— Соглашусь — у вас патовая ситуация. Поэтому я вам предлагаю — сдавайтесь…

— На каких условиях?

— Давай сделаем так — встречаемся в стыковочном шлюзе и обсуждаем условия вашей сдачи. Ты и я. Только вдвоем.

— А у старушки есть яйца! — вклинился Мирко в эфир, забыв переключиться на внутренний канал. Или не забыв, а сделав это специально.

— Благодарю за комплимент, — спокойно отреагировала на его реплику Маргарет. — Ну так как? Ты готов встретиться и обсудить ваше затруднительное положение?

— Подумаю пару минут и свяжусь с тобой, — торопливо ответил я.

— Как? Это односторонний канал связи. Вы сами меня вызвать не смо…

Я жестом показал Клер — отрубай связь. Что девушка и сделала.

— Ты же не думаешь встречаться со старой ведьмой? — тут же спросил меня Мирко.

— Ты забыл добавить — со старой ведьмой с яйцами, — поправила его Клер.

— Ни в коем случае, — успокоил я своего напарника, — но она навела меня на одну интересную мысль. Я понял, почему орудия не выстрелили.

— Я так и знала — ты что-то напортачил в пульте, — оценила Клер мои умения.

— Дело не в этом! Управление функционирует, но на самих пушках стоят блокираторы. Что-то вроде системы «свой-чужой». Они не только предотвращают выстрел, но и предупреждают экипаж о том, что на него наведено оружие.

— Блестяще! Приступай! — Клер изменила мнение о моем профессионализме.

— Э, а к чему он должен приступить? — Том не успевал за развитием мысли в нашем диалоге.

— Наш талантливый инженер должен добраться до одного из орудий, найти блокиратор и отсоединить его, — пояснила Клер.

— А почему это должен делать только Даня? — настал черед и Мирко задать вопрос.

— Потому, что я должна остаться здесь и ждать, пока он это сделает. Чтобы бах — и разнести этот корабль в пыль. Тому с Даней нельзя…

— Почему мне нельзя?

— Потому что путешествия по станции — штука опасная. Ты не готов к опасностям, тебя могут убить.

— А, да. Но почему с Данилом не пойдет Мирко?

— Потому что… потому что… — Напарник старался придумать достойную причину, по которой ему не следовало составить мне компанию. — А, дева Мария и святые угодники, я иду с ним!

— Вот и порешили, — подвела итог Клер.

— Да, но остается одно условие.

— Какое же? — спросила девушка.

— Ты не будешь уничтожать корабль. Там невинные люди.

— На станции тоже невинные люди. И на астероидах тоже. Ты бы знал, что с ними творят межпланетные корпорации!

— Мы не будем уподобляться скотам. Ты не уничтожишь корабль, а отстрелишь ему маршевые двигатели.

— Хорошо, — сказала Клер, принимая мои условия, — я постараюсь повредить им двигатели.

— Спаситель, как есть спаситель! — хохотнул Мирко.

Орудие, к которому мы пойдем, выбиралось по одному-единственному принципу — оно должно быть ближайшим к нам. Конечно, хорошо было бы иметь под управлением шесть стволов, но я сомневался, что смогу до всех шести орудийных платформ добраться одним куском. Скорее всего, мутанты по дороге снимут с меня не один слой стружки. А спецназ «Рейнбоу» дырок во мне наделает.

Клер и Том остались в центре управления, кровожадно потирая руки и ожидая от нас сигнала, что орудие к бою готово. Прелесть нашей прогулки состояла в том, что она не должна была продолжаться значительное время, орудийная башня размещалась на лабораторном модуле. Поэтому дорога оказалась не только короткой, но и знакомой. Всех трудностей — забраться в сервисный коридор в лабораторном сегменте. И его люк не устоял перед плазменной дугой.

— Я через шлюз обслуживания выберусь наружу, — сказал я, когда мы очутились в тесном слабо освещенном коридоре. Сюда были сведены все коммуникации станции. Кабели, трубы с воздухом и техническими жидкостями. Из таких коридорчиков обычно наружу вели небольшие технические шлюзы.

— Зачем? — Мирко не радовала перспектива остаться одному.

— Я не знаю, где именно установлено блокирующее устройство. На стволе или внутри орудийной башни. Если на стволе, то я его нейтрализую снаружи.

— А если оно будет внутри башни⁈

— Тогда ты сам.

— Я⁈ Я могу руку пришить. Или ногу. Вирус вылечить за три дня. Но я в технике ни бум-бум!

— Отрезать ногу ты тоже можешь? — спросил я, протискиваясь вперед.

— Теоретически да.

— Ну и провод перережешь, какой я скажу. Это же не проблема?

— А током меня не убьет? — с подозрением спросил Мирко.

— Если будешь в точности следовать тому, что я скажу, — не убьет.

Мы дошли до круглого люка, на котором был намалеван предупреждающий символ, что за ним находится вакуум. На самом деле это был обман, от вакуума меня отделяла двойная створка. Я забрался в тесную нишу, в которой мог только стоять, и подождал, пока насосы откачают воздух. После этого вторая створка открылась, выпустив меня в открытый космос.

Мой скафандр был оснащен маломощным реактивным двигателем, работавшим на сжатом азоте. Но включать его и парить, будто бабочка, я не стал. С корабля «Рейнбоу» могли засечь мое передвижение по внешнему корпусу и отделаться от меня одним точным выстрелом. Чтобы не отсвечивать на радарах, я зацепил фал за специальную скобу. И, держась за эту же скобу, начал ползти по обшивке «Бриллианс».

Казалось, что от люка обслуживания до шарообразной орудийной башни я ползти буду целую вечность. Расстояние в космосе реально оценить на глаз было сложно, однако именно для этого, в мой скафандр был встроен дальномер. Светящаяся цифра на забрале уведомила меня о том, что башни триста двадцать метров. Я преодолел их быстро, перебирая руками по скобам, как карабкающаяся на пальму обезьяна, при этом мои ноги раскачивались из стороны в сторону.

Скоба шла только до выпуклого шара башни. Но это не было проблемой — в правое запястье моего скафандра была встроена небольшая катапульта. Она выстрелила трехсантиметровым диском, который потянул за собой тонкую прозрачную нить. Тонкую, но крепкую, способную выдержать до трех тонн на разрыв. Диск за счет молекулярного притяжения присосался к прямоугольному разгонному блоку на стволе. Миниатюрная лебедка притянула меня к орудию.

— Я в орудийной башне, — ожила рация в моем скафандре, — что мне делать?

— Погоди, я осмотрюсь и скажу.

— Даня, поторопись, тут из соседнего отсека звуки раздаются странные. Как будто кто-то кого-то ест.

— Хорошо-хорошо.

— Ты как следует поторопись, сейчас он его доест и за мной придет.

— Держи люк под прицелом!

— Да я его вообще задраил от греха подальше, — ответил Мирко, и я перестал беспокоиться за своего товарища. Хотя поторапливаться все же стоило. Мутанты своими жуткими лапами люк могли вскрыть без усилий. Спецназ прожечь его тоже мог за пару минут, поэтому Мирко находился лишь в относительной безопасности.

До этого момента мне сталкиваться с системами «свой-чужой» не приходилось. Все-таки эта технология военная, в гражданской области использовалась редко. Однако если у тебя есть две руки, две ноги и одна голова, то инженерная мысль у тебя развивается одинаково с другими людьми. Что один человек сделал, другой всегда понять сможет. К стволу орудия крепились короба с мощными магнитами, которые и разгоняли снаряд-болванку до таких скоростей, что он крошил железные глыбы астероидов в мелкую пыль. Этой мощи на корабль «Рейнбоу» должно хватить с головой, особенно в тот момент, когда тот атаки не ожидает и спокойно себе патрулирует вокруг станции, не допуская старта других кораблей.

Поползав по стволу, я обнаружил горб возле его среза. Чисто логически мини-радар, который опрашивает пролетающие мимо суда, я бы тоже разместил на конце ствола. Там, где радиошум от самой станции сведен к минимуму. Подобравшись ближе и осмотрев «горбик», я нашел, что лючок на его боку закрывался на какой-то хитрый ключ — которого у меня, конечно же, не было. Зато у меня имелся резак, при нужной настройке он пластал сталь будто скальпелем. Сделав несколько аккуратных надрезов, я снял крышку, под которой находился набор схем. Я вытащил из ранца тестер, но приступить к исследованию схем не успел.