— … Тебе повелел Чёрный император? — спросил Король, в голосе которого мелькнуло удивление.

— Именно. Когда я рассказал ему, что вы собираетесь сделать с этой девчонкой, — Сима демонстративно приподнял Лу Инь, которую нёс на руках, — он велел мне устроить сцену прямо во время вашего судилища. Сперва это показалось мне странным, но затем я понял, что он задумал. Вы тоже, так?

— …

— Ему не нужны союзники — ему нужны вассалы. А хороший вассал, если придётся, должен уметь вытерпеть пощёчину своего господина. Он хотел проверить, хватит ли у вас смирения, чтобы отпустить меня, его отпрыска, после того, что я вам тут устроил. Если нет — тогда вы ему не подходите, — скучающим тоном рассказывал Сима. — Наверное. На самом деле я не имею ни малейшего понятия, что он действительно задумал.

Воцарилось молчание. Сима вальяжно стоял на месте, стараясь придать себе как можно более невозмутимый вид.

Чтобы целиком и полностью обмануть другого человека недостаточно предоставить ему стройную теорию — нужно, чтобы он хотел быть обманутым. Именно поэтому Храм Тысячерукой Бодхисаттвы отказывался верить, что Тысячеликий Король действительно намеревался развязать войну между ними и Заграничьем, предпочитая винить во всём Королеву Ледяного Сердца. Ведь если это было так, то война с Чёрным кланом была неминуема, как и поражение, и смерть, ибо в этой битве у них не было ни единого шанса,

Теперь же Сима представил всё таким образом, что именно текущее решение, отпускать его или нет, могло стать определяющим.

Если они его схватят, то получат незначительную пешку Чёрного императора, и не более того.

Если отпустят — повысят шансы заключить союз, от которого зависит судьба целой фракции.

Логика.

Желание.

Лишь тогда, когда они сплетаются в единое целое, может получиться образцовая…

— Иди.

…ложь.

Сима хмыкнул (потому что всё ещё придерживался образа), ступил на белые врата и прошёл в пустующую арку. Под конец он бросился последний взгляд назад — не на ложи и не на трибуны, но единственную черноволосую девушку в белой мантии, которая наблюдала за ними с лёгкой улыбкой. Сима прищурился и неторопливо направился вперёд.

Последующие события промелькнули перед ним за одно мгновение. Он почти не помнил, как устремился в небо, вылетел за пределы Города у Подножия Бодхисаттвы, пролетая, в том числе, над заброшенным поместьем, в котором у них с Лу Инь некогда проходило свидание, и оказался посреди долины.

В себя он пришёл уже на борту небесной баржи. Куда им теперь бежать? Где прятаться? Сима не знал. Он просто сидел рядом с Лу Инь, которая казалась ему хрупкой, как стеклянная кукла, и держал её нежную белую руку.

В один момент он услышал рядом голос:

— С ней… всё будет в порядке?

Брошка на мантии Лу Инь мелькнула фиолетовым светом, который обратился в маленькую девочку, длинные волосы которой свисали до земли. Тай, покусывая губы и сжимая кулачки, смотрела на Лу Инь.

— С ней всё хорошо, — с вымученной улыбкой сказал Сима и почувствовал, как внутри него всё перевернулось. К этому времени он пришёл в себя и догадался, что именно случилось во время Клятвы Бесконечной Жертвы и почему Хэнь Шань заполучила родословную даже несмотря на то, что сама Лу Инь тоже сохранила последнюю. Но именно это осознание теперь едкой кислотой обжигало его сердце.

После этого прошло ещё несколько минут, а может часов или дней, которые они вместе с Тай провели возле девушки, и наконец её голубые ресницы затрепетали, а глаза медленно приоткрылись. Лу Инь получила серьёзную рану, но постепенно силы возвращались к ней.

«Всё в порядке, мы сбежали», — хотел сказать Сима и вдруг понял, что не может произнести ни единого слова. Девушка посмотрела на него, с трудом приподнялась… и улыбнулась:

— Спасибо, старший Сима… Я в порядке. Правда. Они поглотили родословную и жизнь ребёнка, поэтому со мной всё хорошо.

— Лу Инь, тебе…

— Мы правильно решили, когда не стали от него избавляться. Видите, он пригодился. Поэтому был не совсем бесполезным, даже полезным. Он, она нам совсем не помешала, — говорила девушка, улыбаясь и заламывая руки. — Не волнуйтесь, мне всё равно. Я ведь да… даже не придумала ей и… имя…

— Лу Инь, посмотри на меня.

Девушка медленно приподняла свои голубые глаза, из которых бежали горячие слёзы.

— Всё… Всё в порядке… — Она попыталась их вытереть, затем ещё раз, но слёзы струились непрестанно, и тогда она стала растирать своё лицо до красноты. — Извините, я-я в порядке, я просто не могу… не могу их остановить…

Сима медленно приобнял Лу Инь. Девушка вздрогнула в его руках — и заплакала, тихо скуля, как раненный зверёк.

Сима чувствовал, будто всё внутри него ломается от этого плача. Он проговорил:

— Мэй.

— Ах?..

— Помнишь, ты обещала мне, что я смогу выбрать имя для ребёнка? Мэй… Её звали Мэй.

— …

Лу Инь молча кивнула ему в грудь.

— Лу Инь… — сказал Сима, сжимая объятия.

— … Мм?

Он перевёл дыхание:

— Давай поженимся.

И отомстим.

…

…

…

Конец пятого тома.

…

…

…