Не сомневаясь ни секунды, Иван зашагал вперёд. Им двигало желание отыграться, сорвать покров таинственности – ведь тень уже заставила оторопеть не его одного. На треклятой Хиц-2 он видел такое, после чего страх вряд ли мог пролезть под кожу по-настоящему.

Иван не блуждал, не выбирал на развилках путь – он шёл к заранее известному месту. Будто бы твёрдо зная, что тень назначила ему рандеву именно около пожарного щита рядом с камбузом. Только войдя в кают-компанию, из которой можно было попасть во все остальные отсеки челнока, Иван чуть сбавил темп.

Он остановился около заветной переборки. Прислушался. Да, звуки исходили оттуда! Лейтенант дотронулся до панели управления…

И, как и в первый раз, остолбенел от неожиданности.

Под самым потолком, над закрытой нишей с противогазами и огнетушителями, прямо из стены торчали… ноги! Обычные человеческие ноги, в стандартной, как и у всех космопроходцев, обуви и одежде. Они то и дело подёргивались, будто их обладателя кто-то неспешно доедал.

Иван было шагнул в коридор, как вдруг те самые ноги подались обратно, за ними сначала показался торс, затем скомканный, некогда белый халат. Вскоре уже сам Трипольский выпал на пол около пожарного щита. В стене вверху зияла вентиляционная шахта.

В руках Фарадей держал всё тот же прибор. Только теперь вместо озадаченности на перемазанном лице блистала улыбка. Как пить дать: в тот момент Алексей испытывал гордость не меньшую, чем сотрудники коллаборации LIGO, только что узнавшие, что их исполинское детище зарегистрировало-таки гравитационные волны.

– Я нашёл! – выпалил Алексей и закашлялся.

– Что? – Иван пошёл к нему, но излучатель на всякий случай не опускал.

Алексей не отвечал. Не мог – настолько сильный кашель душил. Иван сделал каких-то пару шагов, как Трипольский вдруг обмяк, потеряв сознание. Безопасник одним движением забросил оружие за спину, присел, подтягивая Фарадея себе на колени.

Он в спешке расстегнул ему ворот кителя, но вдруг почувствовал сильное першение в горле. Иван тут же хватил коллегу за ворот и, давясь подступающим кашлем, поволок его в кают-компанию, прочь от распахнутой настежь шахты вентиляции.

Иван первым делом ударил по панели, закрывая переборку в злосчастный коридор. Выдохнул, закашлялся. И боковым зрением вдруг заметил движение.

Он обомлел, увидев Милославу, входящую в почему-то открытый арсенал. Не раздумывая, Иван бросился за ней, оставив мычащего Трипольского на полу кают-компании.

Переборка позади него вдруг закрылась, отрезав от всяческого освещения, и фонарик на цевье излучателя остался единственным источником света.

Милош действительно была тут. Она стояла в излюбленной позе: понуро опустив плечи и уронив голову набок. Глаза были закрыты, грудь вздымалась так, словно она мирно спала. Стоя. Босиком на холодном полу. В абсолютно тёмном арсенале. Среди «Ос».

«Осы»!..

От одной только мысли Иван невольно попятился и стукнулся спиной о переборку. Он вдруг почувствовал, физически ощутил, как тот самый страх, всего несколько минут назад презираемый и оскоплённый, неотвратимо пополз под кожу. Ему только и оставалось, что сбивчивое дыхание и глухие потуги разгоняющей кровь мышцы в ожидании спасительного вмешательства Ординатора.

Внезапно луч света будто бы самовольно выхватил из темноты одного из синтетиков. Показалось? Или он всё-таки пошевелился? Нет, не показалось – хищная морда смотрела не перед собой, а прямо на него! Как тогда, в раскопанном бункере, когда вокруг лежали его друзья из поискового отряда «Вымпел»!

Ординатор отчего-то медлил…

Утром из медблока донеслись громкие звуки. Первым на месте оказался дежуривший неподалёку Павлов, следом вбежал Нечаев.

Иван ошалело вращал глазами, а непослушными руками пытался сорвать с себя датчики и инъекторы, тянущиеся от гладкого белого реаниматора. Чуть поодаль на кушетке лежал Трипольский; он страдал всем видом и никоим образом не пытался помочь Виктории угомонить очнувшегося коллегу.

Даже когда ей бросились на помощь сразу двое мужчин, «недокрепыш» Иван не поддался. Сопротивляясь аки а‍му​рск​ий ​тигр,​ в​ которого выстрелили чуть меньшей чем надо дозой ‍транквилизатора, лейтенант сначала просто отмахивался одеревенелыми конечностями, а после и вовсе упёрся ногами в глянцевый углепластик реаниматора, на который его пытались уложить. Он зыркал на медицинский аппарат так, словно вместо безобидных игл и датчиков от него тянулись живые шевелящиеся щупальца, сплошь усеянные не присосками даже, а клыкастыми пастями.

Итогом стала безоговорочная победа Иванова. Сорвав с себя всё оставшееся, громко дыша, он повалился набок и без сил распластался по полу. Его несостоявшиеся пленители переводили дух тут же, сидя около стены.

Виктория склонилась над Иваном, но сказать ничего не успела. Разлепив присохшие губы, безопасник прохрипел:

– Что с Милош? Але… Алексей где?..

Упомянутый Алексей даже бровью не повёл. Лежал на кушетке неподалёку, из вены на его руке выглядывал продолговатый дежурный порт-инъектор. Он оказался целиком во власти дум над возможными вариациями названия. Обнаружение действия газа и его открытие не одно и то же, но Трипольского это ничуть не волновало. Мысленно он уже видел даже его химическую формулу, и почти доказал самому себе, что это именно вариация оксида азота, а не что-то иное.

– Всё нормально, Иван, – заверила Вика, попутно, пока тот спокойно лежит, прощупывая пульс и проверяя реакцию зрачков на свет. – Милош в наручниках, в изоляторе. Ты – в медблоке.

– Что… Что случилось со мной?

– Нас разбудил Алексей, и я почувствовала, как вмешался Ординатор...

– Чушь! – сипло запротестовал Иван и попытался подняться, но не смо‍г.​ По​доб​рал п​од​ себя ноги и повторил, глядя в лицо Виктории:

– Ч‍ушь… Он не вмешался…

– Это триполий! – гордо возвестил с другого конца медблока Фарадей. – Тот самый галлюциногенный газ. В атмосфере Ясной его, полагаю, десятая доля процента. Челнок получил пробоину, когда приземлялся. А я её нашёл с помощью газоанализатора Брамина. Пробоина была прямо в вентиляционную систему челнока! Хорошо ещё, что небольшая.

– Че-его? – потемнел Нечаев. – Какой трипорий, амёба?! Ты почему сразу не сказал, сучонок?!.

Роман хотел много чего сказать, но вовремя успокоился. Не стоил выскочка даже одного-единственного вмешательства. Хотя по довольной морде ох как хотелось пройтись! Чтоб запомнил: команда важнее личных амбиций. При любых обстоятельствах!

Вскоре в медблоке остались трое: пострадавшие минувшей ночью и старший лейтенант Грау. И в конце концов, Виктория уложила Ивана обратно на полированную округлую плоть реаниматора.

Он отчего-то решил, будто аппарат представляет угрозу. Вика еле как разубедила его – пришлось разговаривать с ним чуть ли не как с дитём малым.

Вновь подключив систему отслеживания жизнедеятельности, грубо сорванную накануне, Виктория приложила ко лбу Ивана тёплую худенькую ладонь. То ли подействовала женская магия, то ли парень утомился настолько, но вскоре он закрыл глаза и уснул.

А проснувшись, обнаружил себя наедине с сопящим соседом по медблоку. Стоило Ивану пошевелиться, очнулся и Трипольский.

– Ты как?

Иван прислушался к себе. Всё в норме, если не обращать внимания на чёртов аппарат... Но ответил, что чувствует себя хорошо.

– ‍Я…​ Зн​аеш​ь… Я ​хо​тел… Спасибо в общем. Что вытащил из коридора, – ‍было видно, что Фарадей не привык говорить благодарности.

– А как по другому-то?

Иван вряд ли поступил бы иначе. С раннего детства он бросался в передряги очертя голову, если кому-то требовалась помощь. И юнцом на раскопках бункера под Варшавой получил самый главный урок – нет выше чести, чем в нужный момент презреть угрозу собственной жизни. Иван и ещё четверо ребят, смогли выбраться из-под земли только благодаря своему руководителю.