Непростое положение стало складываться и в других районах Афганистана. В частях и соединениях 2-го АК, составляющего основу группировки правительственных войск на юге, резко снизился морально-боевой дух младшего командного и рядового состава, 80 % из которых были укомплектованы представителями нацменьшинств севера. Участились случаи массового отказа военнослужащих от участия в боевых действиях. Лидер ИОА Б. Раббани направил руководителю панджшерской группировки А. Ш. Масуду указание обратиться к командиру племенных соединений (53-й, 80-й пд, 70-й мбр МГБ) выступить единым фронтом против режима Наджибуллы.
Командиры племенных пуштунских подразделений стали устанавливать контакты с оппозицией с целью организации противодействия возможным вооруженным выступлениям нацменьшинств.
Таким образом, национальные корни оказались самыми прочными, превзойдя и идеологические, и исламские. Наджибулла попытался найти выход из создавшегося положения путем объединения усилий с пуштунскими силами из оппозиции и поиска компромисса на национальной основе. В частности, он искал союза с Г. Хекматияром с целью не допустить раскола Афганистана в связи с сепаратистскими настроениями народов РА, а также желанием сохранить в стране господствующее положение пуштунов. Стали поступать сведения о контактах сторонников Наджибуллы с Г. Хекматияром:
«В первых числах февраля с. г. имели место контакты представителей Наджибуллы с лидером ИПА Г. Хекматияром, находившемся в течение нескольких дней в районе Майданшахра (провинция Вардак). Инициатива в организации такой встречи принадлежала президенту РА, который надеялся склонить Г. Хекматияра к участию в решении афганской проблемы на основе заключения компромиссных соглашений между всеми конфликтующими сторонами.
Во время переговоров представители Наджибуллы пытались сыграть на националистических взглядах и настроениях руководителя ИПА. Они предлагали Г. Хекматияру объединить усилия пуштунов, включая вооруженные формирования ИПА, для противодействия антипуштунскому движению в северных провинциях «ради устранения возникшей опасности раскола Афганистана». При этом учитывали тот факт, что именно с такого рода инициативой два месяца назад обращался к афганским властям сам Г. Хекматияр (через своего представителя, посетившего Кабул).
Посланцы Наджибуллы пытались также обсудить вопрос об участии в переходных структурах власти президента РА, однако лидер ИПА заявил, что он не будет вести разговор на эту тему, так как не намерен менять собственную позицию и не собирается менять мнение своей партии, выступающей вместе с ним против включения в коалиционное правительство бывшего монарха Захир Шаха, Наджибуллы и связанных с ним лиц.
На совещании полевых командиров кабульской зоны Г. Хекматияр заявил, что переговоры не дали положительного результата из-за продолжающегося «упорства» Наджибуллы, который категорически отказывается уйти с занимаемого поста и по-прежнему демонстрирует готовность пожертвовать тысячами афганцев. В связи с этим моджахеды ИПА и других группировок «Альянса-7», оставшиеся верными идее джихада, должны готовиться к решительному штурму Кабула, хотя, как отметил Г. Хекматияр, данную операцию надо рассматривать в качестве вынужденной меры. Он также говорил о наличии возможности захвата власти в столице путем организации массовых демонстраций и акций гражданского неповиновения с требованиями отставки Наджибуллы и устранения с политической арены партии «Отечество», являющейся, по его оценке, главной виновницей развязывания братоубийственной войны.
Информация о состоявшихся в районе Майданшахра контактах представителей президента с Г. Хекматияром получила распространение и активно используется сейчас противниками Наджибуллы для его дискредитации. В частности, среди этнических меньшинств делается акцент на то, что стороны якобы договорились о совместных вооруженных действиях против национальных формирований, отказывающихся подчиняться центральным властям в ответ на проводимую президентом РА политику пуштунизации государственно-административного аппарата и командного состава частей и соединений в северных районах страны…» (из донесения посольства России в Кабуле, февраль 1992 г.)
Противостояние военных структур переросло в межнациональную рознь среди гражданского населения. Крайне негативно воспринимали нацменьшинства попытки пуштунского руководства страны расселять на территории северных территорий возвращающихся из Пакистана и Ирана афганских беженцев с предоставлением им льгот при получении земельных наделов.
Лидеры северных нацменьшинств объявили об образовании общества «Север» и обратились к центральным властям с просьбой об его признании, но Наджибулла ответил отказом, он заявил о готовности вооруженным путем подавить развернувшееся движение «северян» за свои права и отдал распоряжение о формировании пуштунского погранотряда.
Тем временем силы моджахедов активизировали свои действия в северных районах Афганистана, в частности атаковали 588-ю пгбр в уезде Даулатабад (провинция Балх) и захватили несколько опорных пунктов. В провинции Джаузджан мятежники разгромили оперативный батальон царандоя в районе уездного центра Акча (40 км сев. — вост. Шиберган). Части и подразделения северных нацменьшинств (53-я, 80-я пд) в ходе боевых действий соблюдали нейтралитет, что способствовало поражению частей, укомплектованных личным составом пуштунской национальности.
Продолжались боестолкновения подразделений 81-го и 90-го племенных полков МВД (пуштуны) с частями 80-й пд (исмаилиты) в районе Пули-Хумри (провинция Баглан). Племенные формирования исмаилитов вели активные наступательные действия с целью вытеснения пуштунов с территории провинции.
Командир 511-й пбр 53-й пд (Файзабад, 40 км сев. Меймене) полковник Абдул Расул сместил с постов в провинциальном руководстве лиц пуштунской национальности, в том числе им также был отстранен от должности командир 35-го оп МВД, а личный состав полка разоружен. Командир 53-й пд генерал-полковник Дустом установил тесные контакты с общим бандглаварем ИПА в провинции Фарьяб «инженером» Насимом для совместных действий по изгнанию пуштунов с территории провинций.
Повышенная активность вооруженных формирований оппозиции началась примерно с середины марта также в центральных и приграничных с Пакистаном и Ираном провинциях страны.
На обстановку в Кабуле дестабилизирующее влияние оказывали события в северных провинциях страны. Среди различных слоев населения и военнослужащих отмечался рост националистических настроений, угрожающих перерасти в межнациональные столкновения.
В режимной зоне Кабула мятежники продолжали создание группировки для усиления огневого воздействия по жилым кварталам, позициям войск, аэродрому и другим военным объектам столицы. Оппозиции удалось создать дееспособную группировку, имеющую возможность вести боевые действия против правительственных войск на первой линии обороны столицы. Численность моджахедов в зоне обороны Кабула составляла 23,5 тыс. чел. В случае необходимости она могла быть увеличена на 16–18 тыс. чел. за счет перебросок групп с территории провинций Вардак (5 тыс. чел.), Парван (5 тыс. чел.), Логар (5 тыс. чел.), Каписа (2 тыс. чел.) и Бамиан (1 тыс. чел.), не входящих в режимную зону.
В провинции Парван поддерживалась напряженность в районах Чарикар и Джабаль-Уссарадж и в зоне авиабазы Баграм с целью срыва полетов боевой авиации.
14 марта в соответствии с призывами оппозиции население Герата отметило очередную годовщину «гератского восстания» (1979 г.), приняв участие в акте гражданского неповиновения властям. Все торговые точки были закрыты, государственные учреждения не работали.
Боевые формирования оппозиции продолжали расширять масштабы вооруженной борьбы с правительственными войсками. Одновременно среди личного состава воинских гарнизонов в важных административно-политических центрах моджахеды усилили подрывную пропаганду с целью убедить военнослужащих о бессмысленности сопротивления и необходимости перехода на их сторону. Из-за неопределенности ситуации и массированной пропаганды мятежников произошло резкое падение морального духа и боевой устойчивости личного состава практически всех категорий военнослужащих, что впоследствии привело к сдаче без боя населенных пунктов, контролируемых госвластью.
