При этих словах меня как ледяной водой окатило. Конечно, готов я был, казалось, ко всякому… Но не к этому.

И то, что он упомянул вслух мой Долг, могло значить всякое. Например — что нас начнут убивать прямо здесь и сейчас.

Я сделал полушаг в сторону от Яромиры, освобождая руки. Центурион, до того стоявший неподвижной статуей, шевельнулся, и в нашу сторону направились сразу несколько стволов его орудий. Дракон прекратил скрести когтями по полу и коротко рыкнул. Хосе попятился в сторону, глядя то на меня, то на своих соратников широко открытыми глазами.

— Эй, сеньоры! Чингада мадре, вы чего! Мы же только нашли тех, кто нам нужен… А вы тут… Устраиваете не пойми чего! Сеньор Темнозар, успокойтесь! Вам ничего не угрожает! Сеньор капитан, ну зачем же так сразу-то, а…

— Да я ч-чего, Хосе… Я так, пр-сто спр-сил… Ик… Эт… Пр-стите… Влик-душно, дор-ргие пс-жиры. Н-не в-лнуйт-сь. На эт-то к-личество… Мне совершенно… Ик… П-левать! Хе-хе-хе…

Всё замерло в каком-то шатком и нерешительном равновесии. Оружие Центуриона всё ещё смотрело на нас, но дракон вернулся к прерванному занятию, что-то неразборчиво проворчав, а Руслан приложился к бутылке. Лишь Хосе как хлопал поражённо глазами, так и продолжил хлопать, выражая всем своим видом праведное возмущение и возбуждение.

Решив, что нас пока убивать не собираются, я решил попытаться продолжить диалог.

— Ладно. Допустим, я сделаю вид, что ничего не слышал. И очень надеюсь, что никто из здесь присутствующих тоже сейчас ничего не слышал, и не расскажут об этом никому постороннему даже под пытками. Очень надеюсь, потому что иначе я вытащу всех слишком языкастых хоть из-под земли, и пытками займусь уже сам. Но даже в таком случае… Кто мне объяснит, что вообще происходит? Можно начать, например, с того, что вы объясните — чего хотите от нас? Какую услугу мы должны вам за найм корабля?

Дракон наконец смог поднять спицу, тяжело вздохнул, так что все присутствующие обратили на него внимание, после чего совершенно невозмутимо продолжил вязать.

— Сеньор капитан, можно я объясню? — повернулся Хосе к Руслану. Последний развёл руки в стороны в пьяном жесте и мотнул головой — мол, да на здоровье. — Отлично! Сеньор Темнозар, так вот…

Хосе поднял свой коммуникатор и вызвал перед собой голограмму. Я специально не стал на неё смотреть, внимательно изучая поведение остальных. Но Центурион всё так же стоял совершенно неподвижной статуей, дракон вязал, а капитан-алкоголик в очередной раз присосался бутылке.

Только убедившись, что нам ничего не угрожает, решился кинуть быстрый взгляд на голограмму. С неё на меня смотрела красивая молодая девушка, почти девочка. Голубоглазая, светловолосая, немного курносая, с припухшими чувственными губами и дерзким, даже вызывающим выражением лица. По поводу этой незнакомки не могло быть двух мнений: она была однозначно хороша. Вопрос вызывала только закинутая на плечо крупнокалиберная огнестрельная винтовка и совершенно не вяжущийся с внешностью серо-фиолетовый обтягивающий комбинезон.

Срисовав эту картинку быстрым взглядом, я снова переключился на изучение окружающей обстановки, в который уже раз жалея, что не чувствую ни одной камеры. Насколько бы они облегчили жизнь!

Хосе, тем временем, продолжил.

— Сеньор и сеньора. Эту девушку зовут Ива. В прошлом она член нашей команды. В прошлом, потому что… Мы не смогли её уберечь. И нам бы очень хотелось это исправить.

— Так. Становится понятнее. И с тем, чтобы вернуть эту девушку, есть какие-то проблемы?..

— Сейчас она — подневольный человек. Гладиатор. Выступает на Большой Галактической Арене. К сожалению, мы не имеем никакой возможности добраться до неё сами… Это ведь развлечение не для всех, и нам нужен кто-то действительно родовитый и вхожий в высший свет, способный доказать своё право присутствовать среди остальных болельщиков и устроителей турнира. Вы, сеньор, на эту роль подходите идеально.

— Я? Неужели вы не смогли найти другого аристократа, готового вам помочь и без такого хвоста проблем за спиной?

— Н-не см-гли… Ик… И н-не см-ожем! — Внезапно вставил свои пять копеек капитан, которого заметно развезло за то время, что мы общались. — В-вы п-дход-те… Ид-деаль-льно. Ес… Ик! Если б-дущее, к-торое я в-идел д-ля в-ас… Ик… Если оно б-дет. И в-ы в-живет-те.

Сказав это, Руслан приложился к бутылке, как бы давая понять, что он всё сказал. Но я не собирался это так оставлять.

— Что за будущее?

— Инт-ресн-е… Ик… Буд-щее! Оч-нь. Но как-ое я в-вам гов-рить… Ик!.. Не буду!

— Почему? — я подался вперёд, и Центурион предостерегающе шевельнулся — хотя роботу, конечно, совершенно не надо было двигаться, чтобы разнести нас в клочки. Просто он явно продемонстрировал намерение, специально. Железяка своей сообразительностью внушала всё большее уважение.

— Да п-тому… Ик!.. От мн-гих… Зн-ний… Ик!.. Мн-гие… П-чали!

Сказав это, капитан внезапно посмотрел на меня с такой вселенской тоской в глазах, что по спине прошёл озноб. Невольно понял: да, и правда, знать лучше не всё. На какое-то мгновение даже почувствовал к этому человеку что-то вроде симпатии.

Только на мгновение.

— Хорошо. Допустим. Что за будущее, узнать нам не светит… А можно тогда узнать, кто ваш покровитель? Кто дал вам этот великий дар всезнания? Неужто — Бог Знаний?

Руслан в ответ расхохотался и аж выронил из рук бутылку, пролив её содержимое на и без того грязный металл палубы. Он смеялся минуту, смеялся две, смеялся три — и всё никак не мог остановиться.

Наконец, вытерев глаза рукавом, капитан наклонился вперёд, так качнувшись на своём ящике, что чуть не упал. Посмотрел на меня.

— Ты не х-чешь знать.

До последнего я надеялся, что это не так, но… Кровавые, видимо, решили отменно посмеяться надо мной.

Кровь прилила к голове, сердце начало колотиться бешено, как молотящий на максимальных оборотах двигатель. Кулаки сжались сами собой, а зубы противно заскрипели. Я помнил, что мы в меньшинстве, помнил, насколько хорош в бою Центурион, смутно, но представлял боевой потенциал дракона. Где-то в глубине души жалел, что подставляю Яромиру… Но это всё резко стало неважно. Я скользнул вперёд, выхватывая одновременно револьвер и разрядник.

Первой меня попыталась остановить Яромира, скорости реакции которой можно было только позавидовать.

Конечно, у неё не получилось. Без труда освободился и оттолкнул повисшую на мне девушку в сторону. На то, чтобы избавиться от помехи, потратил доли секунды — но их хватило, чтобы хоть ненадолго, но потерять из виду Центуриона. Когда посмотрел в его сторону в следующий раз, робота уже не увидел.

То, что он не изрешетил меня вместе с щитом и кольчугой, было хорошим знаком. Противник не хотел убивать, по крайней мере сразу. Какова бы ни была причина, этим надо было пользоваться. Бросив попытки сразу пристрелить проклятого капитана, я рванул в сторону, уходя с наиболее вероятной траектории движения противника. Фора по времени была исчезающе мала…

Удар в солнечное сплетение выбил дыхание. Я извернулся, всё же успел выстрелить из револьвера… Но силы были слишком неравны.

Я повис в воздухе, крепко зафиксированный и способный только бестолково болтать ногами. Разрядник отлетел в одну сторону, револьвер — в другую, а Когти Гнева полосовали воздух, но никак не могли достать проклятого имперского робота — тот надёжно и крепко сжимал мою кисть, не давая вывернуть её под нужным углом.

Как на зло — ни одна камера, ни одно устройство всё ещё не подчинялись мне. Было очень паршиво чувствовать своё полное бессилие. Я заскрипел зубами.

Руслан будто бы чуть протрезвел. Встав с ящика, он, пошатываясь, сделал пару шагов навстречу и поднял обе руки в примиряющем жесте.

— П-стой, П-следн-й Воин!.. М-ня там… Н-было.

— Плевать! Мне совершенно плевать, чьими душами отдавать долг, хаоситская тварь! Твоя подойдёт лучше всего! Прихвостень Разрушителя!