Полная недобрых предчувствий, я уставилась на бланки.

И поняла, что влипла.

— Итак, что у нас дальше по плану? — расплатившись за обед, произнес господин Мок.

Цесарка и в самом деле оказалась великолепной. Как и десерт из ягод с мороженым. И салат, и пирог со сливами. И маленькие пирожные наверное тоже, но они в меня уже не влезли.

Вздохнув, я достала бланки заказов и разложила на столе.

— Разрешите, я сам. Боюсь, что ваша секретарша могла перепутать последовательность, — он сгреб листочки и, перетасовав, расположил как надо. — Итак, для начала в цирк!

Приехавшая в город труппа не ожидала такого фурора. В знак благодарности, лично для “щедрого господина и его очаровательной рыжеволосой спустицы”, она еще раз исполнила на бис самые великолепные номера. Сдержать восхищение было невозможно, даже злость на Куртинью временно отступила.

Затем мы посетили ярмарку фарфора, откуда я вышла с великолепным набором чашек. Заглянули на выставку корма для фамильяров, во все приличные трактиры, совершили экскурсию по историческим местам города и даже съездили на болото, где в это время как раз началось цветение бесовой травы. Нарвав охапку тонких серо-синих листьев, я почувствовала себя совершенно счастливой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Жаль, что все это не по-настоящему.

Когда мы вошли ко мне домой, груженые пакетами и свертками, у меня даже мелькнула мысль не давать Тибериусу антидот. Но совесть не позволила и дальше пользоваться его зависимым положением.

— Пейте, — я протянула ему все ту же кружку, на дне которой плескался разбавленный отвар.

Судья посмотрел на меня странно, даже показалось, что я заметила грусть в его темных глазах. Но кружку взял. Посмотрел долгим взглядом и, вздохнув, выпил.

Тишина, воцарившаяся в гостиной, давила на нервы.

— Ну что, я пойду? — спросил Тибериус, глянув на меня выжидающе, словно я должна была его отпустить.

Я пожала плечами.

— Идите.

Помешкав на мгновенье, он хотел что-то сказать, но передумал. Ушел, аккуратно закрыв за собою дверь.

И унес с собой мое хорошее настроение.

Вздохнув, я принялась разбирать и подвешивать на просушку бесову траву.

Макарий, покачав мохнатой головой, вздохнул и, покрутив лапой у виска, ушел плеснуть себе сливок.

И тут в дверь постучали.

Сердце встрепенулось, я бросилась открывать.

На пороге стояла Бронни. А рядом с нею, улыбалась мне, словно старой знакомой, стройная симпатичная девушка в бирюзовом платье под чёрным вышитым плащом. Выглядела она великолепно.

— Анфиса! — воскликнула незнакомка. — Ну как я вам?

Я растерялась, переведя взгляд на коллегу, в надежде, что та объяснит мне происходящее.

— Это Эреника, — произнесла Бронни с многозначительным видом.

Я озадачилась еще сильнее. Имя ни о чем не говорило.

— Вы приходили ко мне вчера, — пришла на помощь гостья.

Я присмотрелась повнимательней.

— Кошки! Вы хотели перемен!

— И я их, кажется, получила, — улыбка Эреники сияла как тысяча солнц. — Вы просто спасли меня!

— Благодарите мою коллегу.

Бронни приняла похвалу как должное.

— Мы к тебе по делу, — произнесла она. — Все знают, что ты варишь лучшее приворотное зелье. Завтра у губернатора бал в честь прибытия нового судьи, сама понимаешь, — взгляд ее сделался многозначительным.

— Понимаю. Но мне кажется, такая красавица не нуждается в приворотных зельях.

— Будем действовать наверняка.

“Не ведьма, а таран, потому ее в агентстве и ценят”, - подумала я. Вздохнула и согласилась.

Как же мне не хотелось варить это зелье! Жалко было судью, аж слов нет.

И все-таки я сварила. Полный котел, про запас. Потому что знала — сейчас начнется.

Так и произошло — стоило Бронни с Эреникой уйти, как в дверь опять постучали.

— Приворотного? Для бала? — спросила я, обнаружив на пороге младшую дочку архивариуса.

Та изумленно кивнула.

— А откуда вы знаете?

— Ведьма я или кто?

Девица торопливо закивала.

Вручив ей склянку, я расставила остальные в ряд на тумбочке у двери, чтобы далеко не бегать.

Следующей пожаловала сестра главного городского лекаря. За ней, то и дело озираясь, жена главного городского лекаря. Ее дочка, мелкая, шустрая девица на выданье, заскочила через час. Между ней и матушкой я успела принять троих — сестру главы гарнизона, дочь приказчика и брата градоначальника. Последнему отказала, и без него конкуренция ого-го.

Когда весь запас оказался распродан, повесила на двери табличку “приворотного больше нет” и пошла спать.

Встать предстояло рано, чтобы успеть воплотить задуманное.

— Вставай, Анфиса! Вставай! — желтые глазищи кота прожигали меня насквозь.

— А? Что? Я опоздала?!

— Не знаю, — мстительно произнес кот, спрыгивая на пол. — Ты же не рассказала, куда собралась в такую рань.

Да, точно, план, вспомнила я, вылезая из-под одеяла. По ногам дуло, вода в тазике для умывания оказалась ледяной — Макарий обиделся и не желал скрашивать мое утро. Что ж, потерплю. Помня, как легко провела его Куртинья, посвятить кота в свои планы я не решилась.

На кухню спускалась в полной уверенности, что завтрак будет состоять из сухаря и кружки с водой. И каково было мое удивление, когда на столе, накрытая полотенцем, обнаружилась тарелка с пирожками. Впрочем, характер котик все-таки показал — пирожки оказались с репой, терпеть их не могу.

Вместо кофе меня поджидал кисель. Жидкий, холодный и комковатый.

Сам хвостомордый на кухне показаться не рискнул.

“Ничего, — подумала я, — не киселем единым”. И, собрав сумку, выскользнула в предрассветный сумрак.

Нужный дом находился в паре кварталов от моего (разведала накануне). Судя по погашенным окнам, хозяева спали. Забравшись на балкон второго этажа, я тихонько открыла дверь и проскользнула внутрь.

Удача мне улыбнулась — комната действительно оказалась спальней. На широкой постели под бархатным балдахином спал мужчина. Темные волосы разметались по подушке. На цыпочках я подошла ближе и всмотрелась в лицо. А затем осторожно потрясла его за плечо.

— Господин Мок, проснитесь!

Мужчина зашевелился, открыл глаза… и вскочил, хватая меня за руку. В цепкости он не уступал Куртинье.

— Вы кто?

— Господин Мок, это я.

Вид его стал еще более настороженным.

— Кто “я”?

— Анфиса. Не перебивайте, у меня мало времени! Вот, держите, — вывернувшись из захвата, достала из сумки флакон с зельем. — Оно уже разбавленное, будете пить прямо так.

— Почему я должен это пить? Кто вы такая? И как вы сюда попали?

Я вздохнула. Ну дает! Знавала я людей, которые тяжело просыпаются, но чтобы так!..

— Не те вопросы задаете, господин Мок. Сегодня на балу вас попытаются напоить приворотным зельем. Возможно, начнут с самого утра, если у кого родня или знакомые в вашем доме работают. Это из-за бала. Но вы не беспокойтесь, это антидот, — я схватила флакон с тумбочки и сунула ему под нос. — Пейте каждый час по одному глотку, и привороты на вас не подействуют. Ладно, все, мне пора, — торопливо закончила я, видя, что он приготовился задавать вопросы. И поспешила к балкону. — Не провожайте.

И, пока он не опомнился, покинула комнату той же дорогой, что и пришла.

Быть незаметной я умею. Уже оказавшись за воротами, все-таки оглянулась — и увидела, как судья, выскочив на балкон, пытается меня разглядеть.