Реально ли это было в принципе? Юрий Всеволодович считал что да, тем более у него имелись некоторые козыри помимо рати.

Почему южнорусские князья так задержались, учитывая, что южнее земля сохнет быстрее?

Все из-за половцев. Сначала найди их в степи. Потом договорись, а торговаться они те еще мастера… мелочные до ужаса. Потом проведи по своим землям до места фактически под конвоем своей дружины. А то если их не одергивать, так они шалить без меры начинают…

В итоге общая численность превысила пятьдесят тысяч человек.

Много? Очень.

Великий князь владимирский сильно опасался того, что противник имея такие силы, ударит по нескольким направлениям сразу, скажем по Рязани и Мурому, вторгнется силами половцев во Владимирское княжество через восточные границы… Но к счастью князья решили не распылять силы и ударить по много возомнившему о себе щенку всеми силами, тем более что щенок весьма зубаст и недооценивать его не стоит. Для того собственно Юрий и сидел под Смоленском создавая угрозу городу и вынуждая противника спешить для его спасения.

Ворота были взорваны пороховой миной направленного действия, для чего заряд был заложен в специально отлитый казан, потом его дополнительно подперли к воротом специальной балкой, да еще обложили мешками с песком.

Жахнуло знатно. Ворота буквально вынесло. Оставалось только радоваться, что они были простыми, в том смысле, что за ними не было решетки, а так же каменного мешка с еще одними воротами. Впрочем и они бы не спасли, просто потребовалось потратить еще один очень дефицитный боеприпас.

Что до пороха, то с этим Юрию пришлось изрядно повозиться. Еще при строительстве своей крепости «Юрьевского скита», он на отшибе заложил несколько селитряных ям. Поскольку что точно делать для получения селитры приблудная душа не знала имея только общие сведения, то пришлось много экспериментировать. Для чего в его крепости все мочились в специальные писсуары позволявшей собирать мочу в отдельные емкости. Ну и прочую гадость сваливали в эти селитряницы…

Результат вышел не слишком впечатляющим, что-то он делал все равно не так, но все же продукт был. Этого хватало на опыты и на выработку кое-каких изделий.

Но мало сделать порох, надо еще чтобы тебя при его использовании не объявили пособником врага рода человеческого, серой ведь воняет при взрыве, и тут все куда как сложнее. Для своеобразной индульгенцией Юрий естественно пошел к епископу Симону, еще до того, как заявил о своих планах на новгородском вече.

– Скажи Владыко, есть ли что-то предосудительно-греховное в смешивании руды и угля да обжига это огнем для получения чугуна, а из нее – стали или выплавки из песка стекла добавляя в него поташ?

Епископ тут же напрягся. Очень сильно напрягся. Он уже хорошо изучил князя и знал, что когда тот в разговорах начинает такие дальние заходы, то надо держать ухо востро.

– Н-нет, сын мой… – все же выдавил он из себя, так как ответить что-то требовалось, но «да» сказать невозможно.

– То есть это не считается богопротивной алхимией, Владыко?

– Н-нет…

– Это очень хорошо, Владыко! – улыбнулся Юрий. – Ты меня очень успокоил!

От этой улыбки епископа всего передернуло, так что его лицо перекосило.

– Что ты такое удумал, сын мой?

– Да вот, купцы привезли из далекой восточной империи некий рецепт, как изготовить праздничные огни. Надо только смешать несколько компонентов и поджечь. Купцы уверяли, что это очень красиво. На востоке так знатные люди отмечают свои праздники, они это любят делать шумно и ярко. Вот я и хочу знать, могу ли я их сделать, чтобы порадовать люд Владимирский огненным салютом, когда у меня появится наследник? А то жена сказала, что она не праздна…

Епископ на это заявление только набычился, прекрасно поняв, что праздничный салют это все для отвода глаз. Вот только где собака зарыта, этого он понять пока не мог.

– Ведь нет же в этом ничего греховного, Владыко? Тем более что ничего не мешает освятить результат молитвой и святой водой при всем честном люде! Да и что мешает церковные праздники отмечать красочными огнями? Представьте себе как в небе возникнет крест из искр: желтых, зеленых, красных… Ни у кого такого не будет, только у нас! Разве не лепо?! Какая слава о вас пойдет! Особенно если вы в дар в другие епархии в дар отправите.

Епископ продолжал молчать, лихорадочно просчитывая варианты. По сути великий князь предложил ему окончательно определиться с кем он. И если он сейчас скажет «да», то отступить назад и откреститься от деяний князя уже не сможет, а значит против него начнется борьба греческих ставленников. Но, если скажет «нет», то тогда можно забыть о своей мечте.

– Для чего в действительности тебе это нужно, сын мой? – с тяжелым вздохом наконец спросил он.

– Для сбережения христианских жизней, Владыко, – перестав дурачиться, жестко ответил Юрий Всеволодович. – Штурмы городов, очень кровавые, не мне тебе о том рассказывать. Я уже молчу о том, что такие штурмы могут длиться неделями и месяцами, а мне каждый день дорог… да и тебе тоже. Так вот, если использовать этот порошок в больших количествах, то ворота просто вынесет. Я при штурме потеряю меньше людей, не говоря уже о том что снижаю риск поражения, и не озлобившиеся от потерь и не одуревшие от крови вои не станут зверствовать в захваченных городах, со всех сторон польза выходит. Так что осталось только сделать так, чтобы меня не обвинили в чернокнижии.

– Я понял тебя…

Епископ не подвел и издал специальный документ, где говорилось, что в огненных салютах нет ничего греховного ибо они напоминают нам о сиянии Вифлеемской звезды, ставшего знаком рождения Спасителя.

Он прекрасно понимал, что чем быстрее Юрий Всеволодович объединит Русь и с меньшими потерями это сделает, чтобы иметь потом возможность отбиться от врагов внешних, тем быстрее он станет Патриархов, вот и выкручивался как мог…

Штурм города прошел довольно легко и с малыми потерями.

Ополчение было банально дезорганизовано взрывом и сбежало дав время армии Юрия войти в город и занять обширный плацдарм, а потом началось поступательное движение вперед с одновременным информационным давлением. Несколько глашатаев шедших за отрядами пехотинцев, раз за разом в рупор повторяли короткую речь в которой жителей города призывали не оказывать сопротивления и от имени князя гарантировали им неприкосновенность жизни и имущества.

Слово князя стоит дорого, тем более такого как Юрий Всеволодович, блаженного, и ополченцы стали разбегаться. А ради чего и кого им тогда класть свои жизни? Ради Владимира Рюриковича? Да с какой стати?! Им-то какая разница какой князь над ними? Что один, что другой.

Почему тогда изначально встали на стены?

Ополчение выходило защищать свое имущество от разграбления, а родных от поругания, что частенько случалось при захвате городов во время таких вот княжеских споров за власть. Тем более никто не ждал от ушкуйников милосердия. Очень уж у них репутация грязная.

Но если князь гарантирует им неприкосновенность имущества, чести и жизни, то пусть тогда князья сами между собой бьются, без них.

Тут Юрию пришлось изрядно постараться донести до ушкуйников мысль, что за мародерство и тем более насилие будут наказываться на месте предельно жестоко.

– Вы получите в качестве награды всю городскую казну, а так же имущество тех смоленских бояр, что станут поддерживать князя до конца, даю вам в этом свое княжеское слово. Но не дай Господь Всемогущий кто-то из вас покусится на жизнь, честь и имущество простого горожанина, тот будет немедленно повешен, как тать, ибо вы в этом случае будете грабить у меня, из моего кармана, а я этого не потерплю. Кто не доволен условиями, может уйти.

Ушкуйники вняли. Ну и награда должна была быть довольно большой, чтобы не спорить с владимирским князем по мелочи. Хотя без эксцессов все же не обошлось, но их было немного и все конфликтные ситуации сразу же утрясали.