Юрий понятливо кивнул.

Что делать с новообразованным Литовским княжеством он представлял слабо. Если ничего не делать, то это гарантированный геморрой на десятилетия, ну или раковая опухоль, кою запускать нельзя, чтобы не дала метастазы.

Попытаться мирно его ассимилировать? Долго и без гарантий на успех. Тем более что паписты наверняка попытаются как-то на этом сыграть. А ему очень скоро станет не до тонких политических игр. Монголы вот-вот придут.

Развалить его огнем и мечом? Тем более что княжество пока еще весьма рыхло и состоит из союза полудюжины только крупных племен вроде тех же литвов, жмуди и ятвягов…

Это проще всего. Другое дело, что иная простота хуже воровства. Затаят ведь злобу…

– Сначала пробуем с ними договорить по-хорошему, а потом когда разобьем орденский десант, сделаем им предложение от которого они не смогут отказаться, – наконец сказал Юрий Всеволодович.

Ярослав согласно кивнул. Он тоже понимал, что лезть сейчас в Литву, когда вот-вот последует атака серьезного противника не самая удачная идея, но и совсем без дела сидеть было невмоготу.

Епископ Альбрехт метался по германским княжествам вербуя рыцарей и с этим у него имелись определенные проблемы. Пятый крестовый поход отличался от предыдущих особой массовостью и соответственно вобрал в себя всю свободную и охочую до воинской славы, а так же богатства знать, коей дома ничего не светило.

Остались только наследники родов, что по определению никуда не поедут, да еще в такую глушь, либо совсем уж никчемыши. Ну, или те кому не требовалось прощение грехов и они с удовольствием бы поехали, но только за хорошее вознаграждение, при этом лены в богом забытом крае они согласны были рассматривать лишь как приятное дополнение к основному гонорару.

А вот с деньгами у епископа Рижского было не очень. Торговля в тех местах еще не достигла тех масштабов когда можно было жить исключительно с взимания пошлин с торговцев, а с местного населения выдавить и вовсе почти ничего не получилось.

Тем не менее худо-бедно удалось навербовать почти три тысячи рыцарей и тех кого к ним можно было причислить, этого воинства было более чем достаточно для действий в тех краях против практически голых дикарей, и вот когда епископ Альбрехт уже собирался возвращаться пришла трагическая весть: восставшие с помощью пришедших к ним на помощь схизматиками полностью уничтожили силы Ордена меченосцев их приспешников и захватили Ригу.

Это был удар.

Епископ прочти послание закрыл глаза, кровь отлила от лица и закружилась голова. Шутка ли, все чего он добился за пятнадцать лет своей деятельности на ниве покорения и крещения диких, а точнее захвату тех благодатных земель пошло прахом.

– Нет, еще не все потеряно… – глухо пробормотал он. – Язычники и схизматики заплатят за свою дерзость!

Епископ Альбрехт вспомнил о конкуренте в покорении и захвате прибалтийских земель, а именно о датчанах, что регулярно совершали налеты на северное побережье, пытаясь там закрепиться, но пока неудачно из-за того, что все эти попытки носили скорее частный характер, а не было целенаправленной государственной политикой.

– Если пообещать Вальдемару Второму половину всех земель… желательно северных населенных непокорными эстами, то он не откажет в помощи.

Епископ Альбрехт поспешил в Датское королевство и был принят королем без лишних проволочек.

– И вы, ваше преосвященство, уверены в победе? – поинтересовался Вальдемар Второй, после того как выслушал предложение епископа Рижского.

– Без всякого сомнения, ваше величество.

– Вас не смущают те силы, что были задействованы в уничтожении Ордена и захвате Риги? По тем данным, что имею я, полученные от свидетелей-купцов, что смогли уйти из города в последний момент, одних только дикарей было под двадцать тысяч, плюс схизматиков-русов не меньше пятнадцати. И сейчас вы собираетесь вернуться с тремя тысячами своих воинов и просите у меня столько же. Вам не кажется, ваше преосвященство, что этих сил будет недостаточно?

– Нет, ваше величество, не кажется. Дикари утолив жажду крови сейчас разбегутся обратно по своим землям собирать урожай и быстро собраться вновь у них не получится. А там и мы не дадим.

– А схизматики?

– Они мало чем отличаются от дикарей. Половине той армии, что пришла из Новгорода требовались трофеи, они их получили, и больше им в Ливонии делать нечего. Они тоже уйдут. Уйдут и другие отряды, того же князя Полоцкого, а это уже ополовиневание армии схизматиков. И если сделать все правильно, то мы можем нанести им крупное поражение, тем более, что я рассчитываю на поддержку местных сил.

– Вряд ли те крещеные племена нас поддержат, их наверняка хорошо побили восставшие.

– Я говорю не о них, ваше величество. Хотя часть их можно заставить сражаться за нас, взяв в заложники их семьи… Но там имеется другая самостоятельный набирающий силу игрок, что наверняка будет не сильно рад потере возможности создать собственное государство.

Король Вальдемар Второй понятливо кивнул. Власть пьянила, даже его получившего корону по праву наследования и готовившегося к этому, что уж говорить о мелких князьках, что управляли одним племенем и вдруг получившим власть над десятком таких племен?! Тот, кто вкусил власть в полной мере уже не сможет отказаться или довольствоваться лишь малой ее частью.

Предварительный раздел Ливонии между королем Дании и епископом Рижским был совершен. Когда первые датские и немецкие воска начали погрузку на зафрахтованные торговые суда, епископ Альбрехт с двумя десятками рыцарей на самом быстром корабле уже плыл на северо-восток и спустя всего три дня он входил в устье Немана.

Дальше произошла высадка, вырезали ближайшую небольшую рыбацкую прусскую деревушку, избавляясь от возможных свидетелей, и двинулись вверх по течению уже верхом.

Добраться до молодого и очень амбициозного вождя аукштайтов Миндовга, оказалось достаточно просто стоило объявить себя послом. Их словно на эстафете передавали от племени к племени.

– Зачем ты здесь? – не слишком тепло спросил епископа Миндовг.

Орденцы ведь пытались проникнуть на территорию образующегося княжества и даже успели кого-то крестить. Но теперь их разбили и связываться проигравшими не хотелось.

– Заключить союз.

– С кем мне заключать союз. У тебя ничего нет.

– Это не так вождь. Скоро сюда придут десять тысяч воинов Христа, и они снова понесут свет истинной веры заблудшим душам…

Миндовг на это только скривился. Знал он как они несут этот свет. От такого света к нему бегут целые рода. Но это где-то даже хорошо, так как усиливает его возможности.

– Русы и их новые союзники скинут вас обратно в море. Зачем мне связываться с тобой?

– Это возможно, – кивнул епископ Альбрехт. – Вот только ответь мне вождь, что будет потом, после того как они сбросят нас в море?

Миндовг задумался. Собственно эта мысль уже давно не давала ему покоя. Пришедшие на берега Варяжского моря русы, после того как показали силу, уничтожив Орден, стали засылать к племенным вождям своих послов заманивая их в свой стан. Его мечта стать великим князем Литовским, стала трещать по швам…

– Верно, – продолжил епископ, не дождавшись ответа. – Они примутся за вас. Но скажи мне вождь, хочешь ли ты возвыситься и стать королем целого королевства Литовского или же станешь лишь мелким удельным князем, что будет не править большой страной, а лишь заседать в некой Палате князей в числе прочих?

– А вы стало быть гарантируете мне независимость и корону?

– Да. Помоги мне в борьбе с схизматиками, крестись по Римскому обряду и за тобой, как католическим королем будет стоять вся мощь Католической Церкви, которая в случае нужды всегда пришлет тебе помощь.

Миндовг снова погрузился в раздумья. Обещания были сладки особенно на фоне получения королевской власти причем не через десятки лет, а вот спустя всего несколько месяцев!