— Значит, о Нине ты кое-что знаешь?

— Она живёт там же. Одна.

— Отлично!

— Довольна?

— Довольна. Раз она одинока, то будет рада родным и без проблем всё завещает! Кому же одному на старости лет охота оставаться!

— Ну… может, ты и права.

— А ты что, часто общаешься с ней? Я думала…

— Не общаемся мы. Ты информацию получила — проваливай.

Софья вздрогнула, когда хлопнула входная дверь.

Она всё поняла. В одно мгновение.

Смутно, сквозь слёзы, застывшие в глазах, она вглядывалась в силуэт — бабушка так и стояла в прихожей.

— Ты… не отдавала мне письма? — голос будто уходил внутрь. — Сама читала. Зачем… зачем так с нами?!

— Значит, ей нужно было их писать, даже не получая ответа, — впервые актёрские способности подвели Елену Петровну: голос дрогнул и нешуточное волнение заставило оцепенеть.

— А кто тебе сказал, что ей не отвечали? — Софья моргнула и слёзы покатились по щекам. — Я писала. Тоже потому, что мне нужно было их писать! Чтобы не сдохнуть от всей этой семейки! Вы же!.. Каждый одеяло на себя тянете! Знаешь, бабушка, тёте Нине повезло, что ты её в Питере оставила. Я тоже просила эту женщину, которая меня родила, чтобы отдала меня тёте Нине! Но нет, я же ей здесь нужна была! Я же нянька и помощница!

Софья всхлипнула, развернулась и побрела в свою комнату. Подошла к письменному столу, где как раз лежала вышивка, сделанная для тёти Нины. — Вот теперь, — прошептала Софья. Она поняла: только что начались перемены в её жизни.

Прошёл час, прежде чем Елена Петровна решилась заглянуть в бывший кабинет своего мужа. Софья сидела на диване, поджав ноги и уставившись на книжные шкафы. Подойдя к письменному столу, бабушка вздрогнула — Спас-на- Крови! Она невольно коснулась вышивки.

— Где ты такую красоту купила? — Елена Петровна положила руки в карманы халата, чтобы скрыть от внучки вмиг возникшую дрожь. А ведь она только что приняла ванну, щедро добавив в воду экстракты успокоительных трав.

— Это я сама сделала, — Софья посмотрела на бабушку, но выражение лица её не поменялось — ничего удивительного, что Елена Петровна не в курсе увлечений внучки. Она и в комнату эту вошла впервые за всё время их совместного проживания.

— Знаешь, моя мама всегда вышивала, — пробормотала она. — И… моя первая свекровь.

О том, что вышиванием её заинтересовала тётя Нина, Софья говорить не стала.

Елена Петровна вздохнула.

— Софья… Я очень о многом сожалею теперь. И думаю, дальше мне будет только тяжелее.

Удивления, прогнавшего её затуманенный взгляд, Софья скрыть не смогла.

— Софья, ты попробуй простить меня, — с этими словами бабушка подошла к ней, поцеловала в макушку и протянула внучке стопку писем.

… — Вот так мы с тобой и переписывались, — Нина Даниловна сморгнула слезу, когда Софья закончила рассказ.

— Я долго читала твои письма. Представляла… Как ты здесь… Уже в начале третьего, ночью, решила билет заказать. Купила! Вещи со страшной скоростью собрала, себя быстренько в порядок привела. В пять выскочила из дома, благо, машину удачно поймала. В общем, всё само сложилось!

Тётя Нина улыбнулась, глядя на Софью — племянница преобразилась, сбросила многолетний груз, расправила плечи и легко, спокойно улыбается!

— Тётя Нина, но я не буду тебя стеснять! Я квартиру сниму, уже всё обдумала, пока ехала! А потом ту, московскую, поменяю на меньшую, а на разницу куплю здесь!

— Да что ты?

Софья кивнула:

— Я очень хотела предупредить, что моя мать нацелилась на твою квартиру, так цинично об этом говорила. И… не хочу я больше об этом. Единственное…

— Что?

— Тёть Нин, ты веришь, что мне от тебя ничего не нужно? — Софья закусила губу от волнения.

Слёзы вновь подступили к глазам.

— Конечно, верю, моя хорошая! — Нина Даниловна подошла к Софье сзади, обняла и прижалась щекой к её щеке. — И теперь я отзову своё завещание! А то ведь они ещё начнут его оспаривать! Я не хочу, чтобы у моей девочки проблемы были, хоть и в будущем! Придумаем что-нибудь другое!

— Тётя Нина… — Софья повернулась, изумлённо уставившись в глаза Нины Даниловны.

— Вот такое дело!

Вот такое дело!

— Вот такое дело! — Андрей положил перед Марком папку. — Я всё распечатал, сказали, что вы с бумагой предпочитаете работать.

— Спасибо, — Марк тут же убрал папку в свою сумку. — Знаете, Андрей, предлагаю поужинать. О счёте не беспокойтесь, это представительские расходы. А после давайте съездим в квартиру, где всё случилось.

Андрей кивнул:

— Как скажете.

Они сделали заказ.

Ели молча.

Андрей время от времени посматривал на Марка. И понимал, что Марк Кушманцев совершенно не похож на столичного хлыща, как его охарактеризовал хозяин адвокатского бюро, напутствуя Андрея. Просто хозяина заело — друг попросил посодействовать прибывшему адвокату, а не защищать сына своими силами. Несмотря на фырчание хозяина, Марк Андрею понравился — «И видно, что дело в голове у него крутится, прямо отстранился от всего. Значит, не зря его сюда прислали!»

Закончив с ужином, отправились в путь.

Пока не доехали до Невы, Марк смотрел перед собой, но ни на что не обращал внимания — всё обдумывал недавно услышанное от своего помощника.

— О! — невольно вырвалось у Марка, когда увидел большой круизный лайнер. — Нева?

— Да! — в голосе Андрея звучала гордость.

Марк улыбнулся — прямо скопище судов было слева.

— Солидно!

— Нева, она такая!

Марк успел насчитать три больших лайнера, не говоря уже о судах поменьше.

Миновав мост, въехали на какую-то площадь и остановились перед светофором.

— Это Васильевский остров? — догадался Марк.

— Да, — улыбнулся Андрей. — Ещё три поворота…

…Совсем скоро они припарковались.

Прошли в неширокий проход между домами. И оказались в замысловатом дворе, утыканном домами.

— В коммуналку идём, — вздохнул Андрей. — К сожалению, есть у нас ещё коммуналки.

— Ну да, коммуналка и была конечным пунктом моего клиента!

Сын работодателя Марка отправился в Питер, где решил сходить на экскурсию по крышам города. Заканчивалось это экскурсионное путешествие посещением питерской коммуналки. Но для парня всё завершилось обвинением в убийстве.

— Этот гид точно дома?

— Точно. Я с ним договорился на вторую половину дня.

Марк глянул на своего помощника — однако… Молодец, парень!

Квартира находилась на втором этаже. Поднимаясь по лестнице, Марк с удовольствием смотрел на перила, на окно, на массивные ступени… Старый-старый дом…

А потом они оказались внутри квартиры — тусклая лампочка освещала довольно просторную прихожую, откуда-то раздавались оживлённые голоса, видимо, с кухни.

Их встретил хозяин комнаты:

— Здравствуйте, проходите!

Они прошли во вторую от входной двери комнату. Расселись за круглым столом, стоящим посередине комнаты, — Марк сел спиной к окну, чтобы лучше видеть лицо собеседника. Андрей устроился поближе к двери.

— Валерий, наш гид по крышам, — представил хозяина комнаты Андрей. — А это адвокат твоего клиента, Марк Анатольевич.

Валерий кивнул.

— Вот, сегодня отмыл всё, — Валерий махнул в сторону двери. — Тут и кровь была, и меловая отметина, которой тело очерчивали… Бл… Никак в себя прийти не могу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Марк внимательно смотрел на парня — лет двадцать пять, сухощавый. Руки его лежали на столе, и он нервно поигрывал пальцами, выбивая нестройную дробь. На осунувшемся лице поблёскивали потускневшие от усталости и нервного перенапряжения глаза.

— Вы хозяин этой комнаты? — Марк положил руки на стол и сцепил пальцы.

— Да, — Валерий поморщился. — Вообще, эта бабушкина комната. Мать хотела съехаться, но я решил пожить самостоятельно. Вот мы с бабушкой местами и поменялись, на меня все документы оформлены. Вообще, я планировал кое-что изменить тут, но проблемы на работе начались, кризис этот… Да ещё предложили комнату мою показывать экскурсантам, обстановочка тут… ретро, сами, наверное, заметили. Вообще, в эту квартиру приводят экскурсии — жильцы не против, всё же копейка капает. Вот и я экскурсиями занялся, когда сократили из формы.