Они проскочили через перекресток четырех коридоров, выбежали в один из них, и только через двадцать ярдов Тесса поняла, что они выбрали не то направление.

— Мы же вошли не с этой стороны, — напомнила она Сэму.

— Не имеет значения, — отозвался Сэм, — мы можем выйти через любую дверь.

Еще через десять ярдов луч фонарика уперся в стену, это был тупик.

— Давайте сюда! — закричала Крисси, увлекая за собой Тессу и поворачивая обратно в темноту коридора. Им оставалось или последовать за ней, или бросить ее на произвол судьбы.

Шаддэк сообразил, что им лучше не врываться в школу со стороны фасада, а незаметно проникнуть с тыльной стороны — индеец был в этом полностью с ним согласен, — и они обогнули здание школы, чтобы попасть на задний двор. Шаддэк медленно ехал вдоль здания, осматривая окна и двери, в надежде отыскать следы взлома.

Последняя дверь с тыльной стороны находилась почти у самого угла здания, и Шаддэк уже начинал поворачивать, когда заметил на ней в свете фар выбитое стекло.

— Здесь, — сказал он Бегущему Оленю.

— Да, Маленький Вождь.

Шаддэк остановил машину возле двери и взял с заднего сиденья двенадцатизарядный полуавтоматический винчестер. Кроме того, он разложил по карманам еще десяток патронов к нему, после чего вылез из машины и направился к двери.

Раздалось четыре мощных удара, и Гарри показалось, что он услышал звон разлетающегося вдребезги стекла.

Неистово залаял Муз. Его лай звучал подобно лаю самой злобной овчарки. Вероятно, пес собирался стоять насмерть, защищая дом и хозяина, несмотря на добрый по природе нрав.

«Не делай этого, милый, — подумал Гарри. — Не лезь в герои. Отползи куда-нибудь в угол и спрячься там, пропусти их, пускай входят, а если протянут руку, лучше лизни ее и не…»

Собака коротко заскулила и смолкла.

«Нет!» — подумал Гарри, и боль, горькая боль подступила к горлу. Он потерял не только собаку, он потерял лучшего друга.

Оказывается, Муз тоже знал, что такое долг.

В доме наступила тишина. Они, вероятно, обыскивали первый этаж. Горечь и страх покидали Гарри, им овладела ярость. «Муз. Черт побери, бедный безобидный Муз». Он чувствовал, как раскраснелось от гнева его лицо. Он готов был убить их.

Гарри поднял с пола свой пистолет и крепко сжал его в здоровой руке. Они еще долго будут искать его, но с оружием в руках он чувствовал себя спокойнее.

В армии он всегда занимал первые места и по винтовочной стрельбе, и по стрельбе из пистолета. Как давно это было. Он не стрелял даже в тире вот уже двадцать лет, с того момента, когда в далекой и прекрасной азиатской стране его сделали инвалидом на всю жизнь. Но оружие он по старой солдатской привычке содержал в полном порядке, и теперь оно его не подведет.

Какой-то щелчок.

Загудел мотор подъемника.

Они поднимаются на лифте.

Пройдя полпути по коридору, ведущему к нужной двери, Сэм услышал вой сирены с улицы. Полицейская машина где-то совсем рядом, но нельзя было пока определить, приближается она с фасада или с тыльной стороны здания.

Крисси явно была растеряна. Она остановилась и спрашивала Сэма:

— Где это? Где?

Раздался крик Тессы, стоявшей сзади них:

— Сэм! Дверь!

Через мгновение Сэм понял, что она имеет в виду: дверь, через которую они вошли в здание, — до нее было ярдов тридцать — отворилась. Вошел человек. Автомобильная сирена продолжала выть снаружи, звук ее становился все ближе — на помощь вошедшему в здание спешила подмога. Мужчина, чья фигура темным силуэтом возникла в дверном проеме, был высокого роста, выше шести футов. Больше о нем пока ничего нельзя было сказать.

Сэм выстрелил. Он не знал, стреляет ли он во врага — в конце концов, все в этом городе были сейчас их врагами, — он только понял, что первый выстрел пришелся мимо цели. Рука дрогнула, по всей видимости, из-за того, что поврежденное запястье после всех приключений в тоннеле страшно болело, боль охватила всю руку до плеча. Он с трудом удерживал пистолет.

Грохот от его выстрела, гулко разнесшийся по коридору, смешался с грохотом ответного выстрела. Это был явно не пистолетный, а винтовочный выстрел. К счастью, стрелок оказался не слишком метким. Он, вероятно, прицелился выше, чем нужно, не приняв во внимание отдачу, и пуля ушла в потолок. Второй выстрел был не точнее первого, стрелок из-за неопытности слишком сильно опустил винтовку, и пуля ударила в пол.

Сэм, конечно же, не стал дожидаться на одном месте исхода этой неумелой пальбы. Он схватил Крисси и втолкнул ее в одну из комнат с левой стороны как раз в тот момент, когда раздался второй выстрел со стороны входной двери. Тесса влетела в комнату вслед за ними. Она захлопнула за собой дверь и прислонилась к ней спиной, как если бы она была суперженщиной из мультфильмов, которой не страшны пули.

Сэм сунул ей в руки фонарик.

— С моим запястьем мне понадобятся две руки для стрельбы.

Тесса осветила комнату, в которую они попали. Это был класс для репетиций школьного оркестра. Справа от двери виднелись стулья с пюпитрами для нот, слева — помост для дирижера. По бокам комнаты имелись две двери, они вели в соседние комнаты.

Крисси не понадобилось уговаривать Тессу скрыться в одной из них. Сэм прикрывал их, пятясь и держа на прицеле дверь, через которую они вошли.

Звук сирены, доносившийся с улицы, смолк. Значит, теперь против них будет действовать не один, а уже несколько человек.

Те, кто вошел в дом, уже обыскали два первых этажа и сейчас добрались до спальни на третьем.

Гарри слышал, как они переговариваются друг с другом, но содержание разговора понять не мог.

Он с нетерпением дожидался момента, когда они обнаружат в кладовке люк на чердак и поднимутся к нему: ему очень хотелось пристрелить хотя бы одного-двух. Отомстить за Муза. После двадцати долгих лет, проведенных в положении жертвы, Гарри не мог не стремиться к тому, чтобы хоть в последний раз в жизни проявить свое бесстрашие и мужество. Пусть Муз всего лишь пес, они вскоре узнают, как дорого им придется заплатить за убийство его друга.

В сгущающемся тумане Ломен заметил патрульную полицейскую машину, стоящую рядом с автомобилем Шаддэка. Он припарковал свою машину впритык к полицейской, в этот момент офицер Пол Амберли открыл дверцу и выбрался наружу. Амберли был стройным, худощавым мужчиной, он считался одним из лучших полицейских в управлении, хотя работал там совсем недолго. Сейчас он произвел на Ломена впечатление не офицера полиции, а мальчишки-школьника — на лице у него было выражение панического ужаса.

Когда Ломен тоже вышел из машины, Амберли подошел к нему. В руке он сжимал пистолет. Ему явно было не по себе.

— Где остальные? Где они? Ведь была объявлена общая тревога?

— Где остальные? — переспросил Ломен. — Послушай, Пол. Только послушай, что творится в городе.

Со всех сторон раздавался нестройный хор диких воплей и воя, словно волчья стая перекликалась с другой стаей или выла на луну, время от времени выплывающую из-за облаков.

Ломен подошел к багажнику своей машины и открыл его. В наборе снаряжения каждого полицейского автомобиля имелся двадцатизарядный карабин, который никогда не использовался в мирном и тихом курортном городке. Компания «Новая волна», однако, снабдила полицейских и этим оружием, необходимым разве что для разгона вооруженных демонстраций. Ломен вытащил этот карабин из багажника.

Амберли приблизился к нему.

— Вы хотите сказать, что все остальные полицейские, кроме вас и меня, превратились в «одержимых»?

— Послушайте, что творится в городе, — предложил еще раз Ломен, прислонив карабин к бамперу машины.

— Но это же безумие! — не мог поверить Амберли. — Вы хотите сказать, что весь проект полетел в тартарары, что все пропало?