— Приветствую всех! — махнул рукой своим первым бойцам, но прошёл мимо, сразу к начальству, и обратился к нашей четвёрке управленцев. — Мы улетаем. Помимо ваших лапут, увы, ещё полно всяких дел, которые требуется улаживать. У вас теперь есть специальный защищённый канал для связи с нами, все неотложные и важные вопросы будем решать удалённо. Но. Если есть какие-то безотлагательные проблемы, предложения, или что-то, о чём мы с Яромирой должны знать прямо сейчас… Самое время сообщить.

— Разрешите? — первым шагнул вперёд Снегирь, к слову, облачившийся в бронескафандр, из-за спины которого торчала его монструозная винтовка.

— Слушаю тебя, Пётр Алексеевич.

— Ваша светлость! Я считаю, что должен лететь с вами.

— Да? Но… Как же задачи по созданию нашей маленькой победоносной армии? Кто будет это всё делать?

— Со всеми административными задачами в силах справиться Лев Львович. Мы всё обговорили. Он займётся формированием новых соединений и вполне способен обеспечить им некую начальную подготовку без меня. А я отобрал почти три десятка лучших ребят. И чтобы от них был толк… Ими надо заниматься уже лично. Причём вот тут, боюсь, меня заменить будет просто некому.

— Понял… Какие-нибудь возражения есть? — посмотрел на Струева, хотя вопрос был адресован всем троим, кто мог опровергнуть слова Снегиря.

Никто ничего не возразил. Хотя я видел, что тот же безопасник еле сдержался.

— Святослав Дементьевич? Что-то хочешь сказать?

— Да нет, ваша светлость. Просто сам хотел бы полететь с вами, чтобы быть, так сказать, в центре событий и иметь возможность вовремя предложить помощь…

— Но у тебя полно работы и здесь, так?

— Так, ваша светлость.

— К сожалению, не обнадёжу. Ты и правда должен оставаться здесь, в бывшем секторе Белых. Это слишком ответственный участок, чтобы можно было его поручить кому-то другому.

Струеву похвала явно понравилась, и он немного воспрял духом. Хотя, казалось бы — манипуляция примитивнее некуда… Может, суть в моих способностях и в том, что я опять говорил искренне?..

— Кстати, что у нас с набором в ополчение? Есть хоть кто-то желающий?

Кобец странно улыбнулся.

— Что такое, Лев Львович?

— Простите, ваша светлость… Но заявки на вербовку в ополчение подали все.

— В смысле — все?

— В самом прямом смысле, ваша светлость. Все те, кто ещё не числится в охране лапут, или не пошёл в дружину… Теперь они рвутся в ополчение.

— Вот это поворот… — новость оказалась настолько шокирующей, что я прямо даже растерялся. — Кстати, Святослав Дементьевич. Тебе персональное задание. Попытайся через свои каналы накопать что-нибудь на Разумовских, это род моей матери. Если что-то получится выяснить, сообщите незамедлительно.

— К сожалению, ваша светлость, мои возможности сейчас сильно ограничены…

— Но я на тебя надеюсь. Ну что, на этом с вами временно прощаемся?

— Да, ваша светлость.

Спустя всего пару минут «Косатка» уже взлетала. К команде добавилось почти три десятка ополченцев и безногий ветеран. Всех их разместили частью в пустующих помещениях, а частью в освобождённом от станков и прочего оборудования трюме.

Александер направил яхту в сектор Огневых, у нас было минут пятнадцать времени. Хотел было потратить его на знакомство со своими первыми бойцами… Но коммуникатор вдруг пиликнул — поступил срочный вызов из поместья.

Выйдя в отдельное помещение, чтобы никто не мешал и не узнал лишнего, дал добро на ответ.

Увидел перед собой фигуру в бронескафандре. Светофильтры были отключены, и я без всякого удивления узнал Вениамина, управляющего Огневых.

— Темнозар Храбрович. На поместье напали!

За поместье взялись всерьёз. Подогнали людей, пушки, бронетехнику, авиацию, разве что до орбитальных бомбардировок не дошли. Немногие оставшиеся защитники рода Огневых, в том числе многочисленные боевые роботы, отстреливались, но положение было безвыходным — счёт шёл на минуты.

Автоматические турели взрывались одна за другой. Малокалиберные зенитные системы методично уничтожались, после чего юркие флаеры проносились над нашими позициями, покрывая всё внизу разрывами от бомб и ракет, а дроны-камикадзе налетали буквально чёрными тучами.

Вычислялись и уничтожались пусковые шахты и пушки противокосмической обороны.

Ровнялось с землёй любое здание, где хоть кто-то минимально опасный мог спрятаться.

Одновременно с этим — захватывались объекты по всему Ирию, и даже вне его. Люди Огневых брались под стражу везде, где только их могли найти.

Вот только связь никто обрубить почему-то даже не пробовал…

Всё это на меня вывалил управляющий, непривычно взволнованный и возбуждённый, сопровождая речь картинками с панорамных камер, расположенных вокруг поместья.

Когда он закончил, я спросил.

— Вениамин, я тебя услышал. Но… А что ты от меня хочешь?

— Вы… Вы должны что-то сделать!

— Что делать, я сказал тебе в самый первый раз, когда ещё сам был на Ирии. Сдаваться самому и стараться сберечь людей. Но ты посчитал, что лучше понимаешь ситуацию…

— Ваш дядя…

— В Преисподнюю дядю! И кстати, о дядьях… Мне кажется, между нами было какое-то недоверие, нет? У тебя, Вениамин, были сомнения, что я — действительно тот, за кого себя выдаю? И пока не увижусь со своим почтенным дядюшкой, вроде как диалога у нас быть не может?

— Они и сейчас у меня есть, ваша светлость, эти сомнения. Но…

— Но ситуация такая, что вы даже ко мне, подозрительному, готовы обратиться?..

— Но я видел ваше выступление. И оно… Произвело впечатление. Хотя идея пытаться наложить руку на наследство Белых, когда мы сами в сложной ситуации, кажется несколько избыточной и преждевременной…

— Это уже мне решать, что избыточно, что нет… И, Вениамин, ещё раз. Я все алгоритмы тебе описывал. Отправить информацию мне, сдать поместье с минимальными потерями… И ждать, когда у меня получится вас всех вызволить.

— Темнозар Храбрович. Я очень хотел бы вам поверить. Но, понимаете… Всё-таки не могу сделать этого. Увы, положение не позволяет. Управляющий делами рода просто обязан быть параноиком.

— И ты всё равно обращаешься ко мне.

— Потому что хуже не будет, ваша светлость. Если вы с нашими врагами заодно — ничего нового от меня не узнаете. А вот если вы действительно тот, за кого себя выдаёте… Возможно, попытаетесь что-то сделать с этим. И если вам удалось сбежать с Ирия — кто знает, может, получиться и вернуться на него?..

— Если я тот, за кого себя выдаю — как только верну себе всё, первым делом прикажу наказать тебя, Вениамин. Хорошенько. По всей строгости.

Управляющего пробрало, бедняга аж побелел весь. Но тут же собрался и твёрдо посмотрел мне в глаза и упрямо сжал губы.

— Мой долг превыше всего. Если так будет надо… Я приму наказание. Но только после того, как вы действительно докажете, что являетесь князем.

— И тем не менее… Увы, у вас нет выбора. Или послушать меня и получить шанс на спасение — или героически и совершенно бесполезно погибнуть с винтовками в руках. Выбирай, какое будущее хочешь своим людям.

— Не порочащее честь, Темнозар Храбрович. И… Так и быть. Я отправляю вам всю информацию о делах рода. Но… Это будет зашифрованный пакет. Ключ пошлю вашему дяде.

— Замечательно. А если мы не сможем найти с ним общий язык?

— Тогда — увы, Темнозар Храбрович. Вы останетесь ни с чем.

— Вениамин. Не хочется каркать… Но как мне с ним связаться, если вдруг вас всех не станет?

— Я об этом позабочусь. Пришлю вам зашифрованный пакет. Ключ — буквы с клейма на перстне.

— Ладно. Допустим, с этим решили… А ещё, я был бы рад любой информации о семье, из которой пришла моя мать.

— Это можно сделать.

— Было бы очень кстати. А что с поместьем? Сколько будете держаться? И кто там вас осаждает? Кто конкретно участвует, известно?

— Тут люди сразу нескольких семей. Серди них Мироновы, Романцевы, Парашаевы, Кощеевы…