Господство крупных предприятий в экономике капиталистических стран позволило им захватить в свои руки рынки сбыта товаров, сырья и сферы приложения капиталов. Гигантские компании в различных отраслях хозяйства либо уничтожают своих конкурентов, разоряя их, либо договариваются с наиболее мощными из них о дележе прибылей. В силу своего господствующего положения они диктуют цены на товары. Крупнейшим собственникам капитала проще договориться между собой, чем сотням и тысячам мелких владельцев предприятий. В результате сговора крупных капиталистов возникают мощные союзы, объединения капиталистов, которые осуществляют монополию в той или иной отрасли производства.

Выросшие на основе высокого уровня концентрации производства и капитала, монополистические союзы сосредоточивают в своих руках значительную часть производства и сбыта товаров с целью обеспечения монопольно высокой прибыли. Характеризуя всевластие монополий в США, Ленин в 1912 г. писал, что около 1/3 национального богатства страны принадлежало двум трестам — Рокфеллера и Моргана. В настоящее время в экономике США господствующее положение занимают 10–20 гигантских монополистических спрутов. Именно они определяют экономику и политику в капиталистическом обществе. Подобную картину можно наблюдать и в других развитых капиталистических государствах.

Таким образом, смена свободной конкуренции монополией — это коренная черта капитализма на его империалистической стадии, главная суть империализма. «Если бы необходимо было дать, — писал Ленин, — как можно более короткое определение империализма, то следовало бы сказать, что империализм есть монополистическая стадия капитализма».

Господство монополистического капитала — главная, определяющая черта империализма. Однако этим не исчерпывается экономическая характеристика капитализма на стадии империализма. Исследуя империализм, Ленин выделил пять основных его экономических признаков: «1) концентрация производства и капитала, дошедшая до такой высокой ступени развития, что она создала монополии, играющие решающую роль в хозяйственной жизни; 2) слияние банкового капитала с промышленным и создание, на базе этого „финансового капитала“, финансовой олигархии; 3) вывоз капитала, в отличие от вывоза товаров, приобретает особо важное значение; 4) образуются международные монополистические союзы капиталистов, делящие мир, и 5) закончен территориальный раздел земли крупнейшими капиталистическими державами».

Вся последующая история империализма, после выхода в свет книги «Империализм, как высшая стадия капитализма», подтвердила правильность ленинского определения сущности империализма.

Господство монополий в империалистических странах означает не только всевластие и засилье небольшой кучки миллиардеров или группы крупных магнатов капитала. Это одна сторона. Другая ее сторона состоит в том, что монополистический капитализм означает также огромный шаг вперед в деле обобществления производства, возможного в рамках капитализма. Гигантские заводы и фабрики вытесняют из производства мелкие предприятия. Они оснащаются новой, более совершенной и производительной техникой, добиваются значительного роста производительности труда, вводят научную организацию труда. Специализация и кооперирование производства все больше связывают воедино многочисленные предприятия и целые отрасли хозяйства. На этих предприятиях работают десятки и сотни тысяч рабочих.

Процесс обобществления производства свидетельствует о том, что его общественный характер усиливается. В то же время собственность на крупные предприятия продолжает оставаться в руках отдельных лиц или союза, группы капиталистов, цель которых — извлечение и присвоение высоких прибылей. На этой основе еще сильнее обостряется основное противоречие капитализма.

Идеологи и защитники капиталистического строя утверждают, — что в условиях монополистического капитализма, особенно в настоящее время, когда усилилось вмешательство буржуазного государства в экономику, якобы перестали действовать экономические законы домонополистического капитализма, открытые Марксом. Сейчас, говорят они, хозяйство регулируется и даже планируется, капиталисты перестали быть частными владельцами своих предприятий, классовая борьба исчезает, на ее место становится гармония интересов рабочих и капиталистов и т. д. и т. п. Все эти рассуждения, искажающие реальный смысл и содержание капиталистической действительности, имеют целью дискредитировать революционное марксистско-ленинское учение в глазах широких масс трудящихся, отвлечь внимание народных масс от борьбы за свое освобождение от капиталистической эксплуатации, за коренные интересы и конечные цели рабочего движения.

В действительности же переход к империализму и изменения в экономике капитализма не затронули основных устоев буржуазного строя — частной капиталистической собственности и эксплуатации труда капиталом. И теперь, как и раньше, собственность на основные средства производства остается в руках небольшой горстки капиталистов (отдельных или объединенных в союзы). Трудящиеся по-прежнему подвергаются жестокой эксплуатации. Как и раньше, главным мотивом, движущей силой капиталистического производства является погоня за прибылью. Не исчезла, а, напротив, усилилась конкуренция, в хозяйстве продолжают действовать слепые, стихийные экономические законы.

Монополистическая стадия капитализма означает огромный шаг в обобществлении производства и росте производительности общественного труда. Однако этот прогресс в развитии производительных сил используется в интересах главным образом представителей крупного капитала. Ленин писал, что и при империализме «общественные средства производства остаются частной собственностью небольшого числа лиц… гнет немногих монополистов над остальным населением становится во сто раз тяжелее, ощутительнее, невыносимее».

Таким образом, империализм есть продолжение развития капитализма. Он сохранил основные черты и пороки, свойственные домонополистическому капитализму. Новые явления и закономерности, порожденные империалистической стадией капитализма, возникли и развились на почве самого буржуазного строя, они органически вытекают из основных устоев капитализма. Поскольку масштабы производства сильно выросли и увеличилась мощь монополистического капитала, еще в большей степени углубились и обострились все противоречия, внутренне присущие капитализму вообще и империализму в частности.

Теперь, когда мы выяснили, как домонополистический капитализм превратился в империализм, необходимо более подробно и конкретно остановиться на характеристике форм монополистического капитала и той роли, которую монополии играют в жизни современного буржуазного общества.

Из ответа на предыдущие вопросы следует, что монополии — это крупнейшие предприятия или объединения, союзы капиталистов. Они сосредоточивают в своих руках производство или сбыт значительной, а иногда и преобладающей части определенного вида продукции, одной или нескольких отраслей хозяйства.

В каких формах осуществляет свою деятельность монополистический капитал?

Основными формами капиталистических монополий являются картели, синдикаты, тресты, концерны. Эти организации монополистического капитала существуют как внутри буржуазных стран в различных отраслях экономики, так и в масштабе всего мирового капиталистического хозяйства в виде международных монополий. После второй мировой войны возник новый вид международных союзов монополистов типа Европейского экономического сообщества — ЕЭС («Общего рынка»). Эта форма монополии представляет собой соглашение уже не между отдельными крупными международными монополиями, а между правительствами разных капиталистических стран.

Чем же отличается один вид монополии от другого?

Картель — это союз капиталистов, которые заключают между собой соглашение о ценах на производимые ими товары, о дележе рынка сбыта, об объеме производства товаров, об обмене патентами, об условиях найма рабочей силы. Предприятия, входящие в картель, сохраняют свою производственную и коммерческую самостоятельность. Их владельцы самостоятельно распоряжаются своими предприятиями. Участникам картеля устанавливается доля в производстве и сбыте товаров, называющаяся квотой. Многие современные картели по своей структуре и целям значительно отличаются от картелей, возникших в конце XIX в. Они обычно не ограничивают свою деятельность рамками чисто коммерческих операций, а вторгаются и в производственную сферу своих участников. Внутри картеля между его участниками идет борьба за квоты, т. е. фактически за получение большей доли прибыли. Это нередко приводит к распаду картеля.