Генерал отпил минералки, прежде чем продолжить.

- Был раскрыт секрет старого колдовства под названием Семиведёрная фляга, когда в малый объем можно вместить очень большое количество материи, правда, масса никуда не девается и приходится постоянно использовать совместно с ними облегчители, но последнее вы умеете. В следующих образцах колдовского искусства такие чары уже встроены. Например, классическая армейская фляжка. Облегчитель встроен в ободок у основания горловины. Сама фляжка вмещает ровно семь литров воды вместо стандартного литра. Вполне хватает для большинства нужд. Далее пошёл полет фантазии наших мастеров, как то: магазины к автоматам Калашникова на двести патронов каждый, рюкзак, в который можно спрятать запас пайка на месяц и всё что нужно, правда, рыться в нём стало неудобно. Пришлось навешать кучу карманов. Есть канистры для топлива и технических жидкостей, по виду на пять, десять и двадцать литров, но они соответственно вмещают тридцать пять, семьдесят и сто сорок. Есть ящики для боеприпасов с таким же масштабом вмещаемого количества единиц, но об этом достаточно. Продумана магическая система глушения выстрела.

Он еще некоторое время вел лекцию, вертя в руках то один прибор-артефакт, то другой, а потом поставил задачу разбираться самим, громко дав команду: 'Разойдись!'

Я взял часть экипировки и пошел домой, чтоб там спокойно поковыряться.

- Егор, - услышал я голос Булычёва, который вернулся к своему месту.

- Я, тащ генерал! - рефлекторно последовал мой ответ, что-что, а уставной порядок обращения в армии прививается даже привыкшим к самостоятельным действиям и особому отношению боевым магам.

- Подойди-ка сюда.

Я положил на бетон свертки с имуществом и приблизился к столику генерала. Тот подождал, а потом неспешно положил на край столика несколько документов, подвинув пальцами в моем направлении и выразительно посмотрев на меня.

Я взял их со стола. Документы были распечатаны на обычном лазерном принтере, прошиты серыми нитками и проштампованы синими печатями. В правом верхнем углу значилось 'для служебного пользования'.

- Что это?

- Это я так, выжимки тебе в дорогу собрал на всякий случай. Там по международному праву, по действиям миротворческих сил и прочая ерунда на случай контакта. Психологи хотели в группу своего запихать, но их не утвердил Дажбог, сказав, что психолог станет только обузой для решительных действий, мол, не дураки, сами разберутся. Наши, вообще, хотели человек сорок протолкнуть, даже многие высшие уже было кивнули, но кто-то вмешался.

- Кто?

- Не знаю, может Сварог, может кто из темных, но пойдете только вы. Одну берегиню разрешили, и то конкурс, говорят, дикий был.

- А Сорокин?

Генерал скривился, словно я наступил на больную мозоль.

- Его уже списали, но в списках он прошел, и потому пойдет с вами в качестве груза.

- Как списали?

- Ну... совсем... его из живых уже вычеркнули. А он жив. Знаешь... это большая игра... тебе потом всё расскажут, сейчас нельзя. Я понимаю, что недомолвки не нужны, но так надо. Поверь, - виновато произнес он.

Я промолчал, скосив глаза на стажера.

- Ты не обижай его, - продолжил генерал, - ему и так досталось. На десяток человек хватит намучиться...

****

Большой сизый голубь сидел на водосточном желобе. Он вращал головой и наблюдал за людьми, суетящимися в ангаре с техникой. Люди таскали и разбирали железяки и ящики, но до птицы не доносилось ни звука. Полог тишины, наброшенный на городок, препятствовал голосам и шуму. Чтоб что-то услышать, голубю нужно было проникнуть внутрь колдовского круга.

Птица скрежетнула лапками по жести водостока и сорвалась в полет, но он был не долог. С неба на него обрушилась крылатая молния. Сокол-сапсан войдя в пике атаковал шпиона на скорости в триста километров в час. От удара когтей, принадлежащих самому быстрому охотнику на планете, голубя разорвало на три неровных куска. Тушка упала на бетон, расплескав по нему красную кровь и черную кляксу, а сокол у самой земли вышел из пике и вновь начал набирать высоту, уходя на боевое дежурство.

Координатор Диверсий отметил наличие защиты от получения знаний.

--- Егор Соснов --- Новониколаевск---

Поковыряться спокойно не получилось, снова истошно завыла сирена, извещающая о тревоге, снова побежали солдаты, подгоняемые криками командиров подразделений. Я потянулся за рацией, готовый поторопить своих подчиненных, но меня остановил Булычёв.

- Это нас не касается.

Он сосредоточенно замер, стоя у своего стола, только лишь медленно перебирая кончиком большого пальца по подушечкам остальных.

- Что случилось-то хоть? - спросил я у него, когда Булычёв наконец вернулся в наш мир, достал из кармана телефон и отправил кому-то короткий знак вопроса по смс.

- Сейчас доложат. Я задачу поставил.

Словно прочитав его мысли, в ворота хранилища зашел комбат, что при Трассерах. Подполковник Дружев, снаряженный в боевую экипировку, поправил лямку на ремне кевларового шлема и обратился к Булычеву.

- Товарищ генерал, подана команда триста тридцать три. Шарахаются, суки, там же, где и в прошлый раз, но прямого столкновения пока нет. Ни танков, ни прочего не видно. Как мое мнение, так это перегруппировка перед ударом. Через час вдарят. Было уже такое.

- Спасибо, - ровным голосом ответил Булычёв, словно не о войне шла речь, а об электричке, которая опаздывает.

- Товарищ генерал, когда уж северный мост барьером накроют? Тяжко его постоянно стеречь. С барьером-то сподручнее.

- Как только, так сразу, - ответил начальник, не шевельнув ни единым мускулом на лице.

- Разрешите идти? - спросил комбат, скрипнув зубами.

- Идите.

Я смотрел на это с некоторым недовольством. Там сейчас люди свою жизнь подставлять будут, а этот даже слов хороших не нашел.

Генерал снова поднял телефон и застыл с ним в руке, прикрыв при этом глаза. Аппарат пиликнул, и начальник резко поднес его к уху.

- Где? - коротко спросил он, а потом добавил: - Юго-запад, значит. Какие еще сведения? Я понял, спасибо.

Я перехватил другой рукой мешок с экипировкой, что нам вручили, и повернулся к выходу. Краем глаза отметил, что генерал опять вскинул телефон на очередной звонок.

- Бросай, - произнес он, и я не сразу понял, что он обращается ко мне.

- Что случилось, тащ генерал?

- Дерьмо случилось, вот что. Поехали.

Прямо к ангару подъехала служебная машина, и только мы вскочили в нее, рванула с места, цепанув защитой двигателя лежачий полицейский. У выезда из городка нас ждал экипаж военной автоинспекции, который, включив сирену и проблесковые маячки, помчался впереди. Генерал ничего не говорил по пути, да и ехать пришлось не долго.

Машина подрулила к 'Потусторонней радуге', в которую мы недавно ходили со стажером. Открывшееся глазам зрелище было сравни фрагменту с поля боя. У торгово-развлекательного центра были выбиты все стекла, да и не только у него, но и у припаркованных на специальной площадке фирменных машин такси. Со всех сторон верещала сингализация. На асфальте, вокруг небольшой вмятины в потрескавшемся асфальте лежало несколько тел, над которыми уже трудились врачи скорой помощи. К трем белым машинам с красными крестами сразу после нашего приезда присоединилась еще одна. Несколько охранников выводили паникующий народ. Из трех серых КАМАЗов с синими полосами на бортах выскакивал ОМОН.

С магистрали к комплексу заруливала пожарная машина, извещая о своем прибытии воем сирены.

Булычёв хлопнул дверью и быстрым шагом направился к месту события, буркнув короткое: 'За мной'. Я пошел следом.

На полпути к нам подбежал незнакомый мне майор и стал тараторить.

- Товарищ генерал, зомби, снаряженный взрывчаткой. Его на входе волчара унюхал, поднял тревогу, тот и рванул прям здесь. Я даже в душе́ не знаю, как они его так протащили. Заслон стоит, а этот тут это...