— За него не переживайте, он и так постоянно лечится.

— Сара!

— Все не так плохо…

— Все еще хуже! Я даже не знаю, нравлюсь ему или нет.

— Вроде бы это мы уже выяснили, — настороженно заметила подруга. — Что-то еще случилось?

— Я предложила ему называть меня по имени…

— Ах! — воскликнула фрейлина.

И я ее понимала. Для людей высшего сословия такая близость в отношениях — большая вольность. Когда предлагала, едва со стыда не сгорела.

— И что же он?

— Пошел красными пятнами. То ли от аллергии, то ли от смущения.

— Моя служанка говорит: если мужчина при разговоре с вами нервничает, то вы ему нравитесь, — с ободряющей улыбкой заметила Сара.

— Тогда принц от меня просто без ума, — язвительно проворчала.

— Вот и Фредерик считает так же. И мне кажется, он прав. Тебе нужно отпустить ситуацию. Завтра на гулянье, которое ты просила меня организовать, не думай ни о чем, просто веселись и получай удовольствие, — посоветовала фрейлина, откусывая пирожное.

А я, глянув на чай, подумала, может, заменить его успокаивающим настоем?

— Попробую. Раз принц Кордейл страдает каждый раз, как мы вместе, Ардейл мне неприятен, а Фредерик будет снова бегать за юбками, буду общаться с его высочеством Онманом. Он… милый. Наверное.

— Правильно. Попробуй расслабиться. Нервы — это плохо. Помни, мужчины не любят склочных и истеричных девушек. Зато любят слабых и ранимых!

— Ранимых?

— Ну, тех, кто в обмороки падают и все такое…

— Я никогда не лишалась чувств. — Пожала плечами. — Что это за королева, которая от любой проблемы теряет сознание?

— Можно и притвориться, — заметила Сара, и я заинтересованно глянула на нее. — Гвени, ты же не станешь… Гвени!

Риан Бессердечный, сын короля Кордейла

Впервые за весь отбор состоялось мероприятие, которое мне действительно понравилось. Я любил ходить под парусом и совершать морские путешествия. Перед тобой бескрайний простор, необъятный и непостижимый, солнечные лучи отражаются в воде, скрывающей под собой загадки цивилизаций и тайны истории, а кто-то находит в ней вечный покой.

Ветер был сильным, пронизывающим, а на море нужно быть осторожным. Кажется, что тепло, а выйдешь в плавание — и можно серьезно простудиться из-за буйства воздушной стихии.

Судя по тому, что ее высочество оделась тепло, на корабле она плавает часто. Впрочем, как и я. Морские и военные походы научили: жар костей не ломит. А вот принцы Ардейл и Онман оделись легко. Но если первый тихо мерз — мужчине не пристало показывать перед женщиной подобную непредусмотрительность, то последнего погодные условия волновали мало — у него оказалась морская болезнь.

Мужчина весь позеленел, но крепился. Видно, что принцесса ему действительно нравится. Может, приехал он и по приказу, но теперь усердно завоевывал расположение Гвендолин. Только я ее не отдам, пусть сегодня — полагаю, из-за морской болезни — она и уделяла Онману больше внимания. Мне же следовало вплотную заняться Ардейлом, и на это была причина.

Утром Малур сообщил, что исследовал розу, которую держала в руке принцесса. Выяснилось, что цветок не был отравлен, ее высочеству просто стало плохо. Но я-то видел признаки яда на ветке, значит, кто-то ее подменил. А это могли сделать только те, кто стоял поблизости, воспользовавшись тем, что всеобщее внимание сосредоточилось на принцессе, а именно: я, Содар или Ардейл.

Себе я верил как никому другому, за остальными пристально следил. Друг принцессы, тот еще повеса, в плаванье с нами не отправился, однако ранее я ловил на себе его задумчивые взгляды, несмотря на то, что куча барышень вокруг пыталась завладеть его вниманием. Ардейл тоже наблюдал за мной и казался более подозрительным. Может, из-за моей личной к нему неприязни.

Побродив немного по кораблю, уверенно рассекающему волны, я присоединился к толпе придворных и гостей, для которых на верхней палубе даже столы с закусками накрыли. Просто дикость какая-то.

Мельком оглядев толпу, при виде меня раздавшуюся в стороны, нашел свою жертву, облокотившуюся на борт корабля. Онман, младший из всех женихов, был полон юношеского максимализма — это несколько подкупало. И я не мог воспринимать его как соперника, как ни старался.

— Вас сейчас стошнит, — заметил я, остановившись рядом с принцем.

Тот посмотрел на меня замученно.

— Спасибо за беспокойство, я в порядке.

Я только хмыкнул.

— Не лучше ли спуститься на уровень ниже и воспользоваться окном? Впрочем, если желаете, чтобы это случилось при ее высочестве… Она как раз направляется сюда.

Онман метнулся прочь, решив последовать моему совету. Умный парень, а по виду и не скажешь.

— Вы остались одни, — улыбнулась принцесса, приблизившись.

— Мой собеседник испытывает страсть к исследованию судна, чем сейчас и занялся.

Я в который раз за день любовался принцессой. Темно-синий цвет ей очень шел, пушистые пряди, выбившиеся из прически из-за ветра, добавляли прелести.

— Никогда бы не подумала. А как вы к ним относитесь?

— Хорошо. Я люблю прогулки и путешествия по морю, хорошо знаю устройство корабля.

— В вас много скрытых талантов.

Наш разговор прервал всплеск воды и крик:

— Человек за бортом!

Поднялась суета, забегали матросы, корабль остановился. Пострадавшего старались выловить из пучины морской, когда он уже начал идти ко дну. Тонувшим оказался Онман. Как он очутился в воде, представить легко: слишком увлекся опустошением желудка. Но как все было на самом деле, мы не узнаем: когда принца немого откачали, выяснили, что от укусов магических рыб у него начался отек.

Сразу по прибытии в порт его высочество планировали отправить в больницу, а затем домой. Можно подумать, что над принцами в этом отборе висит злой рок.

Мероприятие близится к концу, и теперь лишь трое борются за руку принцессы. Кто уедет следующим?

Об этом я и раздумывал, направляясь в капитанскую каюту, где отдыхала ее высочество. В ответ на стук мне разрешили войти. Принцесса была одна. Неслыханная роскошь завладеть вниманием дамы, вокруг которой всегда толпы людей.

— С принцем Онманом все в порядке?

— Угроза жизни миновала. Но это так ужасно… — Ее высочество встала и подошла к иллюминатору.

— Кто же мог знать о его морской болезни? Видимо, он никогда не плавал.

Непроизвольно бросил взгляд на стол с бумагами, но глубокий вздох заставил меня внимательно посмотреть на ее высочество. Принцесса вдруг стала оседать, и я успел подхватить ее лишь у самого пола.

— Ваше высочество! Вы меня слышите?

Девушка молчала, веки ее были закрыты, но пульс бился ровно, и цвет лица не изменился. Расстегнув жакет, чтобы принцессе легче дышалось, я тоже глубоко вздохнул. Она такая приятная, нежная, красивая. Ее грудь мерно поднималась, от волос шел легкий аромат, дурманивший лучше любого наркотика.

Надо позвать кого-нибудь из свиты. Если сейчас кто-то войдет, мы окажемся в очень щекотливой ситуации. Глянув на дверь, только намеревался сделать шаг к ней, как ее высочество пришла в себя.

— Вы в порядке?

— Почему я на полу?

— Из-за обморока, — ответил, помогая девушке подняться.

— Никогда в них не падала, — пробормотала Гвендолин, краснея и застегивая жакет.

Спокойно, только спокойно. Сейчас не время за ней ухаживать. Сначала нужно сказать правду. Только место неудачное…

— Ваше высочество, я хотел бы поговорить с вами. Когда будет удобно?

— После возвращения с прогулки у меня совещание, потом недолгая поездка. Вернусь завтра перед балом-маскарадом. Можно побеседовать, пока я буду принимать послов.

— Я бы хотел, чтобы разговор проходил наедине…