- Его зовут Ярослав, - нехотя ответила я.

Вопросы, как и пристальное внимание того, кто лежал рядом, заставляли меня нервничать. Не говоря уже о том, что находиться в постели с одним мужчиной (который не был мне ни другом, ни возлюбленным), и обсуждать при этом другого (что в своё время являлся и тем и другим), казалось мне странным.

- И, судя по тому, как часто этот человек мелькал в твоих воспоминаниях, вы были весьма близки, – продолжая поднятую тему, заметил изгнанник с Запада.

- Да, были. Но я не понимаю, почему это тебя вдруг так заинтересовало?

- Ну, может, я ревную.

- Ты? – услышав столь абсурдное заявление, я невольно рассмеялась. – Эрелл, для того чтобы ревновать, нужно любить. Ну или хотя бы испытывать к женщине чувство глубокой привязанности. Вот только я сильно сомневаюсь, что хотя бы одно из вышеназванных мной ощущений тебе знакомо.

Тот на миг задумался над моими словами, пристально глядя в глаза, а потом медленно кивнул:

- Ты права. Я никогда не любил, и имею весьма смутные представления об этом чувстве. Да чего уж там, я всегда считал проявление эмоций слабостью. Но с недавних пор все изменилось. Я, в последние месяцы, чувствую себя так, словно все прожитые мной годы были сном, в то время как сейчас я, наконец, «проснулся». И знаешь, оглядываясь назад, могу сказать, что раньше моя жизнь была значительно проще и понятнее нынешней.

- Ты жалеешь о том, что «проснулся»? – спросила, отводя взгляд в сторону, потому что наш с «тенью» разговор стал каким-то уж совсем неловким.

- Жалею ли я… - протянул мужчина и задумался. - Пожалуй… что нет. Раньше, как я уже говорил, моя жизнь была проще, понятней, но в то же время и гораздо скучней. А вот теперь… теперь я не могу пожаловаться на данное чувство. И мы оба знаем, кому я обязан тем, что моя жизнь стала столь богата на события. Кто виноват в тех изменениях, что происходят со мной.

- Не понимаю, о чем ты, - с деланным равнодушием отозвалась я и поднялась на ноги.

Пора было заканчивать этот во всех смыслах неудобный разговор. Прогуляюсь-ка я до родника. Умоюсь, глотну водички, а заодно возьму себя в руки.

Приняв такое решение, я успела сделать пару шагов в нужном направлении, ощущая спиной пристальный взгляд «ледяного дракона», когда меня остановили сказанные им тихие слова:

- Мы в ответе за тех, кого приручили, котёнок.

Стиснув зубы, я ничего на это Эреллу не ответила и практически чеканя шаг направилась к роднику. Невыносимый мужчина!

Только освежившись холодной водой, мне удалось немного успокоиться. А успокоившись, задумалась над тем, откуда этому дракону известны слова из повести «Маленький Принц» Антуана де Сент-Экзюпери? Неужели, тоже вытащил из моей памяти?

Обратно возвращалась уже практически полностью спокойной. А еще решила больше не задавать своему спутнику провокационных вопросов, ответы на которые, как показала практика, мне не понравятся.

Завтрак, как и дальнейшие сборы в дорогу, прошли в полном молчании. И лишь когда мы с Эреллом, уничтожив следы своего присутствия в лощине, вновь выехали на дорогу, тот спокойно поинтересовался, глядя куда-то вдаль:

- И долго ты еще будешь дуться?

- Я не дуюсь, - буркнула в ответ, раздражено посмотрев на собеседника. – Я просто не понимаю, зачем ты стремишься все усложнить? Почему не хочешь попытаться стать мне другом?

- Ты сама ответила на свой вопрос, - равнодушно заметил тот. – Я не хочу быть тебе просто другом. Да и не представляю, как можно дружить с женщиной, которую желаешь?

Закусив губу, я отвернулась, а Эрелл все тем же ничего не выражающим тоном добавил:

- И не вижу смысла скрывать это. Я, может, и скотина бесчувственная, как думают почти все, кто меня знает, но в чем им точно не удастся меня упрекнуть, так это во лжи.

Я вновь обернулась к дракону, смерив его скептическим взглядом.

- Не веришь? – хмыкнул он, оценив выражение, которое отразилось в моих глазах.

- Не верю, потому что все люди в той или иной мере лгут: как другим, так и себе.

- Ну, с тем, что многие лгут самим себе, спорить не стану, но вот не лгать другим… этому я научился уже давно. Ты же понимаешь, что говорить неправду вовсе не обязательно. Важно то, как ты преподнесешь истину своему собеседнику. А еще можно промолчать или недоговорить. Все это также не будет ложью.

- Эрелл, у меня нет никакого желания вести философские диспуты на эту тему, - поморщившись, я перевела свой взор на петляющую впереди дорогу

- Как скажешь, - последовал холодный ответ, после которого изгнанник замолчал.

Правда, совсем ненадолго, потому что не прошло и десяти минут, как он снова обратился ко мне:

- Ты подумала насчет моего высказанного вчера условия?

- Да. И скажу, что готова ответить на твои вопросы, если те не будут касаться слишком личного, - медленно кивнула я, как следует обдумав сказанные слова своей «тени».

- Вот как? – мне подарили знакомую ироничную полуулыбку. – Очень жаль, потому что я с удовольствием бы послушал о твоём прошлом в другом мире и мужчинах, которые были в твоей жизни, в частности. Скольких ты одарила своей благосклонностью?

- Что? Ну ты и… - зло начала я, но оборвала сама себя, потому что на язык рвались слова, которые ну никак нельзя было назвать цензурными.

Сжала поводья своего коня так, что побелели костяшки пальцев, ткнула пятками тому в бока, вынуждая этим вырваться вперёд, и, в попытке успокоиться, невидящим взглядом уставилась на горы, мимо которых пролегал наш путь.

- Ты ведёшь себя как ребенок, Джорджиана, - резанул по ушам ледяной голос дракона, который за пару секунд догнал меня и снова поехал рядом. – Психанула совершенно на ровном месте, а это между тем была обыкновенная провокация. Ал'Шурраг тебя слишком избаловал, оградив от общения с окружающими, от которых, порой, и не такие неудобные вопросы можно услышать. Натан, впрочем, тоже, но с ним-то как раз все ясно. Ты ведь его единственный ребенок. И женского пола к тому же.

- А вот это уже не тебе решать, кому меня баловать! – отрезала я. – Не лезь в мою жизнь!

- Поздно, милая. Ты сама захотела, чтобы я стал частью неё, так что теперь не жалуйся.

Я скрипнула зубами от злости, но промолчала. Как минимум в одном Эрелл был прав. Я сама решила сделать его своей «тенью». Вот только задачей полукровки ледяных значилась моя защита, а никак не воспитание. Не говоря уже о том, что я не маленькая девочка и уже давно живу своим умом, а сам изгнанник мне не старший брат и не отец, дабы ему вообще было позволено учить меня жизни. Так пусть сей мужчина не забывает об этом!

Вот так, пребывая в своих мрачных мыслях, я и ехала, не замечая того великолепия, что меня окружало. Какое уж тут любование пейзажами, когда в спутниках у меня холодный, жесткий тип, от которого не знаешь, чего ожидать? Как там говорили Танши и Дженнаро: «Паломничество к озеру Полумесяца – это испытание?». Да само нахождение рядом с Эреллом круглые сутки уже нехилая такая проверка нервов на прочность! Копчиком чую, что к концу своего путешествия я либо спячу, либо стану такой же бесчувственной как он. Одним словом - ужас!

Подходил к концу второй день нашего с Эреллом путешествия (который, как и первый, мы провели в седлах, не останавливаясь на обед). Только через два часа после полудня дракон все же нарушил молчание, что воцарилось между нами после окончания того неприятного разговора, и поинтересовался насчёт привала. Но нарвавшись на мое категоричное «нет» хмыкнул и больше никаких вопросов задавать не стал. А когда солнце начало клониться к закату сам выбрал место для ночлега.

Им стала небольшая полянка у подножия одной из гор, но назвать ее уютной у меня язык не повернулся. Трудно сказать, почему так было. Возможно, из-за близости ущелья, которое виднелось впереди, или из-за тени, что отбрасывала та самая гора, возле которой находилась полянка. Так, что даже мягкая зеленая трава, устилающая землю и манившая прилечь, не могла отбить у меня возникшее чувство тревоги.