Родин еще несколько минут размышлял над этим вариантом и даже додумался до того, что ее тайным возлюбленным и подельником мог бы быть как раз тот самый брат супруга. Ася была ослеплена любовью, они вдвоем спланировали убийство мужа и брата, а затем долгую и счастливую жизнь на его капиталы. А любовничек-то оказался еще хитрее – убил братца с Асиной помощью, а затем на нее это дело и повесил, сбежав с деньгами.

Георгий отставил чашку. Нет, это была уж совсем фантастическая история из какого-нибудь бульварного романа. Скорее всего, Асю оклеветали и несправедливо осудили за убийство, которого она на самом деле не совершала. Хотелось бы верить в эту версию, но теперь Георгий и сам начал сомневаться.

Уже пора было идти в госпиталь, и Георгий решил по пути заглянуть на телеграф, отправить Борису еще одно послание.

– Доктор, вам вот вчера с вечеру пришла любовная весточка. – Чиновник в очках многозначительно посмотрел на него, протягивая бумагу.

Значит, от Ирины, подумал Родин. Было неприятно, что его почту читает кто-то еще кроме него, но врач справился с раздражением и взял бумагу, вежливо кивнув почтмейстеру.

Телеграмма была длинной, Ирина на слова явно не скупилась. Видно, много денег вбухала, лучше бы письмо прислала. Но эта непрактичность Ирины в бытовых моментах даже трогала его. Улыбнувшись, Родин принялся читать.

– Ответ будете писать? – спросил чиновник, увидев, что Георгий прочел телеграмму. – Ах да, вот и еще одна, пришла только сегодня с утра, честно говоря, хотел уже посылать к вам на квартиру, да вы сами зашли.

Родин поднял голову. Еще одна телеграмма? Наконец-то! Не нравился ему этот почтмейстер. Почему сразу не сказал, что и Борис тоже написал? Вот ведь каков! Выдает по одной телеграмме и следит за его реакцией. Родин последнее время начал внимательнее присматриваться к людям, которые его здесь окружали. Особенно к тем, кого к нему приставили. Даже Марфа попала под подозрение. А вот этот странный тип и подавно. Он явно в курсе всех дел в городе, раз почитывает чужие телеграммы. С невозмутимым лицом Родин взял второй лист. Телеграмма от брата была почти такой же пространной, что и от Ирины. Георгий насторожился, потому что на Бориса это было совсем не похоже.

Родин опешил. Он поднял глаза на чиновника, тот неотрывно следил за его глазами, бегающими по строчкам. О чем пишет Боря? Какое бесчестье и какая смерть? Как все успело так быстро повернуться в столь короткий срок, а он и не заметил?

Что знает этот очкарик? Можно ли ему доверять? Возможно, он в курсе дел, раз Борис пишет про здание почты. Откровенно говоря, эта телеграмма все запутала еще больше. Георгий засунул обе бумаги в карман, запахнул тулуп и спешно вышел, даже не попрощавшись с почтмейстером.

Продираясь сквозь невесть откуда взявшийся штормовой ветер, Родин перебирал в уме идеи, которые породила в нем более чем странная телеграмма брата, и пытался связать воедино известные ему факты. Получалось нескладно и странно. И эти нестыковки раздражали его все больше. За этим занятием он добрел наконец до своего пристанища. Марфуша аж всплеснула руками, едва увидела его:

– Да как же это так, барин! У вас все лицо обветрилось и покраснело. Ой, дайте я вас разотру и барсучьим жиром обмажу, иначе завтра вам несладко придется, – засуетилась Марфа и принялась стаскивать с Родина тулуп.

Любовно и осторожно она протерла его лицо чистым льняным полотном, смоченным в душистом отваре, и нежными движениями пальцев начала втирать в лицо чудодейственную мазь с едва уловимым горьковатым ароматом трав. Тепло разливалось по телу Родина, и стало ему очень спокойно и уютно рядом с этой простой деревенской женщиной. Кажется, он даже задремал слегка и очнулся уже от запаха еды – Марфуша звала его к столу. Ничто так не ободряет в стужу и непогоду, как сытная домашняя еда у теплой печи. Георгий с удовольствием накинулся на щедрое угощение хозяйки и получасом спустя отдыхал в кресле у печки, блаженно вытянув ноги и прикидывая, что из вещей стоит брать с собой завтра в лес, а что нет.

К слову, Марфа к его походной затее отнеслась неодобрительно и пыталась, как могла, отвадить Георгия от завтрашнего выхода. Их условный спор прервал сильный и уверенный стук в дверь. Марфа настороженно подошла к двери, но открыть ее не успела – дверь распахнулась, и в дом вошел высокий мужчина в форме надзирателя.

– Что ж ты, моя прекрасная женщина, не встречаешь дорогого гостя-с? Почему держишь его на морозе? Разве не признала? – насмешливо съязвил неизвестный господин, обращаясь к стушевавшейся Марфе, и тут же откланялся Родину в приветствии: – Николай Ревень. Здешний надзиратель.

«Ревень, Ревень…» – начал перебирать в памяти доктор, поднимаясь с кресла для ответного приветствия.

Георгий впервые услышал имя непрошеного гостя во Франции, правда, там господин надзиратель звался иначе – Николя Ревеню. Ревеню был известнейшим наемным убийцей, который не останавливался ни перед чем и за деньги мог убить даже собственную мать. Поговаривали, что однажды он подстроил несчастный случай, вследствие которого древний английский род потерял малолетнего наследника, в результате чего преемственность власти на земле туманного Альбиона была нарушена в пользу заинтересованной особы королевского рода. Ревеню был мастер по таким случаям, имел обширные связи в свете и больше всего в жизни любил и ценил деньги, хотя никогда не отказывал себе в связях с красивыми и даже благородными дамами.

Конечно, слухи об особенностях его «профессии» витали в воздухе, но так как доказательств никогда не предоставлялось, эти домыслы продолжали витать на уровне слухов. Хотя и этой неподтвержденной информации было достаточно для особо щепетильных господ, которые предпочитали не знаться с месье Ревеню.

Дерзкий и ловкий, с отличными навыками стрельбы, фехтования и французской борьбы савват, он смертельно ранил на дуэли на шпагах полковника Чернявского. Это знаменитое дело в свое время громом прокатилось по столице и послужило поводом для ареста Ревеню. Очевидно, ассасин получил заказ на это убийство, но следствие так и не дозналось, кто был его заказчиком. Николя разыграл все как по нотам.

Зная ревнивый нрав полковника, наемник подстроил повод для дуэли, используя несчастную жену Чернявского как приманку, и так достиг своей цели. Было достаточно одного лишь намека, брошенного вскользь на высоком приеме, и рассвирепевший полковник вызвал «жалкого проходимца» на дуэль, на которой и был убит. Поговаривали, что клинок шпаги француза был смазан секретным составом, а попросту ядом, так что Николя было достаточно нанести небольшую царапину полковнику, чтобы заказ на убийство был выполнен. Все могло бы сойти с рук господину Ревеню и на этот раз, если бы не въедливый характер следователя, который какими-то тайными путями дознался о заказном характере преступления и сделал все, чтобы француз пошел по этапу. Правда, не по той статье, которую хотел применить следователь, но тем не менее. Николя Ревеню, честно соблюдавший кодекс наемников и не выдавший своего заказчика, оказался на каторге за непредумышленное убийство. Впрочем, бедствовал он недолго и уже через пять лет был переведен в вольные, получил сначала дом и справную бабу, а потом и место надзирателя. Обладая обширными и редкими навыками убийцы и следопыта, Николай Ревень числился у начальства на хорошем счету и специализировался на поимке беглых, коих всегда было немало.