Через секунду или две он шлепнулся на поверхность озера из Нага. Поверхность была податливой, почти жидкой, но Дэв, пролетев около пятидесяти метров, ощутил страшный, оглушающий удар.
Наверху Катя откинула люк LaG-42 и сидела так, замерев, с прижатой к интерфейсу ладонью, постоянно находясь на связи, хоть ее цефлинк-управление и было отсоединено. Повинуясь какому-то неожиданному импульсу, она просто захотела увидеть эту громадину атмосферного наногенератора своими собственными глазами.
– Эй, полковник! – Голос, прозвучавший в ее мозгу, принадлежал номеру-два, младшему лейтенанту Томиду Лэнэджеру. – Может, лючок прикроете?
Еще одно дитя на ее голову, как Кен Мобри, который погиб, как Чет Мартин, которого она бросила, повинуясь приказу свыше на Новой Америке. Катя вдруг почувствовала себя очень старой и очень несчастной.
– Не собираюсь! – рявкнула она, придав своему голосу как можно больше агрессивности. – Лучше бы вам глядеть в оба.
– Г-м… Есть, сэр!
С полдесятка «Шагающих» стояли рядом, замерев в немом ожидании. Сюда прибыли и несколько человек пешим порядком – пехотный взвод, все в бронированных доспехах, и горсточка старших офицеров, пожаловавших поглазеть на то, как идет эксперимент. Среди них был и Тревис Синклер.
Именно этот человек и послал Дэва в эту страшную дыру, мелькнула мысль у Кати и ожесточенность, предшествовавшая этому выводу, слегка озадачила ее. Она очень уважала Синклера, даже любила его, это была, правда, особая любовь – она склонна была видеть в нем героя. Но сейчас она видела в нем лишь представителя тех самых проклятых политиканов, которые так сильно вошли в роли богов, рассовывая своих «Шатающих», куда им вздумается, что даже умудрились напрочь позабыть о том, что их окружали люди. Обычные люди. Когда-то он был не такой, а вот сейчас… И вообще, эта проклятая, им запрограммированная революция, казалось, служила одной-единственной цели – отправлять мальчишек на бойню. Но настанет такой день, когда уже некого будет приносить в жертву.
Что же стало со всеми ее людьми – людьми и гениками там, на Новой Америке?
Вдруг в ее голове раздался треск разрядов, вырвавший Катю из ее горьких дум, и тут же раздался встревоженный голос Вика.
– Это Хэган, слышите меня? Это Хэган! Слышите меня? Слышит меня кто-нибудь? Ответьте!
– Слышим, Вик, – поспешила успокоить его Катя. Ужас ледяными клещами сжал ей горло. – Как вы там?
– Я… я направляюсь сюда, Катя. Мне очень жаль, но Дэв пропал. Он… он погиб. Должно быть, погиб.
Услышав это, Катя окаменела, она поняла сейчас, что уже давно у нее было предчувствие, что все именно этим и кончится.
– Что… что же произошло?
– Я не знаю. Мы как раз дошли до того места, где увидели Нага…
– Так вы видели их? – вмешался голос Синклера. Катя видела, как он стоял, прижимая ладонь к выносному блоку на проводе у одной из «Шагающих». – Я имею в виду – Нага?
– Да-да, видели, я видел. – В голосе Хэгана слышалась холодность. – Они… они напали на нас. Я не знаю, почему. Они поднялись в туннель и вдребезги разбили «Разведчика» Дэва.
– А что же с Нага с Эриду? – продолжал расспрашивать Синклер.
– Я не знаю. Фреда они тоже схватили и унесли. Просто смыли этот горшок с ним. Я понял, что и мне несдобровать, и стал уходить.
– Хорошо, Вик, – Кате пришлось собрать всю свою волю, чтобы говорить спокойно. – Ладно. Но сейчас ты оторвался от них?
– Оторвался. Думаю, что оторвался. Я с километр пробежал по туннелю, но сейчас уже их нет.
– Может, это и есть те перемены, которых мы так искали, – предположил Синклер. – Этот кусочек с Эриду заговорил с ними и…
– Я так не думаю, генерал, – не дал договорить ему Хэган. – Как я уже говорил, они продолжают двигаться. Они как сдурели. – Последовала довольно долгая пауза. – Впрочем, все может быть, возможно, они изменили свое мнение и повернули назад. Но с их стороны не было никаких попыток установить с нами связь. И я не… и я не думаю, что смогу вернуться туда.
По голосу Хэгана Катя чувствовала, что он на грани срыва. Это парень сейчас просто рассудка лишится, подумала она и, закрыв глаза, представила себя на его месте, там, во тьме, на глубине черт знает скольких метров и… нет, она просто не могла себе этого представить.
– Вик, давай выбирайся оттуда, да поскорее, черт возьми. Нечего там больше искать!
– Но, если Нага вдруг захотят связаться с нами… – Ей показалось, что в голосе Синклера появились какие-то просительные нотки.
– К дьяволу все это, что еще мы сможем там сделать?
– Может быть, стоит кому-нибудь из нас отправиться туда и поискать Дэва? – вызвался Ли Чунг. – Я могу пойти.
– Ли, ты просто потеряешь время, – ответил на это Хэган. – Катя, не пускай его. Я говорю тебе, что я сам, своими глазами видел, как его страйдер на куски разлетелся! Ему никак не выжить! О, черт, черт, я не хотел, Катя! Прости меня…
– Ты не виноват, Вик. – Из-за слез все вдруг расплылось. – Он… Дэв, может быть, еще… – Она не договорила.
Эта надежда на то, что Дэв еще жив, имела под собой некоторые основания. Катя помнила свои собственные контакты с Нага тогда, на этой отравленной, волглой поверхности Эриду. Каким-то образом, та Нага – Катя мысленно даже считала ее матерью Фреда – так вот, каким-то образом эта Нага сумела определить химический состав Катиного тела, а когда ее кислородная маска отказала, сумела привести ее в чувство и спасти. Она немного помнила о той встрече, за исключением ее первых, самых страшных секунд, когда ей казалось, что весь невидимый ей снизу мир всей своей тяжестью навалился на нее и вот-вот раздавит.
Катя сейчас не могла даже с определенностью сказать, что из всего этого было реальным, а что ей привиделось в кошмаре. Она даже невольно тряхнула головой, силясь прогнать навязчивую картину своего погребения заживо.
Могли ли Нага где-нибудь под этим атмосферным заводом все же оставить Дэва в живых? Не дать ему умереть? Чтобы ответить на этот вопрос, у нее было слишком мало данных. Сомнений нет, Нага могли это сделать технически, и та Нага, что была на Эриду, доказала. А что, если к тому времени, когда они поглотили его, Дэв уже был мертв?
Ведь тогда даже эти чудо-химики Нага вряд ли смогут спасти его. Да, ксенофобы обладали колоссальными возможностями оперировать даже на молекулярном уровне, но ведь и они не боги.
Нет таких чудес нанотехнологии или химии, которые могли бы вернуть жизнь уже мертвым.
Кроме того, если это создание с самого начала имело своей целью уничтожить людей, оказавшихся в их туннеле, какой смысл было спасать им жизнь?
Ей хотелось верить, что Дэв, несмотря ни на что, остался в живых, она ухватилась за эту тонкую ниточку надежды и боялась, что она невзначай порвется – теперь она была ее талисманом.
– Вик! – позвал Синклер. Как же ненавистен был ей теперь этот голос! – Ты не мог бы подогнать нам видеоданные всего того, что ты видел?
– Да-да, смогу. Ждите.
Хотя Катя и страшилась этих картин, боясь увидеть то, что вдребезги разобьет ее последнюю надежду, она все же опустилась в свой отсек и присоединилась своими височным и спинным разъемами. Вскоре в ее внутреннем взоре поплыли ужасы этой преисподней. Оцепенев, Катя видела перед собой эти стены, жуткую, непроглядную тьму, видела, как удар настиг уорстрайдер Дэва, перевернув его и швырнув о каменную стену туннеля, и как его смыла через несколько секунд вязкая черная жижа, видела, как оторванные конечности корабля закрутились, завертелись, увлекаемые маслянистой лавой.
Руки Кати дрожали, когда она, не выдержав, оборвала связь. Открыв люк, Катя подставила залитое слезами лицо теплым лучам бледно-золотого здешнего солнца.
Она не хотела верить тому, что сейчас увидела. Через несколько часов из ближнего к ним выхода из туннеля выбралась машина Вика Хэгана. Вид у LaG-17 был сносный, можно было ожидать и худшего после этой экспедиции в преисподнюю, но машина тяжело передвигала своими натруженными конечностями, шла сгорбившись. За все это время до прибытия Вика оттуда не было ни одного сообщения, и зыбкая надежда Кати, что он жив, постепенно улетучивалась.
