Мы прилагали много усилий для того, чтобы наладить контакты с Масудом и склонить его на сотрудничество с госвластью. Хотя сам Наджибулла не верил этому и не переставал повторять, что Масуд ни при каких обстоятельствах не согласится сотрудничать с правительством, и настаивал на проведении против него войсковой операции. Об этом он неустанно заявлял на всех уровнях. Помню, как 4 сентября Наджибулла неожиданно приехал к нам в резиденцию для встречи с руководителем Оперативной группы МО СССР. В ходе беседы он, затронув проблему Ахмад Шаха, выразил уверенность, что А. Шах не пойдет ни на какие соглашения с госвластью, а после завершения вывода советских войск в феврале 1989 г. перейдет к широкомасштабным боевым действиям с целью установления своего влияния в северных и северо-восточных провинциях страны.
«В настоящее время, — говорил Наджибулла, — А. Шах активных боевых действий не ведет. Передышку он использует для создания запасов оружия и боеприпасов, перегруппировки своих сил и концентрации их на наиболее важных направлениях. Активизацию бандформирований А. Шаха на Южном Саланге, Тахаре и Бадахшане в августе следует рассматривать как пробу сил. Учитывая стратегически выгодное расположение сил А. Шаха относительно жизненно важных для республики объектов и коммуникаций, а также большой авторитет среди командиров внутренней оппозиции и народа, необходимо до вывода советских войск решить вопрос с Ахмад Шахом или путем переговоров, или путем его уничтожения…»
Президент посетовал на то, что не располагает надежными каналами для установления связи с А. Шахом. Высказал пожелание, что если советские товарищи по своей линии смогут найти контакты и заключить с А. Шахом соглашение от имени Советского Союза, то он это будет только приветствовать.
По предложению генерала В. Варенникова, договорились продолжить совместный поиск путей выхода на Ахмад Шаха. В докладе о результатах этой встречи вновь было подчеркнуто:
«На наш взгляд… следует активизировать усилия по установлению контактов с А. Шахом для обеспечения перспективы. Ввязываться с ним в боевые действия нецелесообразно. Наши войска могут оказаться в крайне тяжелом положении, понесут большие потери и вынуждены будут или остаться на более длительный срок, или эвакуироваться воздушным транспортом из районов, расположенных южнее Саланга, так как наземные коммуникации будут блокированы.
Кроме того, для проведения широкомасштабной операции против А. Шаха потребуется дополнительный ввод войск из Советского Союза, так как оставшимися силами ее проведение невозможно. А это приведет к эскалации боевых действий в Афганистане со всеми вытекающими последствиями…»
Советские представители в Кабуле активизировали свои усилия по разрешению проблемы обеспечения безопасности стратегически важной трассы Кабул-Хайратон, стремясь подключить к выполнению этой задачи население, проживающее вдоль дороги, в том числе и вооруженные формирования Масуда, которым предлагалось взять под охрану определенные участки магистрали совместно с правительственными войсками. В некоторых районах это сделать удалось, но А. Шах на сотрудничество с госвластью идти по-прежнему отказывался. Наджибулла во всех беседах вновь и вновь возвращался к этому вопросу и настаивал на том, чтобы проблема Ахмад Шаха была решена до окончательного вывода советских войск и их силами (на заседаниях Ставки ВГК он заявлял: «Если мы даже соберем все ВС РА, самостоятельно удержать магистраль не сможем»).
В связи с этим совпредставители в Кабуле направили в адрес руководства в Москве доклад с изложением своих взглядов на эту проблему:
«4 октября с. г. встретились с президентом РА, Генеральным секретарем ЦК НДПА Наджибуллой.
…При обсуждении неотложных внутриполитических задач отметили, что сейчас наступило время активных действий каждого. Кое-что уже предпринято — это письма к Ахмад Шаху, а также направление представителей правительства РА и КГБ СССР в Хазараджат.
Совпосол выразил готовность лично выйти на контакты с Ахмад Шахом, если потребуется, имея в виду, что у советского посла нет груза прошлого и он свободен в своих контактах с оппозицией.
…Президент Наджибулла отметил, что… времени остается мало, оставшиеся четыре месяца нужно использовать так, словно это четыре года, поэтому нужно следовать принципу военно-политической конкретики, то есть на местах, исходя из ситуации, применять силу или идти на переговоры и компромиссы. Ключевым объектом применения этой политики, по его мнению, является ситуация с Ахмад Шахом. Только решив вопрос с Ахмад Шахом, можно обеспечить безопасность магистрали…»
Военное командование, используя имевшуюся у него с Масудом конспиративную связь, направило Ахмад Шаху вопросы для обсуждения, которые были заверены соответствующими подписями и скреплены печатью советского посольства в Кабуле.
Вопросы для обсуждения с Ахмад Шахом.
О создании в рамках единого Афганистана таджикской автономии на базе районов проживания таджиков с включением в нее территории провинций Бадахшан, Тохар, Баглан, части Порван и Каписа, а также о формах самоуправления этого района.
О представительстве таджиков и конкретных постах в аппарате президента, Национальном совете и кабинете министров Афганистана.
Официальное признание партии ИОА в качестве равноправной и независимой партии Афганистана.
Создание на основе формирования ИОА регулярных войск таджикской автономии с включением их в состав ВС РА. Определение задач этих войск как в интересах национальных, так и общегосударственных, в том числе охрана трассы Хайратон — Кабул.
Установление мира в рамках таджикской автономии и создание условий для восстановления нормальной жизни ее населения.
Вопросы экономического развития северо-восточного района. Оказание содействия со стороны правительства Афганистана в этой области, а также всесторонней помощи, включая экономическую, финансовую и др.
Установление прямых торгово-экономических и культурных связей между Таджикской ССР и таджикской автономией РА в интересах получения экономической, медицинской и другой помощи, а также развития пограничной торговли.
Направляемые мною вопросы согласованы с советским послом в Афганистане Ю. М. Воронцовым и генералом армии В. И. Варенниковым, которые, в свою очередь, согласовали эти вопросы с руководством республики. (Этот перечень вопросов был предан А. Шаху через одного из его командиров формирования на Южном Саланге, Мулло Гауса. — Примеч. авт.).
Через некоторое время Ахмад Шах прислал ответ, в котором сообщал, что он готов встретиться для обсуждения этих вопросов и что у него есть еще и другие предложения. Возвратившийся в Кабул из поездки в северные провинции наш посланец подробно рассказал о встрече с Ахмад Шахом и заверил, что Масуд благожелательно отнесся к инициативам советского военного командования и намерен эти контакты продолжать.
С советской стороны была также выражена готовность приехать в назначенное Масудом место без охраны и без оружия. Эту миссию согласились взять на себя совпосол в РА Ю. М. Воронцов и руководитель Оперативной группы Министерства обороны СССР в Афганистане генерал армии В. И. Варенников, хотя они прекрасно понимали, какому риску они при этом подвергаются. Однако Масуд, на словах не отказываясь от контактов, тянул время и на встречу так и не пошел.
Справедливости ради следует заметить, что в Кабуле были влиятельные силы, которые не были заинтересованы в сотрудничестве с Ахмад Шахом, так как всякий раз, когда намечался какой-то прогресс в налаживании контактов с Масудом, проводились, как бы случайно, всякого рода провокационные действия (то накануне назначенной с ним встречи правительственные ВВС нанесут удары по отрядам А. Шаха или по району, где эта встреча вскоре должна была состояться, то афганская артиллерия обстреляет кишлаки в зоне, контролируемой Масудом, и т. д.). Это, конечно, не способствовало укреплению доверия и только повышало нервозность «Льва», который и так всегда был настороже и все время менял места своего расположения, практически постоянно находясь в движении.
