Процедура заключения контракта была проведена полностью удалённо. Мы обменялись с Федулом Саввичем ключами для шифрования. Я организовал защищённый канал связи со своего коммуникатора, используя аппаратуру «Косатки» исключительно как простой ретранслятор. Получил договоры, внимательно прочитал и поставил, где надо, свои цифровые подписи.

К слову, там было прописано ограничение на причинение вреда как бывшему, так и будущему нанимателю — вполне естественная и действительно оправданная мера, из-за которой приказать разнести корвет этим двоим я всё-таки не мог. Также интересным мне показался момент, что контрактом предусматривался запрет на «порочащие честь» приказы, с довольно обширным перечнем, включающим «предумышленное убийство женщин и детей» и подобные некрасивые штуки.

Текст договора занимал не одну страницу и был написан ужасным казённым языком, но прочитать это пришлось всё — слишком уж ответственный вопрос решался, когда важной может оказаться любая мелочь.

Когда со всеми формальностями было покончено, я через защищённый канал — уже другой — созвонился со своими новыми «людьми», с обоими сразу.

Передо мной появились голограммы бойцов в массивных и вычурно украшенных бронескафандрах. Было видно, что их доспехи едва ли не ручной работы. Я бы ничуть не удивился, будь это на самом деле не «едва», а целиком и полностью так — тамплиеры всегда славились своими оружейниками и рунными мастерами, никогда не экономя на экипировке.

Броня скрывала тела бойцов, а лица прятались за поднятыми забралами и включёнными светофильтрами шлемов, поэтому до поры эти бойцы должны были остаться совершенно одинаковыми и безликими.

При виде меня, тамплиеры синхронно ударили кулаками в грудь в ритуальном приветствии. Я в ответ кивнул.

— Здравствуйте, славные воины. Меня зовут Темнозар Огнев, я наследник рода Огневых, и законный супруг Яромиры Белой. Обе наши семьи практически уничтожены. Тем не менее я, как мне самому кажется, имею неплохие перспективы. Но моё положение пока несколько… Зыбко и неустойчиво. У меня много врагов, которые не желают мне в будущем никаких перспектив, да и вообще никакого будущего. Поэтому ваша дальнейшая служба, скорее всего, будет сопряжена с определёнными трудностями. Реальными трудностями.

Сделал паузу. Тамплиеры никак на это не отреагировали, и я продолжил.

— Так вот. Ситуация сложная. Я не считаю, что она безнадёжна, что шансов нет и что ваша миссия самоубийственна. Как-раз напротив. Но… Со стороны всё может выглядеть иначе. Поэтому, если со всем этим есть какие-то проблемы, или если вас не устраивает такая неожиданная смена контракта и нанимателя — лучше решить вопрос прямо сейчас, как любят говорить астронавты — пока мы ещё на поверхности. Я без проблем приму ваш отказ, не буду в претензии к вам конкретно и к тамплиерам вообще. Само собой, никакого возврата средств за найм в таком случае не предусматривается, да я и не претендую — всё равно, кредиты были не мои. Единственное, чего попрошу — явно прописать в обосновании закрытия контракта причину. Что работа оказалась слишком сложной. И будем считать договор преждевременно завершённым… Допустим, по обоюдному согласию сторон.

Закончив речь, посмотрел на этих двоих — сначала на одного, потом на другого.

Ждал, что им понадобится какое-то время на обдумывание, но один из тамплиеров ответил почти сразу.

— Завершение контракта производится исключительно по обоюдному согласию сторон, никогда — в одностороннем порядке. Это правило. Предыдущий наниматель, предложив перезаключить контракт, посвятил нас во все подробности. Перед тем, как принять предложение, мы в общих чертах представляли ситуацию. Нас всё устраивает. Чем сложнее задача — тем лучше. Из такого рода миссий и складывается репутация тамплиеров. Это наша работа. Это наша жизнь.

— Хорошо. Мне радостно слышать такое. Тогда следующий вопрос… Я знаю, что вы не вправе разглашать какую бы то ни было информацию о предыдущих нанимателях. Но от кое-чего может зависеть успешность дальнейшего выполнения вашей работы. Поэтому, просто обязан спросить: с прибытием вас на борт моего корабля не появится ли заодно разного рода жучки, вирусы — как биологические, так и технические — и вообще хоть что-то, способное причинить вред мне, кораблю, или моему окружению?

— Нет. Невозможность подобного входит в наш кодекс. У нас достаточно средств для обнаружения подобных угроз.

— Но всё же… Чисто теоретически. Возможно ли наличие чего-то, о чём вы не знаете и не можете узнать, но чем ваши бывшие наниматели «наградили» вас против вашей воли?

— Чисто теоретически — возможно всё.

— Ясно. Тогда — попрошу принять все возможные меры предосторожности. Я подгоню к корвету, где вы сейчас находитесь, нашу спасательную шлюпку, на которой откачан весь воздух. Пройдите туда, не снимая скафандров, и выполняйте все мои последующие распоряжения.

Дальнейшее было делом техники. И пока управляемая мной шлюпка летала к корвету, забирала тамплиеров и возвращалась обратно на «Косатку», я вынужден был вернуться к разговору с Перовским. Слишком долгое молчание выглядело бы подозрительным, а наше общение было ещё далеко от завершения.

— Хочу выразить свою благодарность, Федул Саввич. С вашей неожиданной помощью мои шансы стать настоящим князем начинают казаться всё более реальными!

— Рад стараться, князь Огнев. К слову, ещё больше ваши шансы возросли бы, окажись у вас перстень главы рода, принадлежавший ранее вашему отцу. Если не в курсе, такой артефакт даёт полную возможность управления Алтарём. Без него стать настоящим князем, увы, невозможно. Ещё встречаются малые перстни, но последние всегда выполняют лишь вспомогательную роль, их возможности легко блокируются. Так что — не знаете, Темнозар, куда девался главный перстень вашего рода?

И снова я встал перед дилеммой. Раскрывать карты или нет? Признаваться в том, что перстень у меня, или соврать? Сложно было сказать, как будет лучше в долгосрочной перспективе, плюсы и минусы имелись у обоих вариантов.

Соблазн не раскрывать карты был велик — ведь зачем этим аристократам с Дома знать обо мне то, чего им знать совершенно точно не стоит?

С другой стороны, надо было набирать очки для дальнейшего торга и развития будущих взаимоотношений. Всего лишь княжич с непонятными перспективами — это одно, а вот княжич с перстнем своего рода… Это уже совсем-совсем другое. Мне очень не хотелось демонстрировать свои реальные возможности и раньше времени показывать силу, но и слишком принижать своё значение тоже не следовало.

Поэтому решил пойти ва-банк.

— Где перстень моего рода — я знаю. Он у меня.

Запустив руку в карман, безошибочно нашарил в нём холодный металлический кругляш с алым камнем и, достав его, демонстративно надел на палец. После чего поднял сжатый кулак вверх и сообщил:

— Это родовой перстень Огневых. Тот, которым ранее владел Храбр Всемирович.

Яркая вспышка подтвердила, что говорю правду. Конечно, всё это можно было при желании и подделать… Но сложно и маловероятно для мгновенной импровизации. Поэтому на лице Перовского впервые за всё время нашего разговора проявились какие-то эмоции. Кажется, моя демонстрация его немало взволновала.

— Отличные новости, князь! Определённо, с этим уже можно работать! Кстати… А вы, случайно, не в курсе, что случилось со вторым перстнем? Перстнем Белых?

Очередной щекотливый вопрос, на который также очень не хотелось отвечать. Но и не ответить было нельзя. В итоге — соврал чистой правдой, так что мог бы даже подтвердить вспышкой перстня — но не стал, решив, что это будет слишком жирно для моего собеседника:

— После нашего бегства с этой проклятой свадьбы, я видел этот перстень на пальце Яромиры Белой. Вот только это не та тема, которую готов сейчас с вами обсуждать… Простите.

Перовский понимающе усмехнулся.

— С характером вам досталась невеста, да, князь?