Витус Акуномо залпом осушил кубок и соизволил заговорить:

- Типат. По Лемай слухи ходят. Говорят, из диких северных земель ты привёз пятерых дикарок внеземной красоты. Эта правда?

Типат чуть не проглотил язык. Чего и следовало ожидать. Наверняка кто-нибудь из гребцов уже успел спустить в портовом кабаке заработанные деньги и разболтать, какой самый дорогой товар привёз удачливый купец. А дальше молва подхватила пьяные бред, безбожно раздула его и разнесла по огромному городу. Иначе как объяснить, что столь высокая особа, как личный секретарь витуса Донага, члена Совета Благородных, на ночь глядя припёрся в дом простолюдина. Чтоб ему пусто было! Лучше бы просто за своей долей пришел. Но нужно отвечать.

- Людская молва любит преувеличивать, уважаемый Акуномо, - осторожно, словно шагая по горячим углям, заговорил Типат. – Да. Из далёких северных земель привёз я дикарку чудной красоты, но только одну.

Витус Акуномо, думая о своём, щёлкнул ногтем по пустому кубку. Типат тут же наполнил его вином.

- Понимаешь ли ты, что как верноподданный Великого Князя, да здравствует он и правит нами вечно, - витус Акуномо скороговоркой произнёс стандартное пожелание, - ты обязан преподнести ему в дар эту самую дикарку внеземной красоты.

Витус Акуномо не спросил, а уточнил. Типат закатил глаза. Хвала Великому Создателю что ниспослал ему, простолюдину по имени Ласс, сыну, Ламина, высокого покровителя.

Шесть лет в доме витуса Донага не прошли зря. Это только тёмные простолюдины знать не знают, ведать не ведают, какие нешуточные интриги и страсти кипят при дворе. Каждый витус из Совета Благородных непременно ухватился бы за редкую возможность преподнести Великому Князю, да здравствует он и правит нами вечно, столь редкостный подарок и хотя бы на один день обойти конкурентов. Тогда, не приведи Создатель, пришлось бы самому выбирать, кому из высших благородных доверить свою судьбу. При этом остальные девять стали бы злейшими врагами.

А так, через витуса Акуномо, через его господина витуса Донага, можно будет без лишних проблем избавиться от столь опасного товара. Дай бог, Великий Князь, да здравствует он и правит нами вечно, щедро отблагодарит за столь редкостный подарок. Но, придётся сознаться.

- Уважаемый Акуномо, Создатель всё видит. Я и сам намеревался завтра утром просить у вас помощи преподнести редкостной красоты дикарку в дар Великому Князю, да здравствует он и правит нами вечно. Но… - Типат доверительно наклонился к дорогому гостю и перешёл на драматический шёпот, - Дело в том, что она дикая.

- Так это все знают! – витус Акуномо едва не подавился от смеха. – Потому они и живут далеко на севере в холодных лесах.

Типат удивлённо вылупился на дорого гостя. Это он о чём? А! Ну да.

- Витус Акуномо, я целиком и полностью согласен с вами – все они дикари. Но… эта дикарка ещё и буйная. За время долгого путешествия домой я пытался, э-э-э, воспитать её, - нашёлся Типат. – Уж что только я не делал: и бил её, и голодом морил, и на цепь посадил. Бесполезно. Она ведь, того, и в глаз дать может.

Последнее признание далось с большим трудом. Типат нервно сглотнул.

- Пока дикарка не будет должным образом, э-э-э, воспитана, её опасно подпускать к Великому Князю, да здравствует он и правит нами вечно. Она, ведь, и плюнуть может, и укусить и, не приведи господь, поцарапать. Да за такое оскорбление полагается голову рубить, - боязливо прошептал Типат.

Признание не на шутку растревожило витуса Акуномо. Второй кубок вина он даже закусил медовой халвой.

- Тогда что ты предлагаешь? – озабочено спросил витуса Акуномо. – Великий Князь, да здравствует он и правит нами вечно, уже знает о прекрасной дикарке и в большом нетерпении ожидает её.

Типат с трудом сохранил выражение озабоченной задумчивости на лице. Вот они, благородные Как проблемы, так сразу в кусты. Но вслух Типат произнёс:

- Осмелюсь просить вас предупредить Великого Князя, да здравствует он и правит нами вечно, о буйном нраве прекрасной дикарки. Нетерпение Князя, да здравствует он и правит нами вечно, следует удовлетворить. А заодно испросить времени на её воспитание.

- Дельная мысль, - согласился витус Акуномо.

И ты, конечно же выдашь, её за свою, Типат льстиво улыбнулся.

- Пусть так оно и будет, - витус Акуномо закинул в рот сушёный финик. – Ты столь много говоришь о её красоте. А ну-ка, приведи её.

Типат, не оглядываясь, щёлкнул пальцами. Сообразительные сыновья тут же умчались выполнять приказание. Не прошло и двух минут, как в обеденный зал Онч и Вадмир силком втащили наспех связанную по рукам пленницу. Дикарка, недовольно мыча завязанным ртом, отчаянно дёргается из стороны в сторону и пытается пнуть одного из братьев. От резких движений просторный плащ слетел с её плеч, перед поражённым витусом Акуномо предстала полностью обнажённая дикарка внеземной красоты. Совершенство её тела не портят даже синяки на лице и запястьях.

- Осторожно, витус! – предостерегая дорого гостя, крикнул Типат.

Поздно. Благородный уже поднялся со стула. Подойдя ближе, витус Акуномо попытался взять её ладонь, чтобы вблизи рассмотреть необычную руку с пятью пальцами. Пленница замычала ещё громче и, извернувшись всем телом, попыталась боднуть благородного прямо в лицо. Сыновья едва успели отдёрнуть дикарку от дорогого гостя.

Витус оторопел от столь неслыханной наглости.

- Вот, уважаемый, вы видите, насколько она прекрасна и дика, – быстро произнёс Типат.

- Да… Теперь я согласен с твоими опасениями. Её действительно нужно воспитать, - признал витус Акуномо.

- И ещё, - Типат зашёл с другой стороны, - Осмелюсь испросить вас прислать дикаря витуса Менлоу. Того человека зовут Ядаал, кажется. Он попал в рабство более сорока лет тому назад. Он единственный во всём Миренааре знает язык дикарей. Пусть поговорить с этой буйной. Вдруг поможет.

- А сам-то что, не знаешь? – витус Акуномо присел обратно на стул с высокой спинкой.

- Нет, – ответил Типат.

- А как же ты с ними торговал? – удивился витус Акуномо.

- Трое дикарей прекрасно владеют иссари, - нехотя признался Типат.

Витус Акуномо расхохотался.

- Дикари! И чтобы могли знать благородный иссари? Не смеши меня.

- Но, уважаемый, - Типат согнулся вдвое. – Дикарь витуса Менлоу говорит на иссари. И очень хорошо говорит. Так почему бы другим дикарям не выучить его?

- Резонно, - нехотя согласился витус Акуномо.

Покончив с халвой, витус Акуномо взялся за шербет и ещё раз требовательно щёлкнул ногтём по пустому кубку. Типат тут же наполнил его вином.

- Ладно. Договориться с витусом Менлоу будет не просто, но я постараюсь, - жуя полным ртом, пообещал витус Акуномо.

- Премного вам благодарен, – от усердия Типат едва не припечатался лбом о край стола.

Дикарка, продолжая мычать завязанным ртом, изловчилась и ударила пяткой Вадмира по ступне. Младший сын дёрнулся от неожиданности, но так и не отпустил буйную пленницу.

- Эй! Вы! Как вас там?

Незнакомый голос на родном языке разбудил Ковку. Над ухом забрякали медные цепи, проснулись остальные товарищи по несчастью. Ковка присёл на засыпанный соломой пол. Из полумрака прямоугольного домика выступила фигура тощего человека по ту сторону деревянной решётки. На незнакомце точно такая же как и у менгов льняная юбочки, только серая и полинявшая от многочисленных стирок. Незнакомец загорел до такой степени, что почти сливается с полумраком. Лысая голова обрамлена жидким венчиком совершенно седых волос. На шее кожаный ошейник с медной пластинкой. Но он действительно человек. Привычная пятипалая рука обхватила пруток решётки.

Ковка оторопело уставился на руку незнакомца. Вот уж никак не ожидал встретить человека без цепей, без колодки на шее, да ещё в бабьем одеянии менгов. Да и как он тут оказался?

- Ты кто такой? – спросил Гек.

- Меня зовут Ядаал, - скрипящим от натуги голосом, произнёс незнакомец. – Я личный раб витуса Менлоу, члена Совета Благородных.