С моими глазами условился я,

чтобы на девицу мне не глядеть.

Какой же суд от Бога с небес

и от Крепкого свыше какой приговор?

Не грешнику ли гибель суждена

и беда не тому ли, кто творит зло?

Разве Он не видел мои пути

и все мои шаги не сосчитал?

Если ходил я с людьми лжи

и к лукавству поспешала моя нога,-

пусть взвесят меня на верных весах,

и познает Бог невинность мою!

Если отклонялся мой шаг от пути,

и глазам моим следовало сердце мое,

и приставало пятно к моим рукам,-

пусть посеянное мною вкушает другой,

и с корнем исторгнут отрасль мою!

Если к женщине сердце мое влеклось

и у дверей ближнего я строил ров,-

пусть на другого мелет моя жена

и чужие наклонятся над ней!

Ибо это скверна, и это позор,

вина, караемая судом,

огонь, испепеляющий дотла,

который сжег бы все мое добро.

Если попрал я право моего раба

и служанки моей, что в тяжбе со мной,-

что делал бы я, когда восстанет Бог

и когда воззрит Он, что молвил бы я?

Не Создавший ли в родимой утробе меня,

не тот же ли Творец их сотворил?

Если отказывал я нищим в желанье их,

если печалил глаза вдовы;

если кус мой я съедал один

и не ел от него со мной сирота

(с детства он рос у меня, как при отце,

и от чрева матери я пекся о нем);

если видел я гибнущего нагим

и без одежд убогого зрел

и не благословляла меня плоть его,

и не грела его овец моих шерсть;

если руку поднимал я на сироту,

зная, что подмогу найду в суде,-

пусть плечо мое отпадет от хребта

и от локтя отломится моя длань!

Да, страшен для меня Божий гнев,

и пред величьем Его не устою.

Если в злате полагал я надежду мою

и говорил кладу: «Опора моя»;

если рад был, что богатство мое велико

и что много стяжала моя рука;

видя Солнце, как сияет оно,

и Луну, как во славе она грядет,

если совратился я в сердце моем

и целовал мой рот руку мою,-

то был бы достойный суда грех,

ибо от Бога отказался бы я.

Если рад был я гибели врага моего,

ликовал, когда беда настигала его

(но ведь не позволял я гортани грешить

и накликать проклятье на его жизнь),

если не говорили в моем шатре:

«Кто же угощением его не сыт?»

(но ведь под небом странник не ночевал,

и прохожему отворялась моя дверь) -

если грех мой я скрывал, как Адам,

прятал в груди моей порок

(но ведь тогда таился бы я от людей,

перед гневом сородичей моих робел,

молчал бы и не смел выйти за дверь),-

о, пусть бы выслушал кто меня!

Вот жалоба моя! О Крепкий, ответь!

Пусть напишет запись мой Истец!

На плече моем я носил бы ее,

возлагал бы на себя, словно венок;

все шаги мои я открыл бы Ему,

к Нему бы приблизился, словно князь.

Если вопияла земля против меня

и плакали борозды земли моей,

если я вкушал ее плод, не платя,

и душу земледельца отягощал,-

пусть вместо хлеба растет терн

и плевелы – вместо ячменя!»

Окончились речи Иова[884].

И перестали те три мужа возражать Иову, потому что он прав был в глазах своих.

Тогда возгорелся гнев Элиу, сына Барах-Эля, из рода Буз, из племени Рам:

на Иова возгорелся гнев его – за то, что Иов думал, будто прав против Бога;

и на трех друзей возгорелся гнев его – за то, что не умели они возразить и тем чернили Бога.

Но Элиу молчал, пока говорили они с Иовом, ибо они были старее летами, чем он; когда же увидел Элиу, что не было возражения в устах трех мужей, возгорелся гнев его.

И отвечал Элиу, сын Барах-Эля, из рода Буз, и начал:

«Еще молод летами я,

меж тем как преклонны ваши года;

потому я страшился и не смел

перед вами мое знанье возвещать.

Я думал: пусть возраст говорит

и о мудрости учит преклонный век!

Но нет! Действующий в человеке Дух,

вдохновенье от Крепкого дает ум:

мудры вовсе не те, кто дряхл,

и правду разумеют не старики.

Потому говорю я: внимайте мне,

и я вам открою знанье мое!

Вот, приготовился я слушать вас,

умствований ваших ожидал,

пока вы придумывали, что сказать.

Но стоило мне присмотреться к вам;

вот, никто Иова не опроверг,

нет возразившего на его речь!

Не говорите же: «Мы мудрость нашли!»

Бог его обличит, не человек!

Не ко мне обращал он речь;

не вашими бы словами вразумил я его.

Поникли, перестали отвечать,

не стало больше у них слов.

Чего жду, когда они не говорят,

стоят и не умеют возразить?

Вот, отвечу и я в свой черед,

мнение мое и я объявлю;

ибо переполняет меня речь,

и тесно духу в недрах моих.

Вот, мои недра, как запертое вино;

как новые мехи, рвутся они!

Заговорю и облегчу душу мою;

отверзну уста мои, дам ответ.

Ни на чье лицо не стану взирать

и не буду угождать никому из людей;

потому что угождать не умею я -

иначе убей меня, мой Творец!

Так послушай же, Иов, речи мои

и всем словам моим внимай!

Вот, я отверзаю мои уста,

глаголет мой язык в гортани моей!

Прямота моего сердца говорит,

и чистое знанье изрекают уста!

Дух Божий создал меня,

и дыхание Крепкого живит меня.

Если можешь, отвечай мне,

приготовь себя к отпору мне!

Вот, от Бога я, как и ты,

из той же глины я сотворен.

Вот, страх передо мной не смущает тебя,

рука моя не будет для тебя тяжела.

Да, говорил ты в уши мне,

и слышится мне звук твоих слов;

«Я чист, и греха во мне нет,

я безвинен и неправде чужд;

а Он изощряется противу меня,

объявил меня Своим врагом,

в колодки забил ноги мои,

подстерегает каждый мой шаг!»

Вот, ты неправ, отвечу я тебе:

ибо превыше человека Бог.

Зачем пререкаешься ты с Ним,

что не во всем Он тебе дает ответ?

Бог говорит один раз

и во второй раз, коль не вняли Ему:

во сне, в виденьях ночных,

когда падет на человека забытье,

дремота на ложе усыпит,-

вот тогда Он отверзает мужам слух,

внушенье Свое напечатляет им,

чтоб человека от замысла его отвратить

и отвеять от мужа гордыню его,

чтобы от бездны душу его отвести

и жизнь его – от острия меча.

Или муж болезнью на ложе вразумлен,

жестокою болью в своих костях;

жизни его опостылел хлеб,

и лакомая снедь омерзела душе;

его плоть тает, ее не видать,

и скрытая прежде торчит кость;

и приближается к могиле его душа

и к месту смерти – его жизнь.

Но если есть Ангел за него,

Ходатай, из тысячи один,

учащий человека правоте,

он сжалится над ним и скажет так:

«Избавь его, чтоб он не сошел в гроб;

я выкуп за него нашел!»

Тогда тело его юностью процветет

и молодость его вернется к нему;

он молится, и милует его Бог,

дает видеть ликующим Свое лицо,

и возвращает мужу его правоту.

Тот поет пред людьми и говорит так:

«Я погрешал и прямое кривил,

но Он не воздал мне по делам:

освободил от погибели душу мою,

и жизнь моя видит свет!»

Вот, все это делает Бог,

дважды и трижды с человеком творит,

чтоб вышла из тлена его душа

и во свете живых он воссиял.

Внимай, Иов, слушай меня;

молчи, покуда я говорю!

Если отыщешь слова, возрази мне,