— Давай. — оживился наш голубоглазый снайпер.

Я протянула ему коробку, и мы вдвоем принялись уничтожать сладость на глазах удивленного таким поведением Сарена. Думай, думай. Ты — умный, до нужного результата додумаешься сам.

— В общем, тебе придется два дня пожить в лазарете. Эти сутки я советую как следует поспать. Разуму нужен отдых. Особенно после недавнего… стресса из-за чьего-то растяпства.

Найлус на мои слова виновато опустил мордочку, что не прошло незамеченным мимо Сарена.

— Я не смогу уснуть. — спокойный ответ без тени раздражения или недовольства.

— Если захочешь, я могу погрузить тебя на сутки в сон. Обычный крепкий сон. Организм сам его сбросит, когда потребность в отдыхе себя исчерпает.

— Тебе требуется мое согласие? — в ледяном голосе явственно прозвучал скепсис.

— Да. — я встретила его взгляд. — Ты — не пленник на "Кратосе".

— Разве вас не послали за моей головой? — Сарен дернул мандибулами в легком раздражении.

— Нет.

— Нас послали тебя ВЕРНУТЬ, а не уничтожить. — добавил Найлус.

— Советник Спаратус с нетерпением ждет возвращения Спектра Сарена Артериуса. — я улыбнулась, видя оторопь в синих глазах и неверие. — И он ОЧЕНЬ жаждет узнать, как же угораздило одного из его лучших Спектров вляпаться в ТАКИЕ проблемы…

Сарен закрыл глаза, медленно вдохнул, так же медленно выдохнул, с трудом унимая мелкую дрожь в руках.

На этом жизнерадостном моменте разговор как-то сам собой заглох. Сарен переваривал новости и косился на меня и Гарруса. Когда же к нам подошел Найлус и принялся разорять остатки печенек, таская их из коробки, удивленные синие глаза погрели мою темную душу. Впрочем, он быстро взял себя в руки. Зато потом согласился принять мою помощь со сном, так что вскоре мы покинули лазарет, оставив спящего Сарена в гордом одиночестве. Он гарантированно проспит сутки и проснется незадолго до прибытия на Цитадель.

Остаток перелета ничем особо не отличился. Найлус разогнал корабль до нормальной крейсерской скорости, чтобы не тащиться лишнее время, раз уж мы сделали все, что запланировали. Лиара с матерью проводили время в беседах, что удивительно, привлекая к ним скучающего Рекса. Тали медитировала в инженерном отсеке, найдя себе какое-то крайне увлекательное занятие.

Сарен проснулся за шесть часов до выхода из перегона, и успел прийти в себя, подогнать доспехи по фигуре, и сейчас нависал мрачной черной тенью за спиной Найлуса.

Наконец перелет завершился: перед нами во всей своей сомнительной красе раскинулась Цитадель и болтающееся на ее фоне ведро "Пути предназначения".

Гаррус покосился на мою выразительную физиономию.

— Не вижу восторгов от вида азарийского дредноута. — ехидно протянул он мурлыкающим голосом.

Я поморщилась.

— Ты же знаешь, как я отношусь к этому позору дизайна в кораблестроении?

Гаррус нагло заржал, а Найлус только фыркнул.

— Слышали. Ведро на ножках. — усмехнулся Найлус. — Никакого уважения к музейному кораблю и исторической ценности.

Я чуть воздухом не подавилась.

— Чего? "Путь предназначения" — это музейное корыто?

— Да. — пожал плечами Гаррус, покосившись на молчаливого Сарена. — Такие дредноуты уже две тысячи лет как не строят. В свое время мы показали, насколько такие корабли неэффективны и уязвимы. Все дредноуты, болтающиеся вокруг Цитадели — музейные корабли, включая наши. Утилизировать их не стали: они полностью боеспособны, и хоть какая-то польза от них будет.

Что ответить на такую новость я не нашла, и просто наблюдала, как величаво проплывает мимо нас огромная туша "Пути".

На панели замигал значок входящего вызова: нас вызывала Цитадель.

— Диспетчерская, говорит "Кратос". - спокойно и холодно сказал Найлус, включая связь. — Прибываю на Цитадель по делам Совета.

Пауза подозрительно затягивалась.

— Спектр Сарен Артериус? — спросил удивленно-недоверчивый вибрирующий голос.

Сарен полыхнул раздражением и холодно процедил:

— Да. Спектр Сарен Артериус!

Не успел еще остановиться и отключиться двигатель "Кратоса", как на инструментрон Найлуса пришел входящий вызов.

— Дай угадаю… Советник Спаратус? — лениво спросила я, глядя, как Найлус разворачивает голографический интерфейс.

— Удивительно, правда? — хмыкнул он, принимая сигнал.

Над левым предплечьем появилось прямоугольное окошко видеосвязи, с которого на нас смотрела знакомая физиономия родимого начальства, полная вдохновения и предвкушения, горящего в проницательных серо-зеленых глазах. Спаратус пристально осмотрел наши лица, остановив тяжелый взгляд на замершем Сарене, едва заметно кивнул и коротко сообщил:

— Я жду вас в кабинете. — Спаратус перевел взгляд на мое лицо, видать, оценил выражение и добавил: — Всех. — и еще одно уточнение, чтобы полностью отрезать пути отступления: — Четверых!

И отключился.

— Вот так всегда. — пробурчала я. — Позвонил, озадачил и отключился. И сиди, думай, то ли похвалить собирается, то ли вздрючить не пойми за что.

— Так вроде еще ни разу нас, как ты говоришь, не дрючили. — усмехнулся Гаррус. — Даже за то, что мы сделали на рынках.

— Все бывает впервые. — философски заметила я, потягиваясь. — Но лицо-то ты его видел?

— Полно предвкушения. — буркнул Найлус, Гаррус только согласно кивнул, а Сарен как всегда промолчал.

— Вот то-то и оно. — проворчала я. — Спаратус нашего возвращения ждет как праздника, честное слово… и разочаровывать его что-то не хочется.

— Разве у него будет повод разочароваться? — спросил Гаррус.

— Нет.

— Тогда — какие проблемы?

— Да меня его внимание порой напрягает. — честно призналась я. — Ладно уж. Не будем заставлять его ждать. — подумав, добавила: — Вы как хотите, а я, пожалуй, последую примеру Сарена.

Синие глаза удивленно моргнули.

— Одену броню! И, кстати… Сарен.

Я сняла браслет инструментрона с руки и перебросила его Сарену. Он поймал его, вопросительно склонил голову набок.

— Это принадлежит тебе. Сам отдашь Спаратусу. — я пожала плечами. — В конце концов, это ТЫ собрал всю хранящуюся здесь информацию.

Сарен медленно кивнул, а в синих глазах промелькнула благодарность. После того разговора в лазарете от него мы не услышали ни одного слова, сказанного добровольно, а не как ответ на заданный вопрос. В памяти Найлуса Сарен был совершенно иной: язвительный, саркастичный, острый на язык, не упускающий случая проехаться по любимым коллегам и соседям по галактике со свойственным ему жестковатым юмором и безжалостностью. Сейчас же… За спиной Найлуса стояла тень былого.

Покачав головой, я молча вышла из рубки. Тяжелый взгляд ощущался всем телом: задумчивый, пристальный, внимательный. Думай, Сарен, думай. Посмотрим, к каким выводам ты придешь.

Сборы много времени не заняли, и минут через восемь мы, впятером, стояли в шлюзовой камере "Кратоса", ожидая окончания процедуры дезинфекции. Леди Бенезия решила составить нам компанию. Выглядела наша группа довольно колоритно: изящная азари в струящемся снежно-белом платье, я в легких доспехах и трое высоких турианцев в полной броне и при оружии, притом, двое — Найлус и Сарен — в тяжелой черной броне, а Гаррус — в сине-черной, средней.

До Башни Совета, в которой располагались кабинеты советников, нас подвез аэрокар, присланный Спаратусом. Молчаливый водитель высадил у самых дверей и тут же испарился, а мы, провожаемые взглядами разной степени удивления, вошли в лифт. Пока это медлительное пыточное устройство ползло до нужного этажа, насилуя наши мозги очередной заунывной музыкой, мы молчали, занятые своими мыслями. Сарен, похоже, вообще глубоко ушел в себя, и от шелеста раскрывающихся створок едва заметно вздрогнул, чуть рассеянно заморгав. Впрочем, он практически мгновенно взял себя в руки, и в кабинет советника он вошел с бесстрастным лицом и ледяными глазами, начисто лишенными эмоций.