Я понимаю страхи Гвендолин, но не разделяю их. Риан безразличным взглядом скользнул по дамам и перевел его в окно, ожидая, когда я оденусь. Совсем не такими глазами он смотрит на будущую королеву этого государства.

Спокойный за подругу детства, я улыбнулся и направился в гардеробную.

Полчаса спустя мы сидели за накрытом столом, и я с аппетитом вкушал сытный обед, ожидая, когда лениво потягивающий кофе принц перейдет к делу. А тот медлил, сосредоточенно о чем-то размышляя.

Наконец я не выдержал.

— Ты решил поговорить о моих отношения с Гвендолин?

— У вас есть отношения? — Кордейл вскинул бровь.

— Мы друзья детства.

— Вот и прекрасно, особенно если дружить будете на расстоянии.

Принц не спрашивал и не просил — просто сообщил, что, чем меньше я буду видеться с Гвендолин, тем целее будет мой организм. В принципе, этого я и ожидал.

— Я не планирую оставаться в королевстве, уеду сразу после вашей свадьбы.

— Ты так уверен, что Гвендолин ответит мне взаимностью?

Риан не переживал, лишь надеялся узнать новую информацию.

— Конечно. Это было понятно с самого начала.

— Но Гвендолин говорила, ты не одобрял меня, — покосился Кордейл.

— В облике твоего кузена? Конечно! Он ей не пара! — искренне возмутился я.

— Полностью с тобой согласен, — кивнул принц.

Мир сошел с ума. Я говорю про одного и того же человека с разных ракурсов, а тот меня поддерживает частично себя не одобряет. Где логика?

— И не боишься, что я сделаю больно твоей подруге детства?

— Ни капли. Я точно знаю, в отличие от матери Гвендолин не покончит с собой. Она казнит супруга.

Принц кивнул. Он не был взволнован или испуган моими словами. Мы оба понимали, какое положение его высочество займет, женившись на королеве, и осознавали, какую власть она будет иметь над государством и над ним. Я уверен, это будет счастливый брак.

— Так зачем пришел ко мне? — спросил, примериваясь к очередной булочке.

— Чтобы ты помог поймать того, кто хочет убить Гвендолин, — прямо посмотрел на меня Кордейл.

Я вздохнул.

— Все-таки это правда. Были у меня подозрения…

— Неужели?

— Конечно. Дипломаты в отличие от полководцев травят людей чаще. К тому же сработано было топорно. Но вот вопрос: почему не подозреваешь меня?

— Подозревал, но потом решил, что тебе это невыгодно.

— Невыгодно, значит? — хмыкнул я.

— Не иронизируй. Военная стратегия схожа с дипломатической. В государстве всегда есть недовольные властью по самым разным причинам, так что заговоры и перевороты частое явление в истории. Нужно искать, кому это выгодно. Хотя бывают и просто фанатики. Учитывая ваши отношения с Гвендолин, тебе выгоднее, чтобы она была королевой, а не трупом.

— Согласен. Но в жизни есть место не только расчету, но и чувствам. Что, если у меня зуб на Гвендолин? — спросил, прищурившись.

— Вряд ли она увела у тебя девушку… — задумчиво начал принц. Потом остро глянул: — Детская травма?

Издевается.

— Ладно, убедил, я на вашей стороне. И что должен сделать?

— Соблазнить Элизабет Дарн.

— Может, полководцы тоже разбираются в заговорах? — хмыкнул я. — Интересно, очень интересно. А ты в курсе, что девушка помолвлена?

После того случая в парке я тоже к ней присматривался.

— Нет. Это проблема?

— Для меня-то? Говори, что нужно узнать.

Гвендолин Велентайн,

наследница Ридарского королевства

Каждый месяц я приходила в храм с башней, которая устремляется высоко вверх и уносится глубоко вниз. Строение из огромных камней стоит в самом средоточии манны. Глубоко под землей кипит и по каналам, пронизывающим весь мир, течет, сметая любые преграды на своем пути. Магия — это невероятное чудо, невиданная сила, огромные возможности. Однако все начинается именно здесь, у крупного сосредоточения магии глубоко под землей.

Поднялась на самый верх, в огромный зал, не ограниченный стенами, — лишь четыре колонны держат могучую крышу. Камень стен желтовато-бежевый, словно речной песок, и теплый, будто прогретый солнцем, а по стенам текут золотистые ручейки манны, переливаются, как бы здороваясь со мной.

В это место кроме меня мог попасть только тот человек, кого я искренне и беззаветно люблю. Раньше тут бывала мама, когда учила меня, как совладать с манной, но пока больше никто. Здесь я всегда была наедине с магией и своим королевством, на земли которого с большой высоты открывался дивный вид.

Когда была маленькой, я поднималась в башню и могла часами здесь мечтать или просто ни о чем не думать. Тут проходили одни из самых счастливых моментов в моей жизни. Впрочем, я отвлеклась, пора начинать слияние.

Устроившись на полу, скрестила ноги, прикрыла глаза. У моей семьи есть талант работы с манной, но никто не знает, как именно процесс происходит. Великий секрет. До того как мои предки открыли в себе этот дар, в мире было очень неспокойно. Катаклизмы, неурожаи, магические всплески то там, то тут, разрушавшие все на своем пути. Потом стало иначе, а теперь я помогаю миру жить в согласии с манной.

Вдох, выдох. Вдох…

Секунду назад я находилась на вершине башни, а теперь лечу вниз, и дух захватывает от падения. Воздух бьет в лицо, развевая волосы, и хочется кричать что есть сил, но это бесполезно. Меня болтает вверх-вниз, потом я устремляюсь за горизонт и могу, казалось бы, за секунду обогнуть весь мир, рассмотреть любое растение и капли росы на нем, оседлать гору или нырнуть в океан.

Это магия приветствует меня, сила, словно живая, радуется моему присутствию. В своих перемещениях я чувствую взвинченность в окружающей атмосфере — тревожное настроение. Это трудно объяснить, сложно осознать. Можно лишь испытать. Многое лежит за гранью человеческого восприятия, единство и неспокойность материи — одна из многих тайн, которую дано понять не каждому.

После приветственного полета я оказалась в бескрайнем пространстве, наполненном сиянием звезд и золотистыми ручейками материи, которые проходили через весь наш мир, наполняли его.

Возможно, какой-то планете досталось мало магии, моей — очень много. Больше, чем та могла выдержать, поэтому я перенаправляла лишние потоки, оставляя столько, сколько нужно. И свечение магии становилось умеренным, а напряженность и тревожность вокруг меня спадали. В такие моменты я понимала, что моя работа закончена, и, полетав еще немного, возвращалась обратно.

И вновь я сидела на вершине башни, а солнце уже клонилось к закату. Камни пола были все такими же теплыми, а меня саму переполняла энергия, будто бы день не прошел и все это время я спала. Я сидела в неге и довольстве, не желая открывать глаза и возвращаться в мир, полный проблем и ответственности.

— Я за нее беспокоюсь, а она тут сидит. Ты хоть представляешь, как я волновался?!

Услышав голос, не поверила своим ушам. Может, сплю и все это не по-настоящему? Распахнула глаза, посмотрела на Риана, встала и, подойдя ближе, потрогала его. Живой и теплый. На самом деле принц.

Кордейл с тревогой следил за моими действиями.

— Гвени, с тобой все хорошо?

— Как ты попал сюда?

— Весь день не мог с тобой увидеться, потом спросил первого министра, где ты можешь прятаться. Он улыбнулся и отправил меня к этой башне. Я и поднялся…

— Но ты не мог этого сделать! Сюда попадают лишь те…

Я запнулась. То, что Риан здесь, означало одно — я его люблю, и это не просто увлечение. Это первая и последняя любовь в моей жизни. Значит, я определилась с выбором жениха. Не то чтобы мне было важно выйти замуж именно по любви, но если магия выбрала его и допустила сюда, то у нас не просто отношения, а нечто совершенно особенное. Единение душ, испытать которое удается немногим, и упускать этот шанс я не могу.

— О чем ты говоришь?

— О том, что ты не сможешь никому рассказать, что был здесь и что именно видел, — сообщила, наблюдая за реакцией мужчины.