– Насыщенно. А ваш?

– Хорошо. Как тебе обучение в академии? Нравятся занятия?

– Ага. Очень интересно. Непонятно почти, но правда интересно.

– Хотела бы потом дальше продолжать учиться в академии? Не один год.

– Наверное, нет. Я настроена попасть и закончить ведическую школу.

– А после нее?

– А после вернуться к родным, помогать им, а может, и свою лавочку с зельями открыть.

– То есть лицензию на магическую профессию не хочешь получить?

– Нет. Я все же считаю себя ведой, а магическую силу жалко было блокировать. Зато в быту может пригодиться. Ну и, хорошо если получится с контролем внезапных беременностей, это будет вообще замечательно.

Магистр еще расспрашивает меня о маме, о жизни в родном городке и прочем, я рассказываю, но на мои вопросы он отвечает односложно, не желая ничего говорить о себе. Тело во время этой милой беседы, не бездействует. Провокационно ерзает. Руки мои тоже в покое не лежат. Ощупывают, узнают будущего отца моего ребенка.

В какой‑то момент разговоры плавно перешли в поцелуи. К сожалению, магическая тьма капюшона надежно закрывает лицо избранника, но гладить и щупать мне дают. Решила схитрить и незаметно потянуть за капюшон. Магистр, словно это ждал и не дал мне этого сделать, тут же прекратив поцелуй.

– Айлин…

Преподаватель не успел договорить. Что‑то завибрировало. Оказалось, что браслет на его руке. Мельком взглянув на артефакт, мужчина ссадил меня с колен.

– Уже поздно, Айлин. Урок закончен, можешь идти к себе.

– До свиданья, магистр.

– До завтра.

Выйдя в коридор, ощущаю, как дрожат коленки. Тело как ватное. Это только подтверждает правильность моего решения не общаться больше с Найром. Во всяком случае, пока длятся эти уроки с поцелуями. Если я так целоваться буду с двумя, станет совсем тяжко. А если два избранника еще и лбами столкнуться?

Бр‑р.

До апартаментов добралась без приключений. Ночью Шен не ломился, уже хорошо.

Утром, выспавшаяся и свежая иду на завтрак. Планировала перед входом сменить окрас на маскировочный, но перед столовой неожиданно много людей. Целая толпа вокруг одного мага‑первокурсника.

– Вот ты где, лапа, – на талию легла мужская рука. Шен. У, как неудачно. – А я думал, ты теперь не будешь ходить в столовую – на меня обиделась.

– А я и обиделась, – отодвигаюсь от Шена, и тот, к счастью, не удерживает.

– Ну прости, погорячился. Злой вчера был.

– А сегодня уже добрый.

– Ну конечно. Мы тут с друзьями вчера ночью в драконьи парные ходили. М‑м… после них как заново рожденный.

– Это те скандально‑известные на весь город парные, с элитными девушками, платной любовью, драконьми танцами почти без одежды и прочими подобными увеселениями?

– А ты неплохо знаешь город, оказывается, – хмыкнул Шен.

– Про основные достопримечательности только ленивый не знает. А что там за собрание? – указываю на мага вокруг которого столько девушек собралось.

– А это не твой избранник, м?

– Нет, а что?

– Говорят, вот тот первокурсник и есть хозяин нашего края.

– Ого, а как узнали?

– Вычислили как‑то. Вроде как впечатляющие результаты на лекциях показывал, вел себя очень скрытно и странно, но когда у него спросили напрямую, признался. Капюшон с лица так и не снимает.

– О‑о, надо же.

Завтрак удался. Шен не стал настаивать на том, чтобы сидеть вместе. Найяр в столовой, пока я там была, не появился. Тут вроде бы и радоваться надо, и в то же время не получается.

Первый урок сегодня у моего избранного преподавателя. Началась лекция, тело сидит смирно и уже просто радуется, что избранник рядом. Я все тщательно конспектирую. Блокнот мой любимый закончился, взяла новую, выданную мне на складе тетрадь, но какая‑то она не такая, неудобная, в выходные куплю себе еще блокнотов. Вообще, кажется, жизнь действительно понемногу налаживается, возможно, с беременностью удастся дотянуть хотя бы до окончания академии. Магией ведь беременным заниматься, как я слышала, не рекомендуется, а как экзамены по магическим дисциплинам тогда сдавать?

Вот, я уже продумываю, как и что буду делать во время беременности. Можно сказать, практически приняла этот факт. А куда, собственно, деваться, когда все зависит от доброй воли и настроения вон того самоуверенного властного мужчины за кафедрой.

Нет! Я еще поборюсь за себя со своей ведической силой. Рано сдаваться.

Лекция заканчивается. Адепты покидают аудиторию. Конечно, все, кроме меня. Ну и преподавателя, само собой.

Дверь за последним студентом закрывается. Я грациозно встаю, поскольку я, не я. Танцующей походкой подлетаю к преподавателю и тут же оказываюсь в его крепких объятиях. У меня такое ощущение, будто маг и мое тело уже давно обо все договорились и живут по своим правилам и законам. И только мое сознание еще мечется и трепыхается.

Поцелуй. Еще поцелуй. Я таю. Это так неправильно, но чисто физически необыкновенно приятно.

Мужская грудь тяжело вздымается под моими ладонями, а его руки уже под моей мантией, гладят так нежно, и в то же время требовательно. Какое там бороться с ведической силой, просто млею, и даже если усиливать магический контроль, эти ощущения, их накал, не пройдет.

Тело дрожит в руках магистра, вибрирует. Преподаватель подталкивает меня к столу. Усаживает на него. Трясущимися руками неловко, но в то же время жадно пытаюсь стянуть с мужчины мантию, и при этом мы не прекращаем целоваться.

Интересно, мальчик или девочка у меня будет? Вероятнее, конечно, что девочка.

В какой‑то момент маг замер, а потом медленно, с явной неохотой отстранился. У меня настолько огонь в крови пылает, что я уже не могу сказать, рада ли я тому, что магистр сдержался, или разочарована. Наверное, все‑таки хорошо. Сейчас скоро перемена закончится. Для зачатия детей, мне кажется, все‑таки нужно уделять больше времени, чем несколько минут в промежутках между лекциями.

– Иди, Айлин, – сказал магистр так, словно предупреждая, что если я немедленно не сбегу, учебный день пойдет насмарку.

Тело у меня тоже не глупое, посыл преподавателя поняло верно, и бог улеглось улеглось на парту в красивую позу. Ух, какое бесстыдное.

Подперла голову рукой.

– Магистр, чтобы вы знали, это не я, моя ведическая сила.

Кокетливо высунула ножку из‑под мантии и хрюкнула‑хохотнула. От всей этой ситуации настолько стыдно, что уже смешно.

Преподаватель встает рядом, нависает сверху, и вкрадчивым, но непреклонным и даже опасным тоном произносит:

– Уходите, адептка.

Заметила, с какой силой магистр сжимает края стола. Представляю, какая сейчас в мужчине внутренняя борьба происходит. Тело видимо, тоже все понимает.

Никуда не встала, перевернулась на живот и беззаботно качаю ногами.

– Магистр, а после ваших занятий, у нас каждая перемена в таком ключе будет проходить, да? Вы ведь понимаете, к чему это приведет?

Рука преподавателя тянется ко мне, но застывает буквально в миллиметрах от меня. Такое ощущение, что магистр сейчас тоже борется с какой‑то своей внутренней силой, требующей подмять меня под себя и сделать, наконец, ребенка.

Мое тело изящно выгибает спину, приподнимается на руках, сокращая те миллиметры с рукой магистра. Мужская ладонь оказывается на моей спине. Тело дразнит почти танцующими перекатывающимися движениями, подползает к застывшему мужчине, обнимает его за плечи, касается краев капюшона. Преподаватель крепко обнимает меня за талию, прижимая со всей силы.

– Нет, Айлин, нельзя. Пока нельзя.

– Почему? Что такого случиться, если я вас увижу? В конце концов, я ведь могу знать, как, возможно, будет выглядеть мой ребенок.

Магистр взял мои руки и отнял их от капюшона.

– Не твой, а наш ребенок, Айлин.

Мужчина резко стягивает меня со стола, ставит на пол, берет под руку и выводит из аудитории. В коридоре коротко прощается до вечера и уходит.