— А ты что чувствуешь?

— В смысле⁈ — Мне начал надоедать этот бестолковый разговор, отвлекавший меня от подготовки к непростому переходу.

— Души вселились в тебя! — Мирко продолжил развивать свою теорию. — Слышишь ли ты их мольбы?

— Да.

— Да⁈

— И они вещают — хорош забивать голову всякой чушью! Ты бы подумал о том, как до кораблей дойти!

Путь у нас был один — по коридорам. Залезать в коммуникационные линии, кишевшие монстрами, было сродни самоубийству. Однако вопрос Мирко вызвал у меня неприятные ассоциации. Голоса в моей голове твердили про каких-то «жнецов» и «спасителей». Монстров вполне можно было принять за вырвавшихся из ада демонов. И разговоры о бледной комете как о предвестнице чумы, мора и прочих напастей лишь усиливали впечатление, что начался апокалипсис. Я помотал головой, прогоняя навязчивые мысли — да какой еще конец света⁈ Умники из «Рейнбоу» начали запрещенный эксперимент, баловались, скорее всего, с запрещенными генетическими картриджами. И как обычно — добаловались.

Дождавшись, когда Клер даст добро на выход, я ввел код в управляющую панель и открыл люк, выставив резак. Как и сообщила девушка, в коридоре никого не было.

— Ну что там? — спросил прячущийся за переборкой Мирко.

— Черти с вилами. Зови остальных, будем душами торговать.

— Ха-ха, — не оценил шутки Мирко. Но остальных членов нашей небольшой команды позвал.

Правда, за мной в коридор они не вышли, а так и стояли, столпившись у люка.

— Я так до корабля дойду. Без вас, — подогнал я трусливую команду. К моему удивлению, первой в коридор вышла Клер. Девушка вооружилась тем стержнем, с которым встречала нас с Мирко. За ней подтянулся напарник, а в арьергарде нашего бесстрашного отряда вышел Том. Он, хоть убей, не верил нам с Мирко, поэтому держал в руках огнетушитель.

Идти было страшно, немного нас успокаивал тот факт, что Клер захватила с собой мобильный терминал от системы слежения, на него транслировалась картинка с видеокамер отсеков, по которым мы должны пройти. Но лишь немного — десант был обвешан датчиками с головы до пяток, но бойцам это мало помогло.

Пока нам везло, мы шли и шли, не встречая ни одного живого существа. Неживое встречали, Том чуть не упал в обморок, когда в очередном переходе мы наткнулись на оторванную ногу.

— Вот видишь, — Мирко поддерживал парня под руку, — нельзя расслабляться. Мы еще не дошли.

— Да я не расслабляюсь. — Том посмотрел на оторванную конечность, и ноги его снова подкосились. Вот черт, если он отрубится, то доставит нам кучу проблем! Однако до лифта он дошел на своих двоих. И еще больше нам повезло, что вместе с платформой не приехал труп или еще какая-нибудь часть тела. Я вздохнул свободнее, до стыковочного узла нам оставалось всего ничего, и…

Двери лифта раскрылись. И за ними нас поджидал сотрудник компании «Рейнбоу». Вернее — бывший сотрудник. Я сомневаюсь, что кадровики оставили бы на работе чудовище за два метра ростом и с вытянутым черепом, похожим на лошадиный. Но данный персонаж не только видом своим пугал бы сотрудников, но и руки его стали неприспособленными для работы в офисе или лаборатории. Под действием мутагена они превратились в ужасающие косы смерти, пальцы на которых слились в одно зазубренное костяное лезвие. О том, что это существо было когда-то человеком, можно было догадаться только по обрывкам лабораторного костюма, болтавшимся на его теле.

Так получилось, что я стоял прямо перед дверями, потому как заходил в лифт последним. Ну и по мере возможности прикрывал собой всех остальных, а резак беспечно держал раструбом вниз. Чтобы его вскинуть, мне потребовалось сделать несколько движений. А чудовищу — всего одно: оно коротко замахнулось и ударило. Понимая, что я не успеваю ни выстрелить, ни уклониться, я безучастно следил за тем, как коса смерти приближается к моей груди. И думал, что бронепластины скафандра удар сдержат. Высокотехнологичный композиционный материал как-никак покрепче обычной кости должен быть. Но, к моему удивлению, кончик лезвия дошел до брони… и прошел дальше!

Говорят, что при стремительных ранениях человек ничего не успевает почувствовать. В горячке бегать может с отрубленной рукой, к примеру. Однако я почувствовал дичайшую боль и скрип костяного клинка по своему ребру. К горлу мгновенно подкатила тошнота.

— Даня, на пол! Ложись на пол! — орал за моей спиной Мирко. — Я стреляю!

В кого? Куда? Я опасался, что в тесноте лифтовой платформы стрельба Мирко нанесет больше ущерба нам, чем противнику. Да я и при всем желании прилечь не смог бы, потому что в данный момент болтался на клешне у мутанта, как жук на булавке. Единственное, что я мог сделать, — это заорать. От боли и обиды за то, что умираю. Глупо и бесповоротно.

Сзади вопили от ужаса Том и Клер, что-то рычал мой напарник. Слов я не разбирал, у меня в ушах гремели барабаны пульса. Вдруг прямо мне в лицо заорал монстр. Я отстраненно подумал: «Хорошо, что на мне шлем». Слюна из глотки конеголового щедро оросила прозрачное забрало. Господи, я разглядываю желтоватую слизь в тот самый момент, когда Ты решил призвать меня к себе! Я что, столько грешил, что в последние минуты своего существования должен любоваться на столь неприглядную картину⁈

Мутант голосил не на ровном месте и не от счастья, что он смог-таки меня достать. С ним самим происходило что-то неладное. Чудовище била дрожь, да такая, что его силуэт начал как бы расплываться. Да не как бы, а на самом деле монстр рассыпался на глазах, причем не на плоть, кости и прочие «запчасти» нормального организма. Из него вылетала какая-то рыжеватая пыль и уже знакомые мне ярко-белые искорки. Реакция распада происходила бурно, уже через пару секунд от чудовища осталась на полу лишь горка оранжевого праха. И парящая стайка «светлячков». Которая угадайте к кому устремилась?

Клинок из моей груди тоже испарился, и я, лишившись поддержки, упал на платформу. Словно сквозь вату я услышал, как кричит Мирко:

— Под руки! Взяли! Вытаскиваем его на палубу!

Меня схватили под мышки, при этом боль от пробитой грудины расплескалась по всему телу. Мне хотелось заорать и попросить меня не мучить и оставить спокойно подыхать. Но из горла раздался только хрип.

— Отошли! — гаркнул Мирко, ощупывая швы моего скафандра. Когда друг откинул кирасу, его с головы до ног окатило фонтаном крови. Моей крови!

— Даня — держись! — Напарник копошился в ранце, выуживая из него медицинские инструменты.

С фонтаном из меня вылились и остатки сил. Горло сдавил спазм, дыхание остановилось, темнота заволокла сознание и зрение. И вдруг я увидел оранжевое сообщение:

«Активировано умение „Спаситель“. Получено триста двадцать эво. Доступен новый эволюционный уровень. Выберите умение нового уровня».

Что за чушь, я уже одной ногой в могиле и вынужден выбирать какое-то умение! Хотя…

Предыдущее сообщение сменилось на новое. Золотистым шрифтом были выведены две фразы: «Быстрое исцеление» и «Благословение Спасителя». «Благословение» чисто в теории звучало круче. На ум сразу приходили либо святые монахи, святящиеся внутренней благодатью, либо рыцари-паладины в серебристых доспехах. Но мне в данный момент было не до крутизны, у меня, скорее всего, пробита сердечная аорта, и жить мне осталось пару минут. Можно было отлететь в мир иной красиво, в лучах благословения. Однако я предпочел жизнь — впрочем, особо не надеясь, что какое-то там умение срастит мне аорту. Взглядом я выбрал исцеление.

«Умение „Быстрое исцеление“ доступно».

И вместе со следующим сообщением я ощутил, что могу использовать это исцеление. Как, почему — непонятно, знание само по себе появилось в моей голове. Я поднял к своей груди руку… которую тут же отвел Мирко.

— Знаю — больно! Ты потерпи, я сейчас! — Напарник размахивал лазерным скальпелем.

На то, чтобы преодолеть его сопротивление и прижать ладонь к груди, у меня ушли последние остатки сил.