— Вы очень помогли мне, — Софья закончила работу. И вытянула руку, рассматривая получившийся рисунок. — Вот теперь видно смысл…

— И нас сразу можно узнать, хоть мы и вдали нарисованы, — заметил Сергей.

— Софья, замечательный рисунок получился, — улыбнулась мама близнецов. — Вы здесь живёте или?.. Раньше мы вас не встречали.

— Здесь живёт мой самый близкий человек. Знаете, Ольга… — отчего-то поняла, что легко может поделиться с этой женщиной своей ситуацией. — Вообще, я москвичка. Жила на Таганке. Но мой папа из Петербурга, и тётя там живёт. Так сложилось, что я решила переехать. Но… встретила…

— Его, — улыбнулась Ольга.

— Да, — Софья осторожно вздохнула, — И теперь надо что-то решать.

— Петербург сложно оставить. А тем более, там папа…

— В том-то и дело…

— Софья, но всё решится! И всё будет хорошо! Я уверена.

— Спасибо…

Серёжа даже прислонился к плечу Софьи, рассматривая рисунок.

А Люсе уже не сиделось на месте:

— Мам, можно мне на качели?

— Можно.

— Люсёк, только не сильно, — сказал брат.

— Ага!

И она побежала на площадку.

— Серёж, — обратилась Софья к мальчику. — А хочешь, я вам с Люсей этот рисунок подарю?

— Хочу, — он с таким восхищением посмотрел на Софью.

Весь подобрался, видно было, что и доволен, и взволнован.

Она осторожно вырвала лист из альбома и протянула ему.

Сергей аккуратно держал рисунок:

— Это картина, — таким он ублаготворённым выглядел. — А где подпись? Художники подписываются.

— Ну… — Софья даже смутилась.

— У нас дома есть картина, на ней — подпись. И вы подпишите свою!

— Хорошо.

Поскольку рисунок был выполнен простым карандашом, Софья достала из сумки ручку, при себе всегда была с чёрными чернилами. И поставила подпись в левом нижнем углу.

— Спасибо, — улыбнулся Серёжа. — А вы теперь будете здесь всегда гулять?

— Нет. Сегодня как раз последний день.

— Жаль… Правда, мы тоже уезжаем. На дачу! Вот папа из экспедиции вернётся, и мы поедем!

— Приятного отдыха!

— И вам, Софья, счастливого пути, — улыбнулась Ольга. — И удачи!

— Да.

— Марк, привет.

— Привет, Соф.

— Ты… можешь говорить?

— Да.

Понятно было, что Марк не один. Но ничего, она быстро.

— Я приглашаю тебя на свидание.

— Э… Хорошо. Во сколько и где?

— На нулевом километре. Во сколько, лучше ты скажи.

— Минуточку подожди.

— Хорошо.

Видимо, Марк решил покинуть общество коллег.

— Сонь… На нулевом километре?

— Просто… Погуляем.

— А конец нашего маршрута?

— По Мясницкой до Чистопрудного.

— Так…

— Ой, Аленький! Ты же на машине…

— Вот до дома и доедем, когда нагуляемся, — Марк помолчал немного. — Сонечка… ты мне что-то сказать хочешь?

— Только, что я тебя очень люблю…

…Слёзы то и дело наскальзывали на глаза в этот день. И опять пришло это тяжёлое ощущение, словно разрывается сердце.

Когда ещё Софья работала в архиве, и её коллегами были женщины, имеющие свои семьи, взрослые дети, как-то у них зашёл разговор о периоде привыкания к замужеству. Вспоминали, как тосковали по родителям, если доводилось уходить в дом к мужу. Как было тяжело, хотя рядом и был любимый мужчина. Как привыкали к браку их дети.

Тогда, слушая их, Софья думала, что ей это не грозит. Не будет она тосковать, когда выйдет замуж.

И вот.

Замуж ещё не вышла, всего лишь гостит у Марка, но так тяжело… Потому что Софья невозможно скучала по тёте Нине и отцу. Да, они созванивались и связывались по скайпу. Но казалось, общение, каждый раз такое желанное, только усугубляет тоску. И если поблизости не было Марка, не могла справиться со слезами.

— Хуже ребёнка, — всхлипывала Софья, растирая слёзы по щекам, как только разговор заканчивался.

И при этом она понимала, что по возвращении в Петербург будет то же, потому что там не будет Марка.

Вот не думала, а вышло всё… как у нормальных людей.

…Софья смахивала набегавшие слёзы. Ожидая время встречи с Марком, она подходила к букету фрезий. Эти цветы любимый подарил на следующий день после приезда в Москву, почти неделя прошла, а фрезии продолжали радовать. Софья улыбнулась — Марк и вазу купил…

Она бродила по квартире. Вот подошла к окну большой комнаты — двор с детской площадкой, территория закрыта, ухожена. Удобно и спокойно.

А вот комната, которая служила Марку кабинетом. Отсюда были видны крыши квартала с кирпичными домами. Вон сквер… Как прелестное зелёное озеро.

Так удачно квартира расположена в этом большом угловом доме, вдали от суеты метро. Марк рассказывал, что раньше ближайшая станция была в десяти минутах ходьбы, но недавно открыли новую, дойти до которой можно было буквально за минуту.

Софья вздохнула — понравилось ей здесь, что уж скрывать.

— Да и Москва, — она сморгнула очередные слёзы. — Как нарочно…

Дня не проходило, чтобы Софья не вспоминала прогулку по Малой Бронной. Софья не раз бывала там: и в театр ходила, и просто гуляла. Кто бы мог подумать, что Марк был так близко… Несмотря на искусственное преображение, этот уголок города растрогал сердце Софьи. Такие замечательные дома — старинные, будто очаровательно, грустно улыбались ей. Так и стояли у неё перед глазами… И дождь шёл… И Марк рядом…

— Марк…

…Марк позвонил, как они и договорились, за час до встречи. Софья обрадовалась — короткий у него рабочий день сегодня! И вдруг почувствовала, что соскучилась по нему невозможно!

Моментально собралась и помчалась. Как здорово — метро в двух шагах! И такая удобная эта новая салатовая ветка! Быстренько домчалась до «Сретенского бульвара» и перешла на «Чистые пруды».

И сердце защемило — Чистопрудный бульвар. Глубоко вздохнула, прогоняя грусть.

Через одну вышла, пробралась через невероятную, жужжащую людскую толчею и… подзабытый шум Москвы ошеломил, а тёплый ветерок заставил улыбнуться.

Прямо перед Софье была Иверская часовня. Толчея возле неё — бесконечный интерес к нулевому километру.

Софья неспешно подошла и остановилась неподалёку. С улыбкой смотрела, как люди загадывали желания и кидали монетки через левой плечо.

— Я так хочу, чтобы мы с Марком были вместе…

Но подходить и бросать денежку не стала. Стояла, задумавшись о своём желании. До встречи ещё есть время, быстро она добралась.

И вдруг увидела Марка. Он шёл со стороны Красной площади.

Софья побежала ему навстречу, ворвалась в его объятия и улыбнулась. Наверняка, Марк внесёт коррективы в их прогулку.

— Соф, насчёт ужина хотел узнать.

— Я вкуснятину приготовила! Приедем, включим духовку и… быстро! Рыба.

— О! Здорово! Значит, после прогулки — домой!

— Ага! На машине?

— Конечно.

— А где ты встал? Раз с площади шёл?

— Парковка ГУМа.

— Ух ты!

— Кстати, давай заглянем. Очень мороженого хочется.

— Да, там вкусное.

— Сонечка, а у тебя есть купальник?

— Есть… — правда, ему было несколько лет, и новый не помешал бы. — Да… Что-то я не подумала…

Марк обнял её, и они направились в сторону Никольской улицы.

— Давай посмотрим купальники. Там отличный магазин есть. На море необходима обновка.

Софья замедлила шаг.

— Здесь?

ГУМ всё же…

— Кстати, у меня золотая карта ГУМа есть. Пойдём, разграбим магазин.

— Марк…

— Знаешь, ещё защитный крем надо купить.

— Марк, а отпуск? — решила уточнить: мало ли…

— А всё! Я в отпуске!

— Как здорово!

Они миновали карусельные двери магазина и окунулись в атмосферу ГУМа — элегантность, классика, музыка, объявления о встречи у фонтана…

— Но мы ненадолго, да?

— Да. А то на прогулку сил не останется.

И, дойдя до нужного магазина, принялись выбирать.

Вскоре Софья и забыла, что вошла сюда, осторожно оглядевшись. Оказалось, что всё самое лучшее создано специально для неё… Да. Вот этот, светлый купальник, очень будет кстати, как только она немного загорит. А этот… Чудесный просто для первых дней!