Покрытый короткой чёрной шерстью альво свободно бродил во всех доступных ему уголках Космической Академии. Никто не придавал особого значения присутствию Сета. Быть невидимкой не всегда плохо. Он мог подслушивать чужие разговоры на версиде, узнавать свежие слухи и становиться свидетелем самых небывалых событий.

Например, дог знал, почему Арчел Притокалиор часто опаздывал на занятия. Наставник говорил по голофону то с племянницей, то с друзьями. Не замечая быстро утекающего времени, маршал спохватывался не сразу, а затем буквально летел на урок. Причина оказалась настолько банальной, что Сет решил не делиться с подругой. Куда интересней выяснить темы его бесед, но наставник говорил на родном языке, в котором лишь иногда проскакивала версида. К сожалению, невозможно было выучить язык планеты-цивилизации с общего языка. Такие пособия не создавались.

Не всегда наблюдения за обитателями Ни Мория протекали мирно. Порой учащиеся тянули свои пятипалые лапищи, чтобы погладить неведомого им зверя. Но в таких случаях дог всегда убегал, ощущая брезгливость. Он не игрушка и потому не любил прикосновений посторонних рук.

В щенячьем возрасте Сета часто охватывала несправедливость, ведь никто не воспринимал его разумным. Но таковой являлась цена во многом условной свободы. Пока его сородичи были заперты на забытом всеми острове и медленно деградировали в отсутствии доступных источников знаний, Сет путешествовал вместе с Анной, видел мир и учился. Он любил узнавать новое, имел страсть к философии, которую, увы, ни с кем не мог разделить. Прагматичную Анну тонкие материи не интересовали. Порой дог не понимал, как они уживались под одной крышей, обладая столь различными интересами и характерами.

По прибытии в Космическую Академию довольно быстро Сет затосковал по дому. А именно ― по бабочкам. Все растения на Ни Мория опылялись искусственно с помощью роботов. Здесь не водилось насекомых. При малейшем подозрении на появление, вредителей выводили. Возможно, ни на одной планете, кроме Земли, не существовало бабочек. Дог сомневался, что постоянно витающая в облаках Анна заметила это. Но его данный факт расстраивал.

Дома они, как минимум, раз в неделю выбирались в парк, располагавшийся на крыше огромного торгового центра. Анна устраивалась на скамейке, подложив под голову сумку-подушку и дремала под тёплыми полуденными лучами. Дог присаживался на сочный газон, боясь шелохнуться, и ожидал, когда его целиком от хвоста до мокрого носа облепят бабочки. Вероятно, прекрасные существа путали Сета с цветком. Он становился особенным в такие моменты. Тупые насекомые знали то, что было неведомо разумным людям ― Сет не собака.

На кухне в их крохотной квартирке часто витал аппетитный аромат яблочного пирога ― полуфабриката, который нужно было просто разогреть в духовке. Пары в столовой КА наоборот удручали. Различные запахи смешивались, а порой отталкивались друг от друга, химические, несъедобные. Хотелось зажать нос, но передвигаться на трёх лапах дог не умел.

Инопланетяне, впрочем, пахли ещё чуднее. И отыскать Анну в толпе оказывалось в разы проще. Он мог обнаружить подругу с закрытыми глазами, находись та на противоположном конце планеты.

Самым оскорбительным было питаться вместе с недоразвитыми животными. Наверное, примерно так поначалу ощущали присутствие человека остальные расы. Но, в отличие от альворати, питомцы переходили все допустимые границы и не ведали о приличиях. Окружали дога и начинали обнюхивать, из самого невинного, об остальном стыдно вспоминать. С земными собаками проще, те не воспринимали Сета одним из своих и обходили стороной. Но здесь пришлось проявить дикость и пару раз грозно порычать, чтобы отвадить любопытных.

Он скучал по временам, когда мог есть с Анной за одним столом, тогда и пища становилась вкуснее. Они делили одинаковые блюда, а сейчас дог был вынужден употреблять влажный собачий корм. Досадные ограничения, на которые Сет не жаловался. Меню подруги тоже не отличалось богатством. И он не мог её объедать.

Пришельцев, как и людей, часто одолевало одиночество, и они искали общества друг друга. Сет подобных неудобств не испытывал ― специфика вида. В душе наделённого разумом зверя не нашлось место пустоте, там пылало фиолетовое пламя, подталкивающее к новым открытиям. Неутолимый до знаний и ощущений голод тревожил Сета более всего. По этой причине он всегда любил набить желудок вкусностями, дабы хоть немного отвлечься от будничных тягот, вынуждающих влачить жалкое существование.

Скука сводила с ума. В отличие от погружённой в учёбу Анны, догу никто не составлял расписаний. Он сравнивал свою жизнь с растением, но приносил меньше пользы, чем самый тщедушный цветок, так как не очищал воздух и не служил украшением. Сет понимал: несмотря на наличие разума, его отличие от питомцев невелико. Пусть клетка карийского дога была больше размером, чем самый просторный вольер и именовалась словом: «закон». Анна повторяла, что всё изменчиво. Превратности её судьбы подтверждали это. Потому Сет продолжал смиренно ждать своего часа.

Спустя месяц пребывания в КА, по земному календарю, дог отметил, как оброс жирком и стал быстро уставать. Расслабился, пока Анна трудилась не покладая рук. Тогда было принято решение изменить повседневные привычки. Он начал пробегать несколько километров каждый день. Учащихся порой шокировал пулей проносящийся мимо зверь. Но хорошая физическая форма была важна для Сет, как неотъемлемая часть образа благородного создания.

Временами подумывал о ношении одежды. Но без посторонней помощи ему не одеться. А мысль о вероятном выражении лица Анны на просьбу натягивать на него штаны каждый день отбивала желание попробовать. В конце концов, не имело значения, обнажён Сет или нет, это никого не шокировало. Дог начал относиться к своему внешнему виду как к маскировке под питомца.

Справившись с хандрой и вернув прекрасную физическую форму, Сет затосковал вновь. Сперва он изучал электронные книги Анны, но те довольно быстро закончились. Карийский дог по умолчанию владел способностью скорочтения. Не являйся Сет представителем непризнанного вида, мог бы превратиться в успешного студента. Интересно тогда Тройная Т сшила бы форму для него?

Ошейник не должен был давать допуск в библиотеку, ведь туда всегда записывались заранее. Дог рассчитывал прошмыгнуть в здание вместе со студентом, но всё оказалось проще. Двери просто отодвинулись перед посетителем.

Сет замер в холле. Раньше он не пытался проникнуть сюда, потому что это было бессмысленно. Живые лекции не полагались питомцу. Но можно испытать удачу и подслушать чужую.

Пока Сет раздумывал в какой коридор податься, раздался гендерно-нейтральный голос:

― Как земное животное очутилось в библиотеке? Как мне попросить его уйти?

Дог подёргал ушами, ожидая услышать ответ того, к кому обращались. Но никто ничего не сказал. Из темноты появился автоуборщик. Машина направилась в сторону незваного гостя и начала подталкивать его к выходу. Кому-то были явно совсем здесь не рады.

Сет легко перепрыгнул через машину и побежал вглубь здания. Врезался в пустой тупик. Хотя бы автоуборщик отстал. Сет самодовольно вскинул подбородок. Так просто его не вышвырнуть.

― Как прикажете поступить? ― воззвал голос в пустоту.

На стоящем поблизости стуле появился принс, который ничем не пах. Первоклассная голограмма посмотрела на Сета с лукавой улыбкой на ненастоящих устах.

― Зачем земное животное пожаловало в библиотеку Космической Академии? ― короткая пауза, наверное, ИИ осмысляло, насколько бесполезно ждать ответа от не владеющего речью. ― Посылая нам заявку о получении ошейника, Анна Восход утверждала, что ты необычайно сообразителен. Проверим?

Перед догом распласталась голоклавиатура с увеличенными под размер лап символами. ИИ не представлял угрозы, дог знал ― полномочия Тройной Т ограничивались Космической Академией. И никто на Ни Мория, кроме двух человек, в принципе не ведал о карийских догах. Потому Сет ничем не рисковал. Он набрал следующее: «Какое скверное обращение с альво. Хочу подать жалобу».