Павлину Конкордиевну я навестил утром. Маруська сказала, что ей уже лучше, только разговаривать пока Павлина Конкордиевна не может. Зато к руке чувствительность вернулась. Катерину по какой-то причине она прогнала. Я вежливо посидел рядом, кратко пересказал новости. В первую очередь о том, что был в гостях у городского головы. Павлина Конкордиевна только посверкала глазами, явно сожалея, что не может прямо сейчас побежать и сообщить эту новость своим знакомым.

Кстати, нам стоило подготовиться к демонстрации фильмов в доме у головы. Поэтому я сразу поехал в школу. Мы с Артемом перебрали весь наш репертуар. Много демонстрировать тоже не стоило. Пусть в кинотеатр идут (он в Екатеринодаре именно так назывался, а не иллюзион, как в столице). В результате выбрали все тот же "Голод", "День казачества в Екатеринодаре", "Хутор" и "Демонстрация техники в Петербурге". Из развлекательных — пару сюжетов по Чарли Чаплину. И добавили еще три мультфильма.

Киномехаников Артём обещал подобрать, только я решил, что Чернову не помешает покрутиться в высших кругах. День прошел в суете и заботах. Посыльного в Гранд-отель я отправил еще с утра. Если бы князь захотел меня найти, то узнал бы, где я. На всякий случай ужинать отправился к госпоже Губкиной. Как и предполагал, встретил князя в обеденном зале.

— Голубчик, Николя, я тебя искал, — сразу сообщил князь. — Только тебя дома не было.

— Больную тетушку навещал, — сообщил я, про себя прикидывая, по каким "домам" мог искать меня Николай Константинович.

— Меня твой приятель Зарян отправил к доходному дому. Ничего так у тебя девица. Опытная, чистоплотная и расторопная, — сообщил князь.

Пару секунд я пытался сообразить, о ком идёт речь. Но тут мне было любезно сказано:

— Маша, кажется. Так приняла, с такой теплотой. Все же опытные женщины в постели хороши.

Чем дольше я слушал восхваления собственной любовницы, тем выше поднимались мои брови. С князем все понятно. Он готов "осчастливить" всё, что шевелится. Но Машка?! Нет, кажется, зря я так долго игнорировал выходки девицы. Мастерскую она уже давно не курирует, перепоручив все Устинье, квартиру в доходном доме убирает служанка. Машка только готовит, и то, когда я появляюсь. В последнее время нечасто. А тут ещё вспомнил, что Павлина Конкордиевна все пыталась что-то сказать, издаваемые ею звуки напоминали "Маша", "Машка". А не с ней ли моя родственница поскандалила так, что ее удар хватил?

Разбираться с этим всем безобразием я начал на следующий день. Маруська мои предположения, с кем скандалила Павлина Конкордиевна, подтвердила. Та в свою очередь активно кивала головой.

— Вы Марию застали в неподходящей компании? — задавал я наводящие вопросы, чтобы выяснить подробности.

По кивкам Павлины Конкордиевны и Маруськиным дополнениям получалось, что Машка в моё отсутствие приваживала парней из охраны. Да и князю в предыдущую ночь не отказала. Все же распутными девками меня не зря упрекали.

Выяснять отношения теперь уже точно с бывшей любовницей я шел решительный и злой. Но разве можно переспорить кубанскую женщину? Машка паковала свои вещи и громко сообщала всем, кто мог ее услышать, что она едет с князем в Ташкент, а я ей не чета. Только название, что промышленник, а сам как был купцом, так и остался.

— Купец, как есть купец! — выкрикивала она, периодически выходя на лестничную площадку, чтобы было лучше слышно в мастерских на втором этаже. — Мальцы в столице дворянство получили, а тебе кукиш!

Петрова я попросил потом поменять замки и больше Марию не пускать ни в мастерскую, ни в мои апартаменты.

Что представляет собой Николай Константинович, я знал из хранящейся у нас информации. Естественно, никакую Машку он с собой брать и не собирался. Даже с трудом вспомнил, кто это. Ему вполне щенка овчарки хватило. Слуги волокли за князем значительно увеличившийся багаж, а тот не мог нарадоваться на свое приобретение, целуя щенка в нос. Зазывал меня в гости, обещал показать всех своих собак.

Я еле пережил последние минуты прощания с ним на вокзале. В буквальном смысле готов был бежать следом по шпалам и махать платочком, радуясь, что избавился от такого гостя. Меня дела ждут. Артем рассказал, что пришло письмо от Веры. Она предлагает везти в Петербург лекарство для лечения туберкулеза. Все равно никто не сможет повторить его технологию без глубокого исследования. Если не рассказывать о технологии, то повторить препарат долго не смогут.

— Склифосовский поможет продвинуть препарат и без длительных разрешений, — убеждал меня Артём.

— Там его все давно ждут и даже помощь не понадобится, — заверил я.

— Вера еще пишет, что если все же получит антибиотик, то даже патентовать не станет. Так его точно не повторят долгое время.

— Ну да, выкрадут саму Веру или найдут на нас другие рычаги влияния, — не одобрил я идею.

— Пока и антибиотика-то нет. А там, глядишь, свою службу охраны организуем. Тебе Зарян ничего не говорил?

— Зарян только песни горланил да собак в присутствии князя нахваливал, — ответил я.

— Правильно, не нужно о делах при князе болтать, — оправдал действия городового Артём.

На самом деле они с Заряном решили свою частную охранную контору организовать. Ездим мы много. И каждый раз нам требуется сопровождение. Обычно я снимаю охранников со школы, оставляя только дедков-сторожей. Это не дело. Нужны профессиональная охрана и тот, кто проверит ее надежность.

— Поставил Заряну тридцать рублей оклад, — сообщил Артем. — На нем же еще будет подготовка собак.

— Дело нужное, — полностью одобрил я задумку друга. — И чем быстрее займемся, тем лучше.

— А ты давай собирайся в Петербург. Близнецы должны уже были выехать, — напомнил Артём.

Снова едем в столицу. По пути озадачил братьев написанием статьи для журнала. Не все же мне придумывать темы. Пусть напишут про клинические исследования изониазида. Позже я дополню материал небольшой заметкой о бактерицидных свойствах раствора марганца. Сомневаюсь, конечно, что врачи поголовно кинутся её читать, но есть шанс, что, заинтересовавшись противотуберкулезным лекарством, прочтут и другие сведения.

В этот раз встречал меня не Серега, а Склифосовский с пятью мужчинами в штатском, но чувствовалась военная выправка. Противотуберкулезное средство не просто ждали, а чуть ли не с оркестром встречали. Так-то информацию о том, что Георгий Александрович, сын Александра III, болен туберкулезом, не доводили до широких масс, но думаю, что Склифосовский в курсе. Потому такой конвой был более чем понятен. Я передал лекарства служивым людям, напомнив, что его стоимость два рубля за грамм. Себе, вернее, Романовскому оставил граммов пятьдесят. Обещал же на исследования.

Сереги в столице не было. Он убыл по делам в Кривой Рог. Но указания на мой счет оставил. Николай Васильевич предлагал нам с близнецами остановиться у него, но я предпочел привычный для меня дом. Груша там неплохо управляется со слугами. Серега выставил требования, которым все следуют безукоризненно.

Содержанка Сереги встретила нас радушно. Сообщила, что Сергей Павлович вернется не раньше начала ноября. Пока же мы можем полностью распоряжаться домом. С обязанностями секретаря Груша неплохо справлялась. Даже иногда отвечала на мои письма, когда Сереге было некогда писать.

С утра прибежал Аркашка. Очень уж ему хотелось похвастаться успехами в области киноиндустрии. Пообещал ещё зайти в ближайшее время.

У Склифосовского меня ждали знакомые профессора Афанасьев и Романовский. Чуть позже к нашему обществу присоединился еще один медик, профессор Григорий Антонович Захарьин. Дедок с первых минут меня позабавил. То, что он лечит Льва Николаевича Толстого, я ещё мог поверить, но при упоминании императора с сомнением посмотрел на Склифосовского. Николай Васильевич кратко пояснил, что императорская семья пользуется услугами профессора, вызывая его из Москвы, когда случаются сложные случаи.