К этому времени Арскиль, на шее у которого до сих пор висел подаренный мне Рейтаром кулон, уже перелез с рук матери на руки к отцу, но, видимо, вспомнил обо мне. Обернувшись, махал лапкой в ответ так жизнерадостно, что я даже ненароком прослезилась.

И да, в этот момент мне вот вообще не хотелось когда‑нибудь вернуться в Королевство Пылающих и тем более в их дворец с его интригами и тайнами, но этого шалопая я желала увидеть еще хотя бы раз. Мне было искренне любопытно, как он выглядит в своей человеческой ипостаси.

А еще я надеялась, что его родители быстро перетрясут всю паучью сеть, что опутала дворец. Личность одного, а точнее, одной злодейки мы уже знали, но в том, что она все время действовала в одиночестве, я крайне сомневалась.

Ей однозначно помогал кто‑то из храмовников, а еще – мейстериса Ортлинай. Эти две дамы дружили не один год, о чем супруг ледяной драконицы нам с прискорбием сообщил.

Я горела предвкушением. Так и хотелось запечатлеть лица этих дамочек, когда все те, кто был им неугоден, вернутся в один момент, но это было уже не мое дело. «Мое дело» натужно сопело у меня за спиной и не могло понять, почему я все еще тут стою, когда портал закрывается.

Я, честно говоря, ответа на этот вопрос тоже не знала. Точнее, знала, но стыдно мне его было произносить даже мысленно.

Как говорится: любовь зла, полюбишь и… дракона. Дракона, которого мне еще предстояло опять затащить к ведьме.

И вот оно мне надо?

– Не дыши мне в затылок, – пробурчала я, оборачиваясь. – И в какой стороне у нас живет ведьма?

Рейтар был недоволен тем, что я осталась. Да что там недоволен? Всем своим чешуйчатым видом он показывал, что я приняла самое неправильное в своей жизни решение, но мне было все равно.

Я просто шла вперед, абсолютно не зная, куда на самом деле нужно идти. Ориентиров у меня не имелось ни одного, а солнце в этом мире мало что могло мне сказать.

– Рыр‑ра‑рай ра‑ррыр рыр‑ай, – сокрушался следующий за мной дракон.

Что он там ворчал‑бурчал, я вот вообще не понимала, хотя всегда себя считала человеком исключительно понимающим. Зато хорошо осознавала другое: если я хочу добраться до ведьмы, мне нужен в небе летающий дракон, который поймет, в какую сторону нам идти.

Но раз по доброй воле он этого делать не хочет…

– А научи меня летать? – резко остановилась я, обернувшись, и тут же была снесена чужой лапой прямо в сугроб.

Правда, из него меня вытащили буквально сразу же. Еще и снежок с меня стряхнули с налетом интеллигенции. А мне тем временем и так не тепло было…

В общем, в свою драконью ипостась я вернулась по собственному желанию и со всей разумностью. Обернулась и таки боднула Рейтара лбом прямо в чешуйчатую грудь. Только от моих манипуляций он даже не пошатнулся, что было несколько обидно.

– Летать научишь? – перла я напролом, заглядывая в большие огненные глаза.

Но, как оказалось, быть птицей – это вот вообще не мое. Рожденный ползать скакать не станет. Ну или как‑то так. Жаль, что выяснили мы это аж через трое суток. За это время в качестве учителя Рейтар ощутил себя максимально свободно. Если ему что‑то не нравилось, со мной проводили нравоучительные беседы, из которых я хоть что‑то понимала лишь через раз.

Но ему нравилось. А мне нравилось просто проводить время рядом с мужчиной, пусть и в таком экстравагантном виде. Нас, в принципе, как драконов ничего не ограничивало. Ни мороз, ни метель, ни отсутствие элементарных условий.

Например, спали мы прямо на снегу. Изначально хвостато‑чешуйчатый с недовольной мордой укладывался рядом со мной, даже не касаясь меня кончиком хвоста, но потом каким‑то чудесным образом переползал поближе, проявляя, так сказать, натуру ящера во всей красе.

К утру я оказывалась слегка придушенной, спаренной, но заслоненной от снега или солнца. Если Рейтар к этому времени еще спал, я имела возможность поизучать рисунок его чешуи или поковырять когтем твердые защитные пластины, что покрывали особо уязвимые места вроде живота.

Что же касается еды, то теперь я великолепно понимала Кирюшу. Если племянник Рейтара ел как не в себя, то мы вдвоем наяривали так, что можно было в это же время прокормить две деревни. Я только и успевала диву даваться, куда там все это умещалось, но одно правило при этом оставалось неизменным.

Еду мы не воровали, как это случилось в первый раз. Оказалось, что, когда мы были в пещере, Рейтар не нашел ничего лучше, как спереть из чужого загона животинок, о чем я узнала, когда мы наведались в эту «столовую» во второй раз.

С криками: «Бей дракона!» – на улицу высыпалось все село. Кто‑то вылетел с вилами, кто‑то с топорами. А одна бабушка даже ночным горшком в нашу сторону грозила. И вот умей я летать, взяла бы просто и улетела бы, но все было не так просто.

Это драконище бессовестное мог улететь, а у меня вариантов оставалось только два: или пытаться драпать со всех лап, или договариваться.

Второй вариант, как ни странно, я любила больше. Хотя бы потому, что кушать хотелось очень даже, а больше еды для нас взять было негде. Те красные ягодки, что мы нашли на кустах недалеко от села, считать за еду в нашем положении и при наших габаритах было смешно.

– И еще… – перечислял староста деревни, замахнувшись на немыслимое.

– Уважаемый, я вот все понимаю – я вообще человек… эм, дракон понимающий, – исправилась я, тихо поражаясь чужой наглости. – Но вот он понимать половину из вашего списка категорически отказывается. Мы эти, страшномордые и человекогрызущие, а не Чип и Дейл. Списочек свой ограничьте.

Если бы не Рейтар, то стопроцентно бились бы мы со старостой по каждому пункту договора до самого утра, но, пару раз рыкнув да широко открыв пасть для демонстрации огня, бывший регент маленького принца быстро спустил мужчину с небес на землю.

Как итог мы получали двух волосатых животинок взамен всего на две вещи: огненному дракону нужно было растопить и прогреть клочок земли размером в десять соток, а мне в одном конкретном месте сообразить внушительную гору из снега для последующей постройки чего‑то монументального.

Справились мы часа за два. Правда, сие действо надолго отбило у меня желание плеваться снегом. Горло не то чтобы болело, но казалось, что его заморозили изнутри. Если Рейтар ощущал нечто похожее, но только с огнем, то еще непонятно, кому из нас приходилось хуже.

– А все‑таки вкуснее жареного мяса нет ничего, – резюмировала я, отрезая куски прямо когтями.

К счастью, они у меня были не только внушительными, но и острыми.

– Рару‑рирай, – в очередной раз услышала я нечто нечленораздельное, что, видимо, переводилось как «Ешь давай».

Меня два раза просить не нужно было. Со своей «скромной» порцией я справилась на ура, оставив часть мяса уже проглотившему свою тушку Рейтару. Для него это неведомое животное было на один зуб.

Но ужин ужином, а беседа по расписанию. В конце концов, пытаться взлететь в небо аки птица мне уже надоело.

– Рейтар, а Рейтар… – протянула я загадочно. – А ведь мне нужно к ведьме.

– Рурай? – спросили у меня нечто вроде «Зачем», судя по интонациям.

– С появлением в моей жизни дракона разобраться хочу.

Крылатый ящер, сидящий рядом со мной, после моих слов с подозрением уставился на меня, но больше я не проронила ни слова. Вот пусть теперь сидит и думает, про него это я или про обретенную снежную драконицу.

Путешествие к ведьме обещало быть запоминающимся. Теперь трепать ему нервы я могла со всей возможной отдачей. Как, впрочем, и он мне, чем занимался с превеликим удовольствием.

– Да чтоб тебя! Немедленно спусти меня на землю! – ругалась я, попеременно хватаясь то за сердце, то за каменные наросты на чужой длинной шее.

Больше мне, собственно, держаться на этих американских горках было не за что. Пока я искренне пыталась не умереть и не свалиться с немыслимой высоты вниз, Рейтар от души мстил мне за свое невыгодное положение, то и дело падая булыжником, чтобы снова взлететь у земли.