И отец теперь знает всё. Кто носил письма, кому и куда...

Принцесса совершенно не обольщалась мыслями о верности служанки. Султанским палачам все и всегда рассказывали всё...

Теперь все зависело от того, как это расценит отец. Если как вражду между кровными сестрами - то не страшно. Кровных братьев он открыто подстрекал к противостоянию. Но если он расценит это как покушение на собственные замыслы...

Покойники, заговоры и казни давно не шокировали принцессу.

В отличии от легкомысленной - и теперь покойной - сестры, власть и интрига возбуждали ее сильнее мадригалов и умелых гаремных прислужниц.

Поэтому, как любимая дочь Великого Султана, она постоянно присутствовала в семейной ложе на публичных казнях. Правда, восхищение толпы при ее появлении нравилось ей больше, чем сами казни, но одно было неотделимо от другого. Для принцесс султанская ложа над эшафотом была единственной возможностью показаться за пределами женской половины дворца. И толпа ее любила. Любимая дочь султана и любимая принцесса черни...

Опять же, в отличии от уже покойной сестры, она внимательнее слушала учителей, и помнила, что власть султана опирается на Три Столпа: Справедливость, с которой правитель назначает Наказания, наглядные для тупой толпы, по повелению, от имени и во имя Багряного Бога.

Да, хищный цветок был Гением правящей семьи - и, по совместительству, Богом-покровителем Великого Султаната. Магия его была велика, удача уже много веков не покидала род, заключивший с ним соглашение и Великий Султанат давно разросся за пределы плодородной равнины, гением которой изначально был Пурпурный Соблазн. При этом аппетиты Бога-покровителя были скромны и неприхотливы - всего одна жертва в неделю. Да и то, лишь бы была не истощена и не пропитана алкоголем.

Когда-то давно растительный хищник был весьма вялым и пассивным покровителем растений и злаков, малым магическим существом, гением плодородной долины, цветущей промеж двух великих рек.

Но заключив договор с султанской семьёй, за несколько веков на разумной пище развился, заматерел, поднялся до малого бога за счёт хорошего питания и обильной паствы.

Кормить Бога-покровителя рабами уже много поколений султанов считали ниже его (и своего!) достоинства. Поэтому на честь Встречи с Богом во всем Султанате метали жребий среди свободных семей. Это был единственный жребий, пред которым были все равны, независимо от знатности и богатства.

Когда же Султанат начал расти и ставить на завоеванных землях алтари в виде цветочной чаши, малый божок совершил диалектический переход количественных изменений в качественные, обнаружил в себе разум и свободу воли и перешёл в разряд "тяжеловесов" - богов-покровителей народов и империй. Существование и желания магических существ такого масштаба приходилось принимать в расчет даже Единому Творцу Мира.

И то, что ныне в обитель Багрового Бога вступила старшая красавица-дочь султана - а об этом отдельным фирманом было специально объявлено на площадях и рынках, лишь укрепляло веру черни в Справедливость - Султаната вообще и нынешнего султана в частности.

Несмотря на страх, принцесса решилась на вопрос.

- Ты теперь отменишь свадьбу?

Султан надменно усмехнулся.

- Слово Великого Султана нерушимо! Наследнику Бея обещана старшая дочь Султана? Он получит старшую дочь. Какая ему разница, что теперь другая дочь - старшая... Ты оказалась более достойной, чтобы стать женой и правительницей. Тем лучше. Свадьба состоится в назначенный срок. Ты сможешь держать в руках женскую половину дворца Бея, будешь полезнее и мне и мужу. Все к лучшему.

Эту новость принцесса приняла спокойно. Наследник Ишим-бея был единственным сыном и отличной партией. В любом случае выбирать жениха самой ей бы не пришлось.

- И все же, отец, раз ты все знаешь, - девичья рука тоже указала на мёртвую голову. - То почему не палач?

- Когда в руках палача оказывается член правящей семьи, наши враги видят в этом нашу слабость. Род Ареидов выше пересудов толпы! Смерть на площади это позор для преступника и его семьи, ужас и предупреждение для всех остальных. А вот жертвоприношение - честь для избранного и его рода. Хотя палачам тоже нашлась работа. - и Султан вновь указал на брошенную на мрамор пола голову. - Все, кто знал о преступной слабости твоей сестры, мертвы. Опасайся подвести и разочаровать меня!

Девушка послушно склонила голову.

Сказанное, как ни странно, не испугало, а успокоило ее. Предупреждение, обращенное в будущее, означало одно: отец решил что за ней нет вины - или она прощена. Что, в принципе, имело один и тот же смысл: она будет жить.

- Слушаю и повинуюсь, Великий Султан! Позволено ли мне будет спросить, что теперь будет с ее служанками? Ты накажешь их?

- Напротив, награжу. Их госпожа удостоилась Встречи с Богом! Награжу и дам вольную. Но ни одна из них не успеет истратить награду. - Султан иронично усмехнулся. - Жизнь одинокой женщины полна опасностей...

Принцесса вновь склонила голову перед мудростью Султана, запоминая пример. Действительно, так будет лучше всего.

- А ее мать? Ты теперь удалишь ее от себя?

- Я еще не решил...

- Прости, отец, но зря ты снял с нее ошейник. И ей и ее дочери было бы лучше служить и прислуживать, а не принадлежать к роду Великих Султанов...

Султан задумчиво прикрыл глаза. Он не стал отвечать.

Дочь почти слово в слово повторила недавние мысли Султана. И это настораживало родителя.

Султан не верил в совпадения и находил их подозрительными. Девчонка растет слишком хваткой, надо присматривать за ней повнимательнее. Хотя, пусть реализует свою предприимчивость во дворце Ишим-бея, сделает со временем своего мужа великим правителем....

Да уж, насколько разительно одна дочь отличается от другой.

Рокировка вышла удачной во всех отношениях.

Слабым не место у трона.

***

А началась эта история всего несколькими днями ранее, в столице Великого Султаната, в кипящей народом Лумбасте, которая никогда не засыпает...

***

§4. Тяжелое похмелье

Великий Султанат

Лубмаста, столица Султаната

Год, вероятно, 1969-1971

по хронологии Северной Империи

... 'Жк-мн-'Лазлл (جاك من الظلال), для друзей - просто `Жк, чувствовал себя сейчас самым сильным, самым ловким, остроумным и совершенно неотразимым. И ему невероятно нравилось это состояние!

Самым отважным, самым изворотливым и самым хитрым он и так был непрерывно.

Но прямо сейчас, окруженный старыми друзьями, в задней комнате с детства знакомого кабачка,`Жк ощущал себя совершенно счастливым и абсолютно беззаботным.

Всё вместе это значило, что он мертвецки пьян, ибо, когда профессиональный вор чувствует себя беззаботным и расслабленным, он уже в опасности.

А 'Жк был вором.

И не просто вором, а самым лучшим вором в Лубмасте, а значит и на всем Южном континенте. Потому что все знают - кто не был в Лубмасте, тот Юга не видел...

Сегодня он совершил то, о чем будут долго слагать легенды на благословенном Юге. В одну ночь он похитил сразу два Сокровища Короны: невинность старшей дочери султана и Большую Нефритовую печать.

Принцесса сама открыла ему и двери и объятия, очарованная письмами, которые писал старый Аджибей в нищей таверне. Пропойца был когда-то модным поэтом, а нынче сочинял восторженные письма и стихи глупым девчонкам за стакан самого дешевого вина.

Принцесса опрокинулась в постель так же быстро, как и любая другая девка. И тут уж он наверняка запал ей в самое сердце. Ну, если и не в сердце, то не достал самую малость...