— К-каким светом? — заикаюсь, всё-таки упираюсь ладонями ему в грудь в жалкой попытке оттолкнуть.

Ни на миллиметр не сдвинулся.

— Расслабься, я пошутил. Почитай на досуге про имя своё, — он улыбается, чувствует себя совершенно расслабленно, в то время как я места себе найти не могу под его диким взглядом. — В дом пошли. Холодно становится, а ты раздета.

Мужчина помогает мне выбраться из машины. Делает это скорее для предотвращения побега, чем из джентльменских замашек.

Территорию быстро оглядываю, пока он в бардачке что-то ищет. Замечаю, что ворота ещё не успели закрыться — слишком медленно тяжелые двери на место возвращаются.

Вот он, мой шанс.

Подумать не успеваю, ноги сами несут к выходу. Впереди несколько метров, а после сплошная густая темнота, в которой я смогу затеряться. Надеюсь, что смогу.

Сзади что-то налетает. На землю холодную падаю, коленями и руками в грунт упираюсь, улавливая тихое предупреждающее рычание.

— Гром, нельзя! Свои.

Медленно разворачиваюсь, морщусь, когда на шею что-то вязкое капает. Первым делом я вижу клыки. Огромные острые клыки на собачьей морде.

Мамочки, меня сейчас съедят.

— Отпусти девочку. Она больше не будет так делать, — на секунду мне кажется, что пёс и правда понимает человеческую речь. — Ведь не будет? — уже ко мне обращается.

— Не буду, — слишком тихо, практически себе под нос. Больше похоже на то, что я обращаюсь к собаке.

Мужчина треплет пса между ушами, поправляет ему сбившийся ошейник и только после всех манипуляций оттаскивает его в сторону.

— Я предупреждал тебя, маленькая. От меня, может, и получилось бы удрать, но от Грома я бы даже пытаться не советовал. Бойцовская порода. Говорит о чём-нибудь?

— Почему он не на цепи? — шевельнуться боюсь, продолжая лежать практически без движения.

— А ты бы хотела так жить? С удавкой на шее, которую перегрызть невозможно, — усмехается, отпускает пса.

Он садится у ног хозяина, следит за мной, языком собирая капающую слюну.

Ловлю себя на мысли, что какой-нибудь лабрадор здесь смотрелся бы комично. А этот… Гром очень подходит мужчине.

— Не хотела бы.

— Вот тебе и ответ. Поднимайся, он тебя не тронет. Ещё одна попытка и не обещаю, что не трону я.

В доме мужчина сразу же отводит меня в ванную. Проходится по мне насмешливым взглядом и кивает в сторону стопки полотенец.

— Грязное здесь оставишь. Топиться не советую, всё равно услышу, а потом выдеру так, что на задницу сесть не сможешь, — я моментом вспыхиваю, краснею под его лёгкий вибрирующий смех, отступая на пару шагов. — Не задерживайся. Завтра можешь хоть до скрипа намываться, а сейчас быстрее давай. Устал я, вырубиться бы на пару часов.

Ответить или возмутиться мне не дают. Мужчина хлопает дверью, оставляя меня наедине с собой.

Выжидаю какое-то время. К каждому шороху прислушиваюсь, на месте топчусь, разглядывая мелкий матовый узор на чёрной плитке.

Вода помогает смыть страх. Долго стою под вертикальным душем, вспениваю пальцами гель с добавлением мяты и осторожно стираю с кожи всё лишнее. Запястья ноют от слишком высокого градуса. Приходится сжать зубы, когда отметины вспыхивают с новой силой от попадания на них щекочущей пены.

Идею вернуться в свою пижаму отметаю сразу. Она слишком грязная, будет ужасно неприятно натягивать штаны с зелеными травяными пятнами.

Заворачиваюсь в полотенце, радуюсь тому, что оно приличных размеров, которые скрывают моё тело аккурат от верхней линии груди до середины бедра. Получается обычное платье без бретелей вполне приличной длины.

Совершенно из головы вылетело, что мужчина привёл меня в ванную, соединённую со спальней. Вздрагиваю, когда глаза выхватывают силуэт на кровати, подсвеченный экраном тонкого серебряного ноутбука.

— Далеко не уходи, на второй заход пойдём. Две минуты, — он не отрывается от своих дел, показав мне два пальца на последних словах.

— На какой заход?

— Со мной постоишь. Я тебя здесь без присмотра не оставлю. Сиганешь опять куда-то, дурная же.

С ним? В ванной?

Можно мне просто сквозь землю провалиться? Я как раз ещё не отправила письмо с желанием Деду Морозу.

— Я могу пообещать, что ничего такого не сделаю…

— Не-а, девочка, не прокатит. Доверие еще заслужить надо. Вытаскивай тебя потом опять из-под Грома. Оно мне надо? — вопрос скорее риторический, он уже всё решил.

Мужчина достаёт что-то из шкафа, а потом этот бесформенный комок ткани летит в меня. Едва удается поймать футболку, а потом быстро прижать ладони к груди, потому что еще бы несколько секунд…

Опытным путем было выяснено, что полотенце держится на честном слове. Не умею я их закреплять правильно.

Меня, действительно, тянут обратно в ванную комнату. Чужие пальцы оплетают запястье, а я прикусываю губу от новой болезненной волны.

— Иди сюда, — подхватывает руками на талии и с лёгкостью усаживает на стиральную машинку.

Футболка кочует в его бесцеремонные лапы, мужчина вздёрнутыми бровями намекает мне быть расторопнее и аккуратно меняет пушистую влажную ткань полотенца на уютный безразмерный для меня хлопок. Тут же прикрываю грудь руками, потому что материал футболки оказывается еще тоньше моей пижамы. Ужасно неловко.

После его пальцы ловко справляются с пуговицами, а я почему-то не могу отвести взгляд от столь завораживающего зрелища.

Очерченные тренировками мышцы, разворот плеч будто стал ещё огромнее, несколько выпуклых шрамов, рассеянных по всему телу. Мои догадки подтвердились.

— Планируешь смотреть? Я не против, маленькая. Опусти руки, мне нужно хоть что-нибудь взамен.

Не могу это выносить. Срываюсь со своего места и бросаюсь к двери, едва не проскальзывая босыми ногами по каплям, мной же оставленным, на и без того опасном кафеле.

Меня ловят. Опять.

Только в этот раз сзади ощущается не собачье дыхание.

— Далеко собралась? Мне нравится твоё упрямство, но сегодня оно совершенно неуместно, — напирает на меня, кулаки упираются в полотно двери по обе стороны от моей головы, а я не могу открыть глаза, потому что очередной неловкий побег отнял последние силы.

— Я не собираюсь с Вами спать, — заявляю безапелляционно, пытаюсь нырнуть под его руку.

— А я разве предлагал? Мелкие тощие девчонки меня не особо интересуют. Спереди плоско, задница костлявая.

Врёт.

Я прекрасно ощущаю его «отсутствие интереса». Твёрдое и внушительных размеров.

— Минуту назад Вы хотели посмотреть на эту плоскость. А где-то час назад предлагали в туалете совершенно непристойные вещи, — фыркаю, тут же хочется застонать. Кто меня за язык тянул?

Просто стало немного обидно.

— Сразу не разглядел, каюсь. Зрение подвело, — в противовес своим словам лишь сильнее прижимается. — Путаешь меня, девочка. Хочешь или нет? Могу сделать исключение, ощущаешься ты приятно, — и в подтверждение бёдрами толчок делает, чтобы я точно смогла прочувствовать всё, что у него ниже живота.

Брыкаюсь, но куда мне против его напора.

Одну рука на шею перемещается, второй футболку вверх задирает. У меня кожа мурашками тут же покрывается, когда ягодицы без какой-либо защиты остаются под его жадным взглядом.

— Что Вы делаете? Отпустите меня… — голос срывается, когда горячая ладонь куда не надо ложится.

— Да вот думаю мнение своё изменить. Задница у тебя зачётная, ракурс отличный, — пальцы свои сжимает, поглаживает подушечками бедро, опуская их на внутреннюю сторону в опасную близость к…

— Не надо! Я не хочу!

— Не провоцируй меня. В следующий раз башку на инстинктах сорвет, разложу в том же месте, где поймаю. Я привык, что баб… Что женщины обычно нарываются такими способами, — тяжело мне в волосы выдыхает и отстраняется.

Слышу лязг ремня.

— Вот так и стой, маленькая, — смеётся. — Будешь подглядывать — накажу.