— Сороки, вороны, слетайтесь на купецкое мясо!

Схватил коня за гриву, тряхнул — только шкура в руках осталась. Свистнул, гикнул богатырским посвистом! Бежит его конь, так земля и дрожит, из ноздрей пламя пышет. Привозит конь всю богатырскую справу и все доспехи богатырские — шапку, копье и ружье. Садится он на своего коня, выезжает на указанное место. Приезжает туда, видит — она на. каком-то столбе, слезами умывается, рукавами утирается. Приезжает он туда таким молодцем, что она его не узнает. А он тогда говорит:

— Подымайся, душенька, поищи мне в голове.

Она тому сильно обрадовалась. Встала, ищет у него в голове, а он ей и говорит:

— Как я задремлю, ты возьми вот этот молоточек и стукни меня по голове, я и встану.

Вот смотрит она, а на море такая волна подымается, даже по берегу волна скачет. Испугалась она, достает молоточек, но никак из кармана вытащить не может. Начала она тут плакать, и скатилась ее слеза ему на лицо. Он вскочил и говорит:

— Ах, душенька, как же ты меня больно обожгла!

— Я тебя, — говорит, — ничем не жгла, то моя слеза на лицо тебе капнула.

Вот плывет Змей. Доплыл до берега, говорит ей:

— Прыгай мне прямо в рот!

А она сидит, только усмехается. (А все-таки она не знает, что тут ее муж, думает, что это так себе, богатырь.) Змей рассердился за это:

— Что это за щеголь такой приехал ко мне? Эта девушка мне на ужин будет, а с тебя говядина послаже, на закуску будешь.

А Сверхдуб ему отвечает:

— Ты и одной ею подавишься.

Вылазит Змей из воды, кричит ему громким голосом, думает, что тот испугается, — говорит ему:

— Здорово, молодец!

— Здорово, здорово, Змей, нечистый дух!

А Змей говорит:

— Что ж, добрый молодец, биться приехал иль мириться?

Отвечает Сверхдуб:

— Не затем добрый молодец едет, чтоб мириться, а затем, чтоб сразиться!

Тогда Змей говорит:

— Дуй, готовь ток!

(Когда богатыри собираются биться, то на сырой земле не удержатся и делают ток.)

Сверхдуб и говорит:

— Ах ты, Змей, нечистая сила, я к тебе в гости приехал, ты и дуй сначала!

Начал Змей дуть. Сделал он ток железный. Дунул Сверхдуб — сделал ток стальной. Дунул Змей — сделался ток чугунный. Дунул Сверхдуб — серебряный ток сделался. Змей дунул — сделался медный. Дунул богатырь — сделался золотой, и начали они сражаться. Бились до кровавого пота — друг друга не одолеют. Сверхдуб и говорит:

— Жена моя милая, отпусти мне моего коня на помощь!

Она без разговоров, видя, что ему так плохо, отпустила коня.

Конь как разогнался и прямо Змея копытами по голове! Сверхдуб обрадовался, что есть ему подмога, еще поднатужился, а свою жену и не думает отдать Змею на съедение. Победил он Змея и пошел себе сторонкой, чтобы жена не заметила. Приезжает жена домой, а он лежит на подушках такой, как был.

Она и говорит ему:

— Довольно тебе, душенька, притворяться.

Упала перед ним на колени и поцеловала его. Встал он тогда, обнял, поцеловал ее. Пошли в комнату вдвоем с ней и стали в отцовских комнатах пировать. И не так это дело делалось, как сказка сказывается. Начали они жить, поживать да добра наживать. Я там был, мед-горилку пил, по бороде текло, а в рот не попало.

Жил-был мужичок убогий, снял он, значит, четверть под озимь. Вот подошла пора рожь сеять, а батраки и говорят: один — пять рублей давай, а другой — четверть горилки купи. Мужичок подумал-подумал.

— Что ж, — говорит, — пять рублей я дам или четверть куплю… Нет, дорого будет. — И пошел на ярмарку, купил лошадь, дал за нее три золотых и десять грошей.

Вот купил он себе, значит, лошаденку, сделал соху и пошел сам пахать. А четвертина-то его у самого леса была. Ну, вот начал он пахать, и стали на лошадь комары и оводы нападать, за бока кусают, пахать не дают; вот мужичок лошадь рядном и накрыл, а поднялся ветер и сбросил рядно. Схватил мужичок рядно, махнул по коню и убил тридцать оводов, а комаров и не счесть. Остановился он, смотрит и думает: «Чего ж мне теперь горевать, я и сам теперь такой богатырь, что одним махом тридцать богатырей положил, а мелкой силы и счету нет». Вот и надумал он себе: «Поеду-ка я странствовать по свету, дома сидеть на печи да сверчков слушать надокучило». Заложил он за пояс топор, накинул на свою лошаденку рядно, сел, да и поехал. Вот он себе и едет. Подъезжает к распутью, а там столб стоит. Мужичок подумал, подумал, слез с коня, подошел к столбу и написал табличку (а был он мужичок грамотный). Написал, значит, вот что: «Проезжал, мол, мужик болтанский, богатырь басурманский — одним махом тридцать богатырей сразу положил, а мелкой силы и счету нет», — и дальше поехал.

Вот бежит Бова Королевич, наезжает на тот столб, смотрит и думает: «Что оно такое? Проезжал мужик болтанский, богатырь басурманский, что одним махом тридцать богатырей положил, а мелкой силы и счету нет. Против нас троих нету никого на свете сильней, а то вот посильнее нашелся». Ну, и давай он по той дороге гнаться. Гнался он, гнался, глядь — едет какой-то мужичок на такой клячонке, что только шкура болтается да кости гнутся. Бова Королевич и говорит:

— Здравствуй, мужичок!

Тот и говорит:

— Здорово!

— А не ты ли, — спрашивает, — мужик болтанский, богатырь басурманский, что одним махом тридцать богатырей положил, а мелкой силы и счету нет?

Мужичок отвечает:

— Я.

— Ну, не гневайся тогда, что мужичком назвал.

— А ты кто? — спрашивает мужичок.

— Бова Королевич.

— Ну, так становись рядом, поедем.

Вот бежит теперь Яруслан Лазаревич, поглядел на тот столб и говорит:

— Что оно такое? Против нас двоих нет никого сильнее, а выходит, что этот посильней будет, одним махом тридцать богатырей положил, а мелкой силы и счету нет.

Вот прочитал он эту надпись и ну гнать коня, потом догоняет.

— Здравствуй, — говорит, — Бова Королевич! Чего это ты с мужиком едешь?

А тот и говорит:

— Молчи!

Ну, он и догадался и спрашивает мужичка:

— А не вы ли, — говорит, — будете мужик болтанский, богатырь басурманский, что одним махом тридцать богатырей положил, а мелкой силы и счету нет?

А тот отвечает:

— Я.

— Ну, не гневайтесь, что мужиком назвал.

— А ты кто? — спрашивает мужичок.

— Я — Яруслан Лазаревич.

— Ну, вставай в ряду по правую руку, поедем!

И поехали.

Бежит теперь Илья Муромец, да на столбе и читает.

— Господи, — говорит, — нету против меня никого сильней, а этот посильней будет одним-то ведь махом тридцать богатырей положил, а мелкой силы и не счесть.

И давай коня гнать, богатырей догоняет.

— Что это вы, — спрашивает, — с мужичком едете?

А те говорят:

— Тише, помалкивай!

Вот он и догадался, мужичка спрашивает:

— Не вы ли мужик болтанский, богатырь басурманский, что одним махом тридцать богатырей положил, а мелкой силы и не счесть?

А тот отвечает:

— Я.

— Ну, так прощения просим, что мужичком обозвал.

— А ты кто таков? — спрашивает мужичок.

— Я — Илья Муромец, сильней всех богатырей на свете.

— Ну, становись в середину!

И поехали. Вот задумали теперь три богатыря ехать в Дикое поле, где есть такая царевна, которая за того, кто к ней доедет, и замуж пойдет. Ехали они, ехали, приезжают в Дикие степи, ставят три куреня и три флага выкидывают. Мужичок снял с коня ряднышко, коня пустил пастись, а сам ряднышком прикрылся и лег спать.

Глянула царевна в подзорную трубу и говорит своим князьям:

— На мои степи выехали три богатыря, три флага подняли. Отрядите, — говорит, — мои милые князья, шестерых богатырей, шесть зверей, а мелкой силы чтоб и счету не было, и пускай они тех богатырей побьют, а мне головы их напоказ привезут.

Князья мигом войско снарядили и в степь выслали.

Бова Королевич посмотрел в трубу и говорит товарищам: