- Равня-я-яйсь!!! Сми-и-ирно!!! К атаке…. Товсь!!!

Одноногий утус Лерл, злейший враг подрастающего поколения Тивницы, раздражённо заковылял вдоль строя. Деревянный костыль чиркает утоптанную землю. Учебная манипула сжалась в тревожном ожидании. Хмурый взгляд наставника буравит пятнадцатилетних юнцов.

- Я кому сказал! – утус Лерл остановился возле сомкнутых щитов. – Строй должен быть идеально ровным! Никаких выступов!!! Никак провалов!!! А это что такое?

Утус Лерл резко ткнул костылём в чуть выдвинутый вперёд щит. От сильного удара юноша качнулся назад и, старясь удержать равновесие, совсем чуть-чуть наклонил тяжёлое учебное копьё.

- А копьё всегда и при любых обстоятельствах нужно держать прямо!!!

Утус Лерл, словно желая добить подростка, резко снизу вверх поддел костылём провисшее копьё. Юноша, едва удерживая равновесие, вдавился в строй. Дефект, замеченный зорким взглядом наставника, устранён.

- И так. По моей команде…, - утус Лерл отошёл по дальше от строя, - Прямо… Шагом… Ма-а-аршш!

Учебная манипула дружно двинулась вперёд. Печатая шаг, будущие пехотинцы старательно наступают на воображаемого врага. Ряды плотно сомкнуты, лица напряжены, копья параллельны земле. Утус Лерл, постукивая костылём, задаёт темп:

- Зверь! Птица! Зверь! Птица! Зверь!

Птица – правая нога, зверь – левая. Ещё совсем недавно эти мальчики пришивали к правой штанине пучок перьев, а к левой кусочек шкуры или кожи. Что поделаешь: в повседневной жизни простым крестьянам и ремесленникам совершенно незачем знать, где у них левая рука, где правая и какая между ними разница.

Учебная манипула осторожно ползёт по утоптанному плацу. Подростки дрожат от напряжения. Не дай бог прогневать наставника. Но тут на левом фланге один из юных пехотинцев споткнулся о камень, неловко качнулся всем телом и… неуклюже ткнулся копьём в землю. Левый фланг манипулы тут же смялся, как кусок бумаги. Идеальный ряд щитов криво изогнулся. Утус Лерл взорвался от бешенства.

- Стоя-я-ять!!! – заорал наставник.

Манипула послушна замерла на месте.

- Вы!!! Вы!!!! – утус Лерл аж задохнулся от ярости. – Стадо беременных козлов!!! Маменьких сосунков!!! Баранов безмозглых!!!

Неловко подпрыгивая на ходу, утус Лерл выскочил вперёд перед строем.

- Стоять!!! Всем стоять! Стоять смирно!!! Строй выровнять! Заново! Всё заново!!!

Багряное лицо утуса Лерла пылает гневом. Кажется, ещё миг, и он бросится на ошалевших юнцов с костылём в руке.

Строй учебной манипулы быстро выровнялся.

- Равня-я-ясь!!! Сми-и-ирно!!! К атаке… Шагом… Марш!!!

Ну… Насчёт безмозглых баранов и беременных козлов наставник всё таки не прав. Саян Умелец, с высоты четырнадцати метров, стоя на самом верху надвратной башни, с интересом наблюдает, как утус Лерл гоняет новобранцев. Квадрат учебной манипулы плавно передвигается по плацу туда-сюда. Утус Лерл забавно прыгает на одной ноге и орёт так, что аж на вершине высокой башни слышно.

Саян с удовольствием вдохнул полной грудью. После замкнутого пространства рабочего кабинета очень полезно подняться на надварную башню, проветрить мозги и окинуть взглядом живописные окрестности. Приятно присесть прямо на зубец кирпичного парапета, подставить лицо свежему дуновению ветерка, подумать о будущем или вспомнить прошлое.

Прошло больше сотни лет, как Саяна, он же Сергей Белкин, Великий Создатель с непонятной целью или тайным умыслом забросил его с двумя друзьям на эту планету. Мирем до зелёных чёртиков в глазах похож на Землю. Практически всё здесь выглядит, шумит и бегает точно так же, как и там, дома. Точно также высокие сосны шевелят на ветру тёмно-зелёными кронами, а на светло-коричневой коре золотыми душистыми подтёками выступает смола. Точно такие же могучие дубы с россыпями недозрелых желудей на корявых ветках и парящие в заоблачной вышине орлы. Точно так же ранним зимним утром можно найти на снегу запутанные заячьи следы или заметить мышкующую на опушке рыжую лису. Здесь такое же знойное лето с грозовыми ливнями и холодная зима с трескучими морозами. Точно так… Да практически всё, что только видно с высоты надвратной башни можно описать с приставками «точно также», «точно такой же» или «один в один». Но это не Земля.

На Миреме другая география. Другие реки текут по другим равнинам и впадают в другие моря. А на чёрном небе в яркую безоблачную ночь сверкают другие созвездия. И не найти среди них привычного ковша Большой медведицы, а вместо яркой Полярной звезды в центре мира пугающая с непривычки пустота.

Саян обернулся. И тем более нет на старушке Земле ничего похожего на исполинский Утёс – огромную монолитную скалу высотой более ста метров, шириной в половину километра, с плоской, словно срезанной вершиной. Больше всего удивляет цвет исполина: почти белый, с едва заметными сильно размытыми чёрными прожилками. Сам по себе, без кирпичных стен и рвов, Утёс является неприступной крепостью. Забраться по его крутым склонам без альпинистского снаряжения невозможно в принципе. Словно исполинский столб Утёс возвышается над окружающими лесами и, словно неподкупный страж, пристально следит за убегающей на юг великой рекой Акфар.

Из века космических полётов, компьютеров и глобальной экономики Сергей с друзьями попал в дикий, практически незаселённый мир. В здешних нетронутых цивилизацией лесах царит каменный век во всей своей первозданной красоте. Местные обитатели гоняются за кабанами и лисами с каменными топорами, отбиваются от медведей деревянными рогатинами, живут в тесных полуземлянках и благоговеют перед необузданной мощью природы. Охотники переиначили друзей на местный лад. Так Сергей стал Саяном, Ян – Ягисом, а Андрей – Ансивом.

Изменилось с тех пор многое. Саян, прожив среди первобытных охотников более двенадцати лет, создал свой собственный род Медной Совы. Или, если не переводить на русский язык дословно – Тивница. Спустя почти сто лет вокруг Утёса выросло первое на этой планете поселение людей, которые всё же можно назвать градом – населённым пунктом, который обнесён высокой кирпичной стеной.

Поколение за поколением, не спрашивая зачем, веря своему бессмертному Сахему, как богу, люди Медной Совы свели дремучие леса вокруг Утёса, распахали целину и построили Тивницу. Благодаря труду простых смертных на огромном мысу, самом настоящем полуострове между реками Акфар и Аксор, появились прямоугольники возделанных полей. Сейчас, в разгар весны, на вспаханных полосах пробиваются нежные ростки ржи, пшеницы, овса, льна, гречихи. На грядках зеленеют стрелы лука и чеснока. Посаженная картошка выглянула из-под земли короткими тёмно-зелёными листочками.

На обширном лугу недалеко от крепости пасётся большое стадо коров. Могучий бык с большими тёмными пятнами на шкуре презрительно поглядывает на развалившуюся в его тени пастушью собаку. Немного в стороне стадо овец торопливо жуёт свежую весеннюю травку. Но самая большая гордость, Саян хлопнул ладонью по кирпичному зубцу, сама крепость.

На строительство крепости ушла бездна кирпичей, глины, брёвен и ещё больше сил, времени и сорванных мозолей. Такой уймы стройматериалов вполне хватило бы на небольшой город. Вместо деревянных изб можно было бы понастроить просторных каменных палат и выложить все дороги кирпичом, но защита важнее.

Красавица Тивница козырной туз в раскладе. Длина периметра более четырёх километров. Высота стен девять с половиной метров. Зубчатый парапет придаёт крепости грозный вид. Двадцать квадратных башен возвышаются над узкими стенами. В двух самых больших из них расположены входные ворота.

Как раз на вершину Западной надвратной башни Саян вышел подышать свежим воздухом и проветрить мозги. Под башней, немного правее раскрытых настежь ворот, утус Лерл гоняет употевших подростков.

Все же зря утус Лерл так сурово чистит подрастающее поколение. Саян вновь глянул вниз на учебный плац. Пусть у парней не всегда получается пройтись чётким шагом, прямоугольник учебный манипулы перекашивает в разные стороны, но прогресс налицо. Подростки стараются во всю. Саян улыбнулся. С высоты четырнадцати метров отлично видно, как куётся непобедимая мощь пехотных манипул Тивницы.