Ловили беглянку всей Тивницей. Толпы парней и мужиков гоняли стремительную и прыгучую, словно дикая кошка, девушку по всей крепости. Смеху-то было! А конфуз то какой – красавица жена с брачного ложа удрала. Над обескураженным Ягисом посмеиваются все, кому не лень. Втихомолку, конечно. Но он и сам прекрасно понимает, о чём перемигиваются мужики и о чём треплются бабы возле капища.

Как оно сразу не задалось, так оно дальше и пошло. Гора Ния ни за какие кнуты и пряники не желала стать частью Тивницы. Строптивую пленницу вечно приходится держать под замком, словно опасного рецидивиста. Ягис и уговаривал её, и объяснял, и грозил, и даже продержал без еды и воды пару дней. Ничего не помогло. В очередной раз получив кулаком в глаз, Ягис в бешенстве даже выпорол упрямую пленницу ремнём. Избитая в кровь девушка слегла на пару недель в постель.

Но! Как только с её прекрасного тела сошли последние синяки и ушибы, опять взялась за старое. Мило улыбаясь, Ния в очередной раз врезала Ягису в глаз и в очередной раз попыталась сбежать. А потом были ещё и ещё попытки. По Тивнице даже игра пошла – «Поймай Нию».

Правила игры очень просты: увидишь гору Нию, тут же хватай её и тащи к дому витуса Ягиса. Побитый как собака, со свежим синяком на лице, витус Ягис вынесет очередному удачливому ловцу ценный подарок. И всем весело.

О каких-то там любовных отношениях, пусть даже полностью пассивных с одной стороны, не могло быть и речи. Ягис, большой почитатель женской красоты, последний месяц ходит словно опущенный в яму с нечистотами. Вот и на этот раз…

Ягис, набрав в грудь по больше воздуха, спросил:

- Саян! Что мне с ней делать?

- Ну-у-у… - неопределённо протянул Саян.

Только Ягис, продолжая думать о своём, плаксиво заявил:

- Не понимаю! Ну хоть убей, не понимаю – чего ей не хватает?

Другу в первую очередь нужно выговориться, Саян умолк. Ягис, глядя на печь из блестящего красного кирпича, пояснил:

- Я ей тысячу раз говорил: «Ты больше не пленница, а моя жена. Так и будь ей! Считай, замуж вышла». Так нет же! Или молчит насупившись, или требует отпустить, или в глаз бьёт. Не будь она такой строптивой, так давно бы жила в моём доме как свободная женщина. Ну… почти свободная.

- Шестая по счёту? – мимоходом уточнил Саян.

- Пусть и шестая! Но и я далеко не последний мужик в Тивнице, – возразил Ягис. – Другая бы на её месте гордилась бы. А эта…

- А если бы она тебе ребёнка родила, сына или дочь? – поинтересовался Саян.

- Да и пусть, – Ягис махнул рукой. – Зато выполнила бы своё главное предназначение как женщина. Да ради такого случая я бы её за другого отдал бы.

По воле Создателя, Саян и его друзья совершено не могут иметь детей. Мужская сила – да, а вот потомство – нет. Этот печальный факт выяснился ещё сто лет назад, когда друзья ещё жили в роду Мудрой Совы. Ни Инса, первая и единственная жена Саяна, ни Мекоя и Натоя, сестры двойняшки жёны Ягиса, ни красавица Лея, жена Ансива, так ни разу и не забеременели. Потом были другие женщины, другие попытки, только с тем же нулевым результатом. Как однажды философски заметил Саян – бессмертному наследник не нужен.

Бывало, так называемые жёны, а фактически служанки и наложницы, рожали детей, но… Каждый раз находился настоящий отец из числа простых смертных. Иногда «потомки» даже оставались в доме Саяна, но гораздо чаще уходили вместе с мамами к родным папам. Понимая, что настоящими отцами им не быть, Саян с друзьями смотрели сквозь пальцы на левые похождения жён, а фактически служанок и наложниц.

Ягис, выпустив пар, умолк. Саян, задумчиво теребя в руках палочку для письма, осторожно заметил:

- Как сказал один философ на старушке Земле, рабство, это не сидение на цепи, а состояние души. Значит, Ния обладает очень свободолюбивой душой. Вряд ли ты сумеешь обломать её или приучить. К тому же, её родной дом совсем рядом. Каких-то двадцать километров на север, всего шесть часов неспешной прогулки через лес. Свобода манит её. Манит, как манит утопающего глоток воздуха. Любой ценой.

- Ну…, а как же заложницы? Те девушки, которых мы получили в качестве дани? Ни одна из них не сбежала, – упрямо возразил Ягис.

Охотники выполнили условия мирного договора. Не прошло и половины назначенного срока, как в Тивницу прибыли все без исключения заложники. Каждый род отправил мальчика и девочку десяти лет, а так же молодую девушку на выданье. И ни кого не пришлось отправлять обратно.

- Ягис, не глупи, - ответил Саян. – И невесты, и тем более заложники, выполняют долг перед родным племенем. Они все торжественно поклялись именем Создателя в верности Тивнице, невесты навсегда, а заложники сроком на пять лет. Ния, насколько мне известно, подобной клятвы не давала. Я прав?

- Да, - нехотя признал Ягис. – Она плюнула мне в лицо.

- И ещё раз плюнет! – пообещал Саян. – В Тивнице её держит только амбарный замок на дверях её комнаты. Ну, разве что, ещё решётка на окне.

- Тогда что мне с ней делать? – воскликнул Ягис.

Торопиться с ответом не стоит. Саян задумчиво забарабанил пальцами по столешнице.

- Ты и в самом деле не знаешь, что с ней делать? Или хочешь услышать от меня подтверждение уже принятого решения? – спросил Саян.

Озадаченный Ягис нахмурился.

- Так, это, отпустить её? – неуверенно предложил Ягис.

- Ни в коем случае, – решительно возразил Саян. – Лучше скинь её с Утёса. Коль ты её уволок, то тебе и разбираться с ней. Или хочешь, чтобы она одержала над тобой вверх? Тогда над тобой не только Тивница, а ещё Звёздная Птица смеяться будет.

Ягис насупился. Как бы не хотелось ему по быстрей и по проще избавиться от горы Ния, но отпускать её просто так действительно нельзя. И охотники Звёздной Птицы, и жители Тивницы сочтут поступок Ягиса за проявление слабости и малодушия. Какой бы красавицей не была гора Ния, в первую очередь она военнопленный, то есть враг. А врагов нужно уничтожать. Но упрямая девчонка ни за что не хочет быть женой Ягиса, а желает во что бы то ни стало вернуться домой.

- Тогда что мне делать? – Ягис окончательно растерялся.

Похоже, Ягис действительно не знает, что делать. Саян помедлил с ответом и предложил:

- Продай её.

- Как это продай! Кому? – Ягис от удивления выпучил глаза, но почти сразу сник.

Скоро середина октября. Со дня на день должен приплыть утус Типат. Весенняя удача воодушевила менга. Он не только вернулся домой целым и невредимым, но и привёз кучу товаров и ещё больше заказов. Торговля между менгами и людьми только-только налаживается. Хитрый купец обязательно будет ловить момент.

- Но… Она же строптивая. До жути, – Ягис подался всем телом вперёд. – Если от меня постоянно пытается удрать, то от менга и подавно ноги сделает.

- А это уже его проблемы, – цинично заявил Саян. – Ты можешь в самых жутких красках расписать какая она прыткая, бойкая, свободолюбивая. Можешь даже царапины на своём лице показать, только он слушать тебя не будет.

- Это ещё почему? – Ягис плюхнулся обратно на стул.

- Господи! Ягис! Ты и в самом деле такой наивный, или только притворяешься? – воскликнул Саян. – Да тебе достаточно у этой девчонки юбочку чуть повыше коленки приподнять, чтобы купец от счастья прямо в штаны сделал. Женщины, а тем более молодые и красивые девушки, самый дорогой товар в Миренааре. Витусы Совета Благородных карманы наизнанку вывернут. Ради такого барыша утус Типат вокруг Тивницы голышом спляшет. Вот увидишь.

- Надо подумать, - ответил Ягис.

Кряхтя, словно старик, Ягис тяжело поднялся со стула. Предложенный вариант его не устраивает. Чтобы такую красоту продать в рабство? Чтобы заплывшие жиром свиньи лапали её своими четырехпалыми лапами?

- И помни! – Саян крикнул во след уходящему другу. – У тебя только одна альтернатива – сбросить её с Утеса!

Ягис с треском закрыл за собой входную дверь.

Не прошло и недели после памятного разговора, как у Ягиса появилась возможность раз и навсегда избавиться от строптивой пленницы с немалой выгодой. Изрядно потрёпанный ветром столб дыма на горизонте возвестил о прибытие менгов. С окончанием войны наблюдение за рекой тут же возобновили. Пока менги не подойдут ближе, пока не причалят на противоположном берегу и не пройдут таможенный контроль, опасаться нужно всякого. Может быть утус Типат передумал торговать. Может быть вместо него дальний дозор заметил караван работорговцев. Может вместо чая и соли речные суда забиты вооружёнными менгами. Всё может быть. Предосторожности лишними не бывают. Саян объявил боевую тревогу.