— Да, на чем мы остановились? Ты так и не ответил, что лучше — журавль в небе или синица в руках?

— Журавль в небе. Потому что для того, чтобы поймать журавля… ну или чтобы догнать его, — Славик не знал, откуда в нем эти слова, но они были, и он произносил их, — нужно самому подняться в небо…

Помолчав, художник сказал негромко и мягко:

— Спасибо.

— За что?

— Добирайся до ответа сам. А я посмотрю, не появилось ли в сегодняшнем дне какой-нибудь новой краски…

У вечеру Славик отправился на огород. На грядке, футбольном поле пришельцев, его ждал Питя.

— Ребята, — крикнул он, завидев Славика, — идет! Мальчишки-коламбцы высыпали из кукурузного леса. Все сели.

Питя, как всегда, забрался Славику на колено.

— Вот, — нарушил молчание Щипан, — улетаем.

— Если бы была космическая почта, был бы межпланетный почтальон, — промолвил Питя, — мы бы тебе писали письма.

— И я о том же думаю, — сказал Славик, — о том, как хорошо бы нам переписываться. Ведь столько лет ждать, пока вы снова прилетите!.. Была бы космическая почта — вот было бы здорово! Написал письмо, рассказал обо всем, кинул в ящик, а через месяц или два — тебе ответ. Или еще так: поднял телефонную трубку, набрал длинный-длинный номер, и слышишь голос… ну, например, Пити: «Это кто?» — «Это Славик. Привет!»

— Хорошо бы еще раз прилететь сюда, — заговорил немногословный Пигорь, — мне здесь очень понравилось.

— И мне! И мне! И мне! — послышалось со всех сторон.

— Я бы здесь мог на целый год остаться, — сказал Щипан.

— А мне и трех лет не хватило бы. Здесь столько интересного, столько неразгаданного…

— А мне, кроме озера Лох-Несс и зоопарка, знаешь что еще у вас понравилось? — Питя снова дернул Славика за воротник. — Спорю на что угодно — не догадаешься!

— Футбол?

— Это само собой. Гадай дальше.

Славик погадал-погадал — ничего не придумал.

— Скажи сам.

— Мор-ков-ка! — выпалил Питя.

— Ой, ребята! Чуть не забыл!..

Охнув, землянин развернул газетный сверток, который принес с собой. Достал полиэтиленовый пакет, а в нем — с десяток или больше бумажных кулечков.

— Это вам от меня и от всех землян подарок! Семена — и моркови, и помидоров, и перцев, и редиски (вы ее не пробовали — такая вкуснятина!), и свеклы, и капусты (это бабушка все собирала, сказала: может, пригодится…), и огурцов, и черной смородины, и малины — в общем, всего, всего! А сейчас еще картошки добавим…

— Вот подарок так подарок! — завопил Питя. — Мы у себя дома сделаем точно такой же огород! Морковки я посажу две грядки. В кукурузе мы будем играть в прятки, а когда вспомним о Земле — ночевать. Ты не забыл про кукурузу?

— Не забыл. — Славик встал, выломал самый большой и самый спелый початок, освободил от листьев и положил в пакет.

— Мы тоже приготовили тебе подарок, — сказал Молек, открывая сумку, висевшую у него за спиной. Славик подумал, что ему подарят снолуч, и сердце его замерло, но Молек вытащил мол-стар. — Мы уже знаем, что почти никто на Земле не хочет ни молодеть, ни стареть, зато с помощью мол-стара можно предотвратить драку или спасти луг. Используй его только в таких случаях, но не забывай, что нужно возвратить человеку, когда он поумнеет, его возраст. Дай слово, что не забудешь об этом.

— Даю, — пообещал Славик.

Он снова держал в руках мол-стар! Чудодейственный аппарат, единственный на земле!

— Спасибо. Я его только в самых крайних случаях буду включать.

Славик заметил, что к ним направляется кто-то из отцов его друзей. Подошел поближе, остановился и… повернул назад.

Друзья еще долго разговаривали. О том, как жаль, что кукуруза не бывает такой большой, чтобы Славик тоже мог поместиться в гнезде. В нем очень удобно — и тепло, и покачивает. А выглянешь — звезды над тобой. О том, что нужно жалеть бабушек: они существуют не для себя, а для внуков. О том, что Питя так и не проехался на козе, как собирался. О том, что у землян нет пока межзвездных космических кораблей. Прилетели бы они на Коламбу — уж так бы хорошо их встретили! Все бы показали…

Подошел отец Щипана Вуслан.

— Пора прощаться, — сказал он, когда приблизились и остальные взрослые космонавты. — Мы всё подготовили к старту, но нам нужно хорошо отдохнуть перед отлетом. Предстоят большие перегрузки.

— До свиданья, Славик, — сказал Питя. — Нам всем ужасно повезло, что мы встретили именно тебя.

Один за другим его друзья подходили к нему, и он каждому пожимал двумя пальцами руку.

— Славик, — сказал на прощанье за всех взрослых командир корабля Мазиль. — Мы благодарны тебе за гостеприимство, за то, что ты встал на пути козы, — ведь она могла растоптать наших мальчишек. Ты смелый, и у тебя доброе сердце. Оставайся таким всю жизнь.

Семеро взрослых космонавтов чуть наклонили головы и помахали землянину руками.

И вот тринадцать маленьких человечков один за другим стали исчезать в кукурузном лесу.

Спрыгнул и Питя со Славикиного колена, заговорил быстро:

— Слышь, Слава, я сперва думал, что в футболе буду нападающим, но передумал. Лучше буду вратарем. Ты как считаешь, у меня получится?

— Конечно, получится, — улыбнулся Славик. — Ты ведь ловкий. Это из Щипана вратаря не выйдет.

— Щипана мы судьей сделаем, если он не похудеет. Что ты на это скажешь?

— Я? — Славик нагнулся к Питиной голове и пальцем пригладил ему волосы. — Взъерошились, — объяснил он. — Так о чем ты спросил?

— Питя! — донеслось из темноты. — Ны фе ту саём!

— Тануту! — ответил Питя. — Ан худу! Я пошел, Славик, — сказал он дрогнувшим голосом. — Меня зовут. До свидания.

— До свидания…

Питя пропал в темноте.

Славик встал. Прислушался. Вовсю пели на огороде сверчки. Голосов космонавтов не было слышно. Должно быть, они уже в кораблях.

Отец сразу заметил его настроение.

— Простились?

Славик смог только кивнуть.

— Ну, ложись спать.

— Мне нужно встать до восхода солнца.

Отец подошел к отрывному календарю.

— Значит, в шесть. Разбужу.

Уснул Славик быстро. Увидел голубые блуждающие огоньки в кукурузе — ярко-ярко! — и стал падать в какую-то темную яму. Еще, кажется, не долетел до ее дна, как кто-то тронул его за плечо. Он тут же сел, подумав, что это кто-нибудь из пришельцев.

— Без пяти шесть, — тихо сказал отец. — Накинь на плечи одеяло и иди. Мне пойти с тобой?

— Идем. — Славик спустил ноги с высокой кровати.

Кухня тепло дохнула на него запахами вареной картошки и хлеба, в сенях за щиколотки схватили холодные руки сквозняка. Толкнул тяжелую дверь, она заскрипела. И такими душистыми цветами омыло лицо, что Славик чуть не задохнулся.

Со всех сторон пели петухи.

— Давай смотреть вон туда. — Славик показал на кукурузу. — Который час?

— Без одной минуты шесть, — ответил отец, поддерживая одеяло на плечах сына.

— Вон они — смотри! — вскричал Славик.

Над кукурузой завис серый диск. Повисел, покачиваясь, словно решая, лететь или нет, и рванул в сторону и вверх и сразу же исчез из виду.

Место первого диска занял второй. Славик закричал:

— Ребята! Я вас вижу! До свидания! Питя, пока! Пока! Прилетайте еще!..

Диск висел в воздухе, покачиваясь, чуть дольше первого. Миг — и так же рванулся в сторону и вверх.

Стало тихо-тихо. Даже деревенские петухи замолчали на целых две минуты. Потом снова раздалось неуверенное:

— Ку-ка-ре-ку-у?

И ему тут же ответили:

— Ку-ка-ре-ку-у-у-у!

Хорошо идти по отвоеванному у трактора лугу! Сохранившиеся под кустами цветы тысячелистника, голубого цикория и желтой ястребинки кивали Кубику и Славику, кланялись, благодаря за спасение.

Нинки с ними не было — будущая первоклассница уехала с бабушкой в райцентр покупать все для школы.

Шагали по лугу молча. И вдруг Славик, шмыгнув носом, спросил: