется, — мягко улыбнулся жрец. — Но почему тебе захотелось об этом спросить? Может быть, ты решил, что понадобился Домдару и боги возжелали, дабы ты спас Империю от злого колдуна?

— Может быть, — залился краской Маллед. — А может быть, и потому, что мне захотелось узнать, как поживают Оннел, Тимуан и все остальные, когда мы можем ждать их домой и можем ли ждать вообще. Их родные тоскуют и все же верят, что через несколько триад они вернутся, овеянные славой. Но если им суждено закончить службу трупами на далеком поле битвы, то мне хотелось бы знать об этом заранее.