— Ты хочешь превратить мои кюлоты в стринги? — шутливо интересуется Дэмьян, не выпуская моё запястье. А хватка у него железная, попыталась осторожно отобрать руку, не вышло, он даже не шелохнулся.

— Мммм… какой ты у нас догадливый, — невинно улыбаюсь ему, глядя в омут его чёрных глаз, бросив попытки отобрать запястье. Такой план мне сорвал! Надо придумать, как этому менталисту сломать его третий глаз, или как оно там называется.

— Экстрасенсорика, — подсказывает мне верховный. — Можно ты мне не будешь ломать «третий глаз»? Он мне очень нужен, — освобождает он моё запястье и опускает голову на траву, переводя взгляд на звёзды в небе.

— А как можно закрыться от твоих «экстрасориков»? Не может быть, чтобы способа не было, — заинтересовываюсь я, специально исковеркав слово. Заношу коготь в боевую позицию и собираюсь продолжить у себя развитие мелкой моторики с помощью своих чудо-коготков. Девушка, делающая мне маникюр, пришла бы в восторг от моих ноготков, сколько только лака уйдёт на них.

— Чисто теоретически есть: зайти в храм в качестве невесты принца. Магию заклинит из-за того, что на тебе добрачная метка одного, а идёшь ты с другим, и мысли в твоей голове станут мне не доступны. Но я не уверен, — выдаёт мне одну из своих тайн верховный. Получается, если я попрусь в храм с Гидооденом, вероятнее всего Дэмьян мои мысли считывать больше не сможет. Надо взять на заметку. Вырезаю идеальное сердечко и подув на него, кладу рядом с остальными.

— Красивые сердечки, — хвалит меня верховный, подглядывая за мной одним глазом. Коварно ему улыбаюсь, мне очень интересно, когда же лопнет его терпение.

— Я стараюсь, — гордо отвечаю я ему, любуясь на свою работу, подумывая порезать не только кюлоты на сердечки, но и рубашку.

— Рубашку не трогай, моя любимая розовая рубашка, — тут же возмущается верховный. А-ха, рубашка значит у него любимая. Выпускаю все когти на руках и как Фреди Крюгер, крадусь к нему на корячках. Платье жутко мешает, приходится подхватить отрезать подол когтями, превратив низ платья в мини-юбку.

— Можно я ещё одно смертоубийство себе пририсую, — с нескрываемым шоком смотрит на меня верховный. — Я умру от страха.

— Лежать тихо! Сейчас я у тебя сердечко вырежу, — подношу я свою когтистую руку к его груди.

— Мне же будет больно, болька моя хирургическая, — отшучивается Дэмьян, наблюдая за тем, как я искусно пластаю его рубашку.

— Не волнуйся, я подую, — с удовольствием разглядываю огромное шёлковое сердечко в моих когтях. Откладываю тканевое сердце в сторону и, наклонившись, дую на обнаженную грудь верховного на его мнимые порезы.

Реакция у верховного была молниеносной, я даже пикнуть не успела, как оказалась подмята под ним и крепко вжата в мягкую траву. Его губы в лёгком прикосновение скользнули по моим. Он попытался совладать с собой, но у него не получилось, и он впился в мои губы сжигающим поцелуем, сворачивая мою душу в тугой узел. Любовь к нему раскрылась словно цветок на рассвете и поглотила меня. Сердце зашлось в бешенном ритме, и я потерялась в его объятиях. Когти исчезли, обвила руками своего близкого и родного. Любимого…

Канат, связывающий нас, натянулся, но не порвался — Дэмьяну удалось удержать его, даже сгорая от страсти, он не дал боли и тоске вернуться ко мне.

Проснувшаяся любовь слилась с той, что уже зарождалась во мне и желание быть с ним стало острым. Память колыхнулась и выдала мне фрагмент:

Я е его объятиях, на мне одежда моего мира: легкая синяя кофточка и джинсы. Дэмьян е строгом костюме. Место мне не знакомо, но я понимаю, что это наш с ним дом. Он вжимает меня в себя и произносит:

— Ты научила меня любить и не сдаваться. Я всё исправлю.

Его поцелуй стал более мягким, не хочу останавливаться. Не буду ни о чём думать, я не смогу быть сейчас одна. Он держит меня на плаву, он заставляет верить и идти вперёд.

Его тёплые губы любят мои нежно, легко, волшебно. Он останавливается, разорвав поцелуй, и зависнув надо мной, продолжает внутреннею борьбу с собой. Его губы почти касаются моих.

— Мне нельзя, — выдаёт он мне осипшим голосом. Я от шока теряю дар речи. Язвочка тут же резюмирует: «Голова болит». Демоница с Русалочкой с сомнением переглядываются.

Задать вопрос верховному не успеваю. Остров подо мной резко исчезает, и мы ухаем с ним вниз в кромешную тьму. Вся троица визжит у меня в голове, в панике вцепляюсь в него. Сам же Дэмьян смачно ругается и перекидывается в свою истинную ипостась (ничего не вижу, понимаю по ощущениям). Он крепко вжимает меня в себя, переплетая наши ноги, чтобы мы в падении не разлетелись в разные стороны.

— Держись за меня и не выпускай, — рычит он, — вылетая из этого портала можно не выжить.

— Портала? — бормочу я, недоумевая. У моей магии нет знаний о таком портале, и вжимаюсь в верховного сильнее, доверяя его опыту. Создаётся впечатление, что мы словно болид, летим на бешенной скорости в кромешной тьме. Огромная скорость чувствуется всем телом, внутри начинает холодеть от страха.

— Тебя пытаются похитить, — объясняет мне Дэмьян, укутывая нас коконом из магии (ощущаю, как он наращивает вокруг нас тьму, концентрируя её). — Я вырваться из портала с тобой не смогу. Не используй свою магию и не оборачивайся пока мы не поймём с кем имеем дело.

— Ужас, — только и смогла произнести я. Опять эти смертоубийцы, достали уже! С другой стороны, я похоже догоняю верховного по смертоубийствам.

Нас встряхивает и жёстко выкидывает из тьмы на яркий свет. Кокон из тьмы смягчает удар о пол. Но весь удар приходится по Дэмьяну, от удара он перекидывается в человека. Я же остаюсь абсолютно невредимой, оставаясь лежать на нём. Поднимаю голову, мой демон без сознания.

Канат между мной и верховным порвался, и я осталась один на один с собой. Демоница нахально хмыкнула и села за руль моего сознания. «Ну, что поехали девочки!» — радостно воскликнула она и вжала педаль газа в пол.

— Я же просил только бабу притащить!!! — раздаётся взбешённый мужской голос у меня в ногах.

— Верховный!!! — визжит истерично другой мужчина, — мы всё умрём!!!

Оптимистичное начало!

Раздаётся хлопок, словно взорвался воздушный шарик. Звук эхом покатился по помещению. С нескрываемым любопытством оглядываюсь вокруг, продолжая осторожно лежать на верховном. У Дэмьяна раздроблен позвоночник, который срастается очень быстро (проверила с помощью демонской магии внутри меня), так что активно шевелиться на нём нельзя. Помочь ему ничем не могу, остаётся надеяться на его быструю регенерацию.

Картинка вокруг кстати очень занятная: мы в огромном светлом зале в восточных тонах, сквозь огромные витражные окна пробивается яркий свет. Витражи ошеломляют своей откровенностью. Впервые вижу, чтобы на окнах были изображены откровенные постельные сцены, переданные с максимальной точностью. Зажмурила глаза, открыла: ничего не изменилось, огромные порно-витражи остались на своих местах.

Впечатлена!

Дальше ещё интереснее: мы с Дэмьяном лежим посередине огромной пентаграммы, предполагаю, что нарисованной кровью. Непонятные знаки вокруг пентаграммы, очень напоминают буковки с моей спины. Напротив каждой буковки стоит голый мужик, кроме одной — похоже того который вещал про скорую смерть. Он либо свалил, либо убили соратники. Все мужчины в возрасте от сорока и выше, одному похоже вчера исполнилось лет 150, того и гляди развалится. У всех есть длинные бороды: впечатление что я попала на собрание голых волшебников. Навскидку их около пятнадцати. Интересный обряды тут у них.

— А она живая? — задаёт неожиданно вопрос самый старший и демонстрирует мне то, что его 150 лет — это ещё ого как ни о чём не говорит!

— Живая, — тихо лепечет в ответ скромный мужичок лет восьмидесяти рядом с ним. И тут я понимаю, что низ платья остался где-то в другом мире и моя мини-юбка не прячет от этих извращенцев мои розовые панталончики. Прищуриваюсь, прожигая взглядом странную компанию, обещая им всем быструю и жуткую расправу.