— Врет, — заявил кот. — Точно тебе говорю, врет. Хорошо, что тебе на него не работать, скользкий тип, — Мы отошли, и кот оглянулся, — Нет, ты погляди на него! — воскликнул он, всплеснув лапами. Я обернулась — на витрине снова белел листок.

Мы с котом переглянулись и молча зашагали прочь.

— Надеюсь, здесь еще из ума не выжили, — произнес Макарий, открывая передо мной дверь другой колдовской лавки. Внутри оказалось светлее и чище. Никакого объявления в витрине не было. Оно висело на двери, приколоченное гвоздиком — “требуется ведьма”.

— Добрый день, я ведьма. Хочу к вам устроиться, — я сразу взяла быка за рога. Сурового вида тетушка окинула нас с котом цепким взглядом.

— Уже не требуется, — припечатала она, даже не пытаясь казаться любезной.

В отличие от старичка, снять объявление она даже и не подумала.

— Странно, — произнесла я, уходя прочь. — Тебе не кажется, что все это очень подозрительно?

— Да ну, ерунда, — отмахнулся кот.

В следующих трех лавках нас постигла та же участь. Теперь даже кот был не в силах отрицать очевидное. Но несмотря на неудачи, боевого духа не утратил и потащил меня дальше.

Бабулька из магазинчика “Зелья и привороты”, отказывая мне, выглядела такой несчастной, словно это я не взяла ее на работу.

— Скажите, что со мной не так? — не выдержав, спросила я. — Почему никто не хочет меня нанять?

— Не в тебе дело, — вздохнула старушка. — Никому не с руки ссориться с верховной ведьмой. Но я тебе этого не говорила!

— Это из-за меня, — произнес кот, когда мы вновь оказались на улице. — У старой карги длинные руки. Ладно, не переживай, из любой ситуации можно найти выход.

И мы отправились дальше.

Остальная часть дня ничего нового не добавила. Кроме чувства голода — когда наступил вечер, я готова была съесть быка. Сунув руку в карман, вытащила монеты… и обнаружила, что их меньше, чем ожидалось.

— Завтрак, — развел лапами кот.

— Ладно, — я махнула рукой, — не умирать же с голоду. Идём ужинать.

— Нам не хватит.

— Хватит, — вздохнула я.

На этот раз в трактире оказалось многолюдно. А грязной посуды в мойке — больше, чем накануне.

Кот со страдающим видом предложил помыть её сам, но я отказалась. Тогда он вызвался подавать, и в четыре руки дело пошло быстрее.

Позже, уплетая заработанный ужин, я поняла, что никогда прежде не ела такой вкусной жареной картошки.

Домыв посуду за остатками посетителей и получив немного наличными, мы отправились домой.

— Приходите ещё, — произнес хозяин нам вслед.

Я чувствовала себя полнейшей неудачницей. Кот, судя по виду, тоже.

Проводив меня до комнаты, он отправился по делам, в которые меня не посвятил. Вид у него при этом был крайне решительный.

На утро фамильяр припас для меня маковую булку. И чай с молоком..

— Собирайся, Анфиса, — произнес он, когда всё оказалось выпито и съедено, — нас ждут.

— Кто?

После вчерашних неудач его слова прозвучали странно.

— Увидишь, — вдаваться в подробности Макарий не стал. — Кстати, нет ли у тебя универсального антидота? Так, на всякий случай.

Он у меня конечно же был. Что я за ведьма без антидота?

Заставив выпить пару глотков, кот и сам приложился к бутылке, чем сделал предстоящий визит еще более интригующим.

— На всякий случай, ничего не ешь и не пей, — напутствовал он меня напоследок.

Дом, к которому мы подошли, выглядел… необычно. И ещё от него за версту несло магией. Настоящей, густой, забористой. Не могу сказать, чтобы мне хотелось войти, скорее наоборот.

Подборов желание развернуться и убежать, я поднялась на крыльцо вслед за котом. Старые доски опасно скрипели, да и сам дом выглядел ненадёжным. Почерневший от времени навес грозил обвалиться на голову, дверь — вся в подозрительных бурых пятнах — наводила на неприятные мысли. Прямо перед дверью лежала издыхающая ворона.

— Не трогай! — воскликнул кот, хватая меня за руку, и торопливо постучал в дверь.

В ту же секунду морок исчез. Грязная развалина превратилась в обычный старый дом, пятна на двери испарились. Ворона тоже.

Дверь открылась.

— Добро пожаловать, гости дорогие! — старушка, возникшая на пороге, лучилась радостью, словно мы с котом были её горячо любимыми внуками. Невысокая, пухленькая, она напоминала добрую бабулю из сказки про близнецов, которые нашли в лесу имбирный домик. Но ни улыбка, ни кружевной передник не могли скрыть того факта, что перед нами стоит ведьма. Причём не абы какая. — Проходите, я для вас пирожков напекла!

При мысли о начинке по спине пробежал холодок. Вспомнив совет кота, от пирожков я решила отказаться.

Пока не увидела тарелку с ароматной румяной сдобой. И лицо хозяйки, которой оказалась не в силах отказать. Не знаю, как у старушки это получилось — рука моя зажила своей жизнью, потянулась к тарелке и, схватив пирог, понесла ко рту. А поскольку рот открывать я не торопилась, то так и застыла с уткнувшимся в губы пирожком, чувствуя себя непередаваемо. Не каждый день собственное тело устраивает такие фокусы.

— Куртинья, — укоризненно произнёс кот, — мы так не договаривались.

— Ах, простите, увлеклась, — рассмеялась старушка. — Привычка, знаете ли. Дружочек Макарий нас не представил. Я, как ты уже поняла, Куртинья.

— Анфи… кх, — стоило мне забыться и открыть рот, как коварная рука завершила начатое.

Выплевывать откушенное было неудобно, пришлось прожевать и проглотить, уповая на силу антидота (он у меня ядреный).

Пирог оказался вкусный, с яблоками. Подумав, я все-таки его доела. И даже чаем запила под укоризненным взглядом Макария.

— Вот и славно, Анфисочка, приятного аппетита! — старушка улыбнулась, сверкнув белоснежными зубами. — Ну а теперь можно и о делах поговорить.

— У вас есть для меня работа? — спросила я.

— У меня — нет. Но если ты поможешь мне, то и я найду способ помочь тебе.

— Но верховная ведьма…

— А вот об этом я и хотела поговорить. Эта старая перечница совсем из ума выжила. Виданое ли дело — заступать дорогу молодым! — глаза Куртиньи сверкнули. — Во главе ковена ей не место. И если ты одолжишь мне на время своего фамильяра, я исправлю эту вопиющую ситуацию.

— Только если он сам этого захочет.

Ведьма посмотрела на меня сочувственно..

— Не быть тебе, девонька, хорошей ведьмой. Слишком добрая.

— Ну это мы ещё посмотрим, — произнёс кот.

— Эх, почему ты, Макарий, ко мне не ушёл? — вздохнула старушка. — Мы бы с тобой — ух!

— Вот потому и не ушёл, — пробурчал кот. — И вообще, госпожа ведьма, хотите совместной работы — извольте договорчик подписать.

— А может молочка? — Куртинья с надеждой посмотрела на кувшин.

— Спасибо, не надо. У меня от подчиняющего зелья изжога.

— А, ладно, — Куртинья махнула рукой. — Договорчик так договорчик.

Она вышла из комнаты и через некоторое время вернулась, держа в руках пожелтевший кусок пергамента. Положила его на стол и, расправив, поинтересовалась у кота:

— Что писать будем?

— Как обычно, по форме, — кот положил лапу на край пергамента. — Договор, — произнес он, и сверху, написанное невидимой рукой, тотчас появилось сказанное. Почерк у невидимки оказался корявым, но вполне читаемым. Я никогда прежде не видела настоящих договорных свитков, да еще таких древних, поэтому замерла, раскрыв рот. Кот тем временем продолжил: — Я, магический фамильяр Макарий Аулон Муар 13-й, обязуюсь помочь ведьме Куртинье Мрак-Удай-Кауран стать верховной ведьмой ковена города Златолюбич в обмен на помощь и покровительство ведьме Анфисе Крайней в мере, оговоренной далее, — кот убрал лапу. — Ну а теперь обсудим.