- Так уж и нет?

- Поверьте мне на слово. Мы уже обследовали все западное побережье Шлезвиг-Гольштейна. Даже самим взять нечего.

- Хм... - Александр задумался, сфокусировав свой взгляд куда-то вдаль.

- Я предлагаю вот что. - Саша моргнул и сосредоточился на лице собеседника. - Пруссия может заключить с Российской империей договор, согласно которому, военные корабли России смогут находиться в любом порту королевства неограниченное время, а не только согласно регламенту, установленного международными соглашениями. Помимо этого, вы можете взять у Дании остров Бронхольм, он ей давно используется как морская база.

- Борнхольм? В принципе, на Балтике у нас достаточное количество баз, но остров действительно удобный. Хорошо. Я думаю, это интересная идея. - Саша взял небольшую паузу, прокручивая в голове карту Балтики и обдумывая предложение Отто. - Значит, по рукам?

- Да. - Бисмарк ответил сходу.

- Отлично. Совместными усилиями мы закроем Балтийское море от вездесущих англичан. Теперь же, нам надлежит не медля, выдвигаться в Санкт-Петербург, где и завершить наши переговоры через подписание двухстороннего договора.

- Может в таком случае, раз мы теперь официально союзники, цесаревич изыщет возможность поставить в Пруссию большее количество оружия?

- Это второстепенные детали, которые вполне решаемы. Теперь же нам важно завершить начатое дело и оформить наши отношения. Через три часа отбывает мой личный состав на Санкт-Петербург, вы успеете собраться?

- Да.

- Отлично. Тогда жду вас на Николаевском вокзале через три часа. В поезде у нас будет достаточно времени, чтобы утрясти все детали, касающиеся предстоящей войны.

Весной 1866 года завершились переговоры в Санкт-Петербурге, в ходе которых князь Горчаков и Бисмарк подписали договор 'о вечной дружбе' с перечнем секретных статей, описывающих интересы этих стран в предстоящей войне. Причем уже в ходе переговоров, цесаревич личным курьером отправил письмо к Гарибальди, прося того прислать полномочного представителя. Но тот поступил иначе и лично выехал в столицу России на довольно быстром паровом корвете. Об этом событии Саша незамедлительно известил

Бисмарка, приглашая того присоединиться, дабы переработать уже заключенное соглашение в общий договор.

19 июня 1866 года состоялись трехсторонние переговоры. Официально обсуждались поставки вооружения. По Санкт-Петербургскому протоколу, подписанному 23 июня, Российская империя обязалась поставить двадцать тысяч винтовок и десять миллионов патронов Пруссии и десять тысяч винтовок и пять миллионов патронов Италии.

В Вене паниковали, хотя Россия продолжала держать публичный нейтралитет. Франция и Англия также не вмешивались, по крайней мере, официально, так как из Санкт-Петербурга не поступало сообщений о подготовке к войне - император лишь улыбался и вежливо объяснял, что Россия мирная страна и не желает ни на кого нападать. Впрочем, слухи о том, что цесаревич готовит решительный разгром Австрии по Европе ходили упорные. Даже ставки в букмекерские конторы принимали.

О предстоящей войне переживали не только Габсбурги.

Британский парламент, озадаченный тем, что, по всей видимости, идет какая-то тайная подготовка к решительному и полному разгрому Австрийской империи, не мог сидеть в стороне. Так как это не входило в его планы вообще никак. По этой причине, уже в июле того же года в Триест перешла дежурная эскадра из пяти британских фрегатов. Помимо этого, для вооружения австрийских резервистов Великобритания направляла сорок тысяч винтовок Энфильда и до ста единиц разнообразных артиллерийских систем, правда, гладкоствольных. Кроме того, для решения основных финансовых затруднений Австрии, Англия предоставляла ей большой кредит в триста миллионов флоринов.

Франция, как и Великобритания, не имея возможности помочь войсками, активизировала работы по изготовлению переделочных, так называемых 'табакерочных винтовок' для Австрии, которые и без того вели ряд частных компаний. Да и с деньгами расщедрилась, доведя кредит Габсбургам до трехсот пятидесяти миллионов флоринов. В итоге, это привело к тому, что Франц-Иосиф I имел уже к августу 1866 года около полумиллиарда флоринов бюджетного профицита, который был преимущественно сосредоточен в специальном военном фонде. Его планировалось 'распечатывать' только в случае войны для острых государственных нужд. Ну и с оружием стало сильно легче. В общей сложности на конец лета текущего года, в армии Австрийской империи имелось уже около трехсот пятидесяти артиллерийских орудий самых разных систем, сорок пять тысяч 'табакерочных винтовок' и до ста десяти тысяч старых, заряжаемых с дула 'девайсов' трех разных видов: Энфильда, Лоренца и Минье. Так что, в целом Австрия была готова к тому, чтобы достойно встретить своих соперников. Это не считая того, что поставки 'табакерочных винтовок' продолжались.

Параллельно, Великобритания занималась укреплением боеспособности Датского королевства. В частности, за весну-лето 1866 года было произведено и поставлено в Копенгаген полторы сотни однотипных полевых двенадцатифунтовых пушек Армстронга и по две сотни осколочно-фугасных выстрелов к каждой.

Плюс к этому, на деньги британского парламента, был сделан заказ на двадцать тысяч винтовок Шарпса модели 1859 года. Официально они закупались для вооружения английской пехоты. Неофициально же - списывались на склады сразу после де-юре получения и направлялись в Данию. Выпуск боеприпасов к ним был налажен на самом Туманном Альбионе. Франция тоже помогала Дании, но не так серьезно, как Австрии. В первую очередь, конечно, за счет капитального ремонта кораблей ее флота.

Осенью немного поутихли страсти вокруг предстоящей войны в Центральной Европе, так как всем стало ясно, что никто ее начинать до весны следующего года не будет. Ротшильды ответили согласием и стали интенсивно работать над большой авантюрой в Вене. Все-таки организовывать полноценное восстание не так-то просто, тем более управляемое. Вся Европа затихла - стала чинно готовиться к войне, накапливая оружие, боеприпасы, продовольствие и прочие, очень нужные для предстоящего дела вещи.

Елена не смогла выехать в Санкт-Петербург из Лондона, в связи с сильной простудой. Из-за чего осталась в Великобритании до будущего года. Впрочем, Александр не горевал, так как приятно проводил время со своей новой тайной любовницей - баронессой Юлией Петровной Вревской , которая, будучи фрейлиной его мамы, использовалась ею для личной переписки с сыном. Из-за чего парочка виделась довольно регулярно и на вполне законных основаниях.

В свои двадцать четыре года эта женщина была весьма хороша собой, и кроме того - обладала приличными знакомствами в среде мировой творческой элиты. Так что с ней было о чем поговорить - редкое качество у женщин, которое Саша очень ценил.

Их связь возникла незадолго до отъезда жены в Лондон и носила, поначалу, совершенно платонический характер - Юлия Петровна заинтересовалась цесаревичем как неординарной личностью. Но уже спустя месяц случилось так, что легкий флирт и заигрывания перешли в обычный секс прямо в кабинете. Конечно, Александр переживал, что их связь станет достоянием общественности, но, к счастью, баронесса оказалась умной женщиной, понимающей всю щекотливость ситуации. Ведь цесаревич держал марку крепкого семьянина и верного мужа, дабы подавать положительный пример не только остальному дворянству, но и просто своим последователям. Поэтому, их отношения продолжали быть тайной - ни одна живая душа не знала о том, чем они занимаются во время встреч. Тем более что приватные переговоры были характерны для цесаревича вне зависимости от пола собеседника.