Гарри ответил:

— Спал как убитый, но при этом благодарил Бога за то, что до сих пор жив.

— Что будете есть? Блинчики?

— Да, съел бы сразу целое блюдо.

— Яичницу?

— Из дюжины яиц.

— Тосты?

— Да, парочку десятков.

— Как приятно, когда у мужчины хороший аппетит. Гарри продолжал шутить:

— Целую ночь бегал наперегонки и очень проголодался.

— Бегали?

— Во сне. За мной гонялись «призраки».

Гарри достал из нижнего шкафа упаковку еды для собаки и наполнил до краев миску Муза, стоявшую в углу кухни. Тесса подошла к плите, попросила Сэма присмотреть за яичницей и сама начала перекладывать на блюдо первую порцию поджаристых блинчиков. Спустя минуту снова начался ее сольный концерт.

— Патти ла Белле, «Веселись и ни о чем не думай», — объявила Тесса и вновь запела и закружилась в танце.

— Эй, — подключился Гарри, — если нужна музыка, я сейчас все устрою.

Он подъехал на коляске к радиоприемнику, который был вмонтирован в один из шкафов, включил его и настроил на волну музыкальной станции. Зазвучала песня «Я понял все, осушив бокал». Это была старая песня, ее авторами были Глэдис Найт и Пипе.

— Ну, теперь все в порядке, — сказала Тесса и начала выделывать такие па, что Сэм совершенно не мог понять, как она при этом умудряется еще и выпекать такие аппетитные блинчики.

Гарри хохотал и заставлял свое кресло крутиться на месте в такт танцевальной мелодии. Сэм пытался их урезонить:

— Послушайте, разве вы не понимаете, что в этом городе вот-вот наступит конец света?

Гарри и Тесса продолжали веселиться, не обращая ровным счетом никакого внимания на его реплику.

Сэм понял, что иного отношения к себе он и не заслуживает.

Обходными путями, под дождем, в тумане, прячась за каждым кустом, Крисси вышла на аллею, ведущую к улице Конкистадоров. Она проникла на задний двор дома Талбота через калитку в ограде и стала перебегать от дерева к дереву. Крисси едва не наступила на собачье дерьмо — Муз был прекрасной собакой, но и у него были недостатки. В конце концов она добралась до заднего крыльца дома.

За окном звучала музыка. Это была какая-то давно вышедшая из моды мелодия, ее часто исполняли еще в те времена, когда ее родители были совсем молодыми. Они говорили Крисси, что очень любят эту песню. И хотя Крисси не могла припомнить название песни, она вспомнила название группы — это был ансамбль Джуниора Уолкера «Олл Старз».

Прикинув, что музыка вместе с шумом дождя должна заглушить все остальные звуки, девочка смело шагнула на крыльцо дома и на корточках подобралась к ближайшему окну. Она замерла под окном, пытаясь расслышать, о чем говорят в доме. Слышался оживленный разговор, смех, иногда кто-то подпевал мелодии, звучавшей из радиоприемника.

Вряд ли пришельцы ведут себя так. Скорее подобным образом могут вести себя совершенно обычные люди.

Разве станут инопланетяне слушать музыку Стиви Уандера, «Фор Топе» или «Пойнтер Систерс»? Вряд ли. Музыка пришельцев наверняка представляет собой что-то вроде звуков охотничьих рожков средневековых рыцарей в сопровождении лая охотничьих собак. Это, должно быть, что-то совершенно безумное.

Крисси осторожно заглянула в окно через просвет между портьерами. Она увидела мистера Талбота, сидящего в своем кресле. Муз лежал на полу рядом с ним. В комнате находились также еще двое — незнакомые Крисси мужчина и женщина. Мистер Талбот отбивал такт своей здоровой рукой по подлокотнику инвалидной коляски, а Муз отчаянно вертел хвостом, явно не попадая в такт музыке. Второй мужчина перекладывал яичницу со сковородки на тарелку, он то и дело поглядывал на женщину, видимо, не одобряя ее немыслимого танца, но все же слегка притопывая правой ногой в ритме танца. Женщина с удивительной ловкостью перебрасывала поджаристые блинчики со сковородки на блюдо, в то же самое время она ни на секунду не переставала пританцовывать, она изгибалась всем телом, она дьявольски хорошо умела двигаться в танце.

Крисси опустилась вновь на корточки и стала обдумывать увиденное. Для обычных людей такое поведение было бы нормальным, но пришельцы вряд ли стали бы так заводиться от старой музыки, готовя свой завтрак. Крисси ни за что не поверила бы, что пришельцы — вроде этих оборотней-священников — имеют хоть какое-нибудь чувство юмора или ритма. Они, несомненно, заняты исключительно тем, что высматривают очередную жертву или изобретают новые рецепты приготовления блюд из несовершеннолетних.

Тем не менее Крисси решила подождать и посмотреть сначала, как эти люди ведут себя за столом. По репликам Такера и ее родителей вчера в лесу и по манерам фальшивого отца Кастелли она поняла, что пришельцы — обжоры, каких свет не видывал, каждый из них ест за пятерых. Если Гарри Талбот и его гости не станут сметать все со стола, как саранча, то она, пожалуй, сможет довериться им.

Ломен Уоткинс задержался в доме Пейзера, чтобы проследить за уборкой помещений и переносом тел «одержимых» в катафалк, присланный из похоронного бюро Каллана. Он остался в этом доме, так как не без оснований опасался за своих людей, которые, не выдержав искушения от запаха крови, могли бы потерять свой человеческий облик, а он потерял бы столь нужных ему исполнителей его воли. Ломен знал, что все они, включая и его самого, все время балансируют на грани падения в бездну безумного превращения. По той же причине он поехал сопровождать катафалк до похоронного бюро и успокоился только тогда, когда трупы Пейзера и Шолника сгорели дотла в пламени печи крематория.

После этого он проверил по компьютерной связи, как продвигаются дела с поисками Букера, Тессы Локленд и Крисси Фостер, и дал новые указания патрулям. Сообщение из дома пастора Кастелли пришло к нему, когда он уже был у себя в офисе; Ломен сразу же отправился на место происшествия, чтобы из первых уст услышать рассказ о неудачной попытке поймать девчонку. Он услышал массу оправданий, большей частью весьма неуклюжих. Судя по всему, священник и его помощник не смогли удержаться и превратились в «одержимых», чтобы позабавиться с девчонкой. Им, наверное, не терпелось пощекотать себе нервы, устроив охоту на нее. Заигравшись, они ее и упустили. Конечно же, их невозможно теперь заставить признаться в этом прегрешении.

Ломен сразу же дал указания усилить патрули в районе костела, но это ничего не дало. Девчонка словно сквозь землю провалилась. Однако если уж она попала в город, а не пошла по направлению к автомагистрали, то у них появлялись хорошие шансы поймать ее и обратить еще до захода солнца.

В девять часов утра Ломен заехал к себе домой на Айсберри-уэй, чтобы позавтракать. После того как он едва не превратился в «одержимого» в залитой кровью комнате в доме Пейзера, он чувствовал, что мундир на нем висит мешком. Он потерял несколько фунтов веса, когда его организм вырабатывал энергию для превращения, а потом — для противодействия этому превращению.

В его доме было темно и тихо. Денни скорее всего опять сидит у себя наверху, уткнувшись в свой компьютер. Грейс, должно быть, ушла на работу. Она преподавала в школе Томаса Джефферсона, ей необходимо было делать вид, что все идет как обычно, ведь в Мунлайт-Кове еще не завершился процесс всеобщего обращения.

На данный момент ни один ребенок в возрасте до двенадцати лет еще не был обращен. Причиной тому были трудности, с которыми столкнулись инженеры компании, определявшие дозу, необходимую для несовершеннолетних. Буквально несколько часов назад проблему удалось решить, так что к полуночи все дети в городе должны будут пройти через эту болезненную процедуру:

Ломен постоял на кухне, прислушиваясь к шуму дождя и тиканью часов.

Налил в стакан воды, выпил, налил второй: организм после ночных происшествий был очень сильно обезвожен.

В холодильнике было полно еды: ветчина, ростбиф, половина жареной индейки, блюдо с бифштексами, куриные отбивные, колбаса, копченое мясо. Организм Новых людей требовал пищи, богатой белками, он совершенно не мог обходиться без мяса.