Времена менялись. Я менялся. Ведь никогда прежде мнение женщины не могло бы столь кардинально повлиять на меня. Вызвать… эту нервозность, неопределенность. Взволновать хоть как-то и посеять во мне зерно сомнения. Никогда.

— Сестра? — вскинула брови Харин. Она действительно казалась удивленной. — Ты никогда не говорил, что у тебя есть сестра. Ты же… ты же вырос в сиротском приюте.

— Нас разлучили еще в детстве. Так что я и сам не знал, что у меня все еще есть сестра, — и, кстати, доля истины в моих словах была. — Но детектив Кён помог мне напасть на нужный след. Совсем… недавно.

— Напасть на ее след в Хвангапуре… или в Штатах? — глянула на меня госпожа Чен исподлобья, и тут я понял, что карточный домик моей легенды начинает медленно, но верно рушиться. Пальцы правой руки непроизвольно вцепились в одеяло. — Ты ведь прилетел сюда впервые, чтобы устроиться в «Чен Групп» или я что-то путаю?

— Верно, — внезапно включился в наш диалог Джинхёк, и девушка тут же перевела на него взгляд. — В Штатах я ее и нашел. Мне уже приходилось там бывать, и нужные связи там у меня тоже есть. Джина прилетела сюда всего лишь неделю назад, когда я сообщил правду ей и ее приемной семье.

Вот уж чего я не ожидал… Как же гладко умеет стелить этот поборник справедливости, аж глазом не моргнул! Даже я не выкрутился бы лучше. По крайней мере, сейчас. Или не выкрутился?..

— Вот как… — снова бросила на меня Харин многозначительный взгляд, и что-то в нем мне сильно не понравилось. — Тогда можно только порадоваться, что жизнь богата как на неприятные, — склонила она голову вправо, — так и на приятные сюрпризы, — склонила она ее влево. — Ты ведь зайдешь навестить меня, когда Джина придет в себя? Палату мою найти несложно. Возле нее постоянно ошивается кто-нибудь из службы безопасности.

Не дожидаясь моего ответа, госпожа Чен развернулась на пятках, подхватила капельницу и направилась к дверям. Но стоило ей выйти из палаты в коридор и, недолго думая, я вскочил с койки, поспешно двинувшись следом.

Нет, я не могу отпустить ее вот так. Да и самому оставаться в таком подвешенном состоянии чревато.

Почти всегда я мог прочесть Харин, подобно открытой книге. Эта девушка редко скрывала свои эмоции и чувства, без особого смущения демонстрируя их окружающим. Злость, радость, печаль, досада… Но сейчас я совершенно не понимал, что творится у нее в голове. О чем она думает и какие выводы сделала после нашего короткого разговора.

Я должен узнать больше. И я узнаю больше.

— Харин! — нагнал девушку в коридоре, схватив за руку. Впрочем, это было несложно. От палаты она успела отдалиться всего на несколько шагов. — Ты сама скажешь, в чем дело или мне догадаться нужно? Харин?

Только после продолжительной заминки она нехотя обернулась ко мне, не поднимая глаз выше уровня моей груди.

Девушка молчала. Долго молчала, и я ее не перебивал, но затем…

— Знаешь, Алекс, — выдавила она из себя, всё так же продолжая сверлить взглядом мою грудь, скрытую за белой футболкой. — Мы знакомы уже почти год, и… довольно много времени успели провести вместе, ты так не думаешь? Ты спасал мою жизнь не единожды и в прямом, и в переносном смыслах. Мы делились друг с другом многим, ссорились, мирились. Становились друг другу ближе… или мне так кажется? Но сейчас у меня складывается впечатление, словно… словно я совершенно не знаю тебя. И ты меня не знаешь. Совсем.

Двумя пальцами я приподнял подбородок Харин, чтобы заглянуть ей в глаза, но они ничего не выражали. Ее взгляд был пуст, и меня это… испугало? Я сам не до конца понимал, что чувствую, но что-то в этот момент со мной определенно происходило.

Хотелось провалиться сквозь землю, лишь бы она не смотрела на меня… вот так. Радость или восторг, ненависть или обида, но только не безразличие.

— Ты хоть когда-нибудь был со мной честен? — нервно дрогнули уголки ее губ. — На сто процентов честен?

Вот она задала мне прямой вопрос. Прямее некуда. Но сейчас в голове даже мысли не промелькнуло, чтобы снова солгать ей.

Поэтому я промолчал.

— Так я и думала, — шепотом произнесла девушка, и глаза ее моментально наполнились слезами. Глаза, которые всё еще не выражали ни единой эмоции, как бы странно это ни звучало. — А ты вот думал, что я дура. Что за моей спиной можно строить такие грандиозные планы, ни во что меня саму не посвящая… Какой фигурой я являюсь в твоей хитроумной партии, Алекс Валкер? Я вообще хоть что-то значу для тебя, как человек? Хоть что-нибудь?

— Да, — неожиданно быстро для самого себя ответил я. — Да, значишь, — повторил, но голос мой предательски дрогнул.

— Неужели? А если я скажу, что не верю тебе? — с вызовом посмотрела на меня она.

Я просто молча продолжал наблюдать за тем, как слезы катятся по ее щекам, но в какой-то момент Харин это надоело. Она вырвала свою руку из моей и сделала шаг назад.

— Председатель ничего не узнает. От меня, — бесцветным голосом добавила девушка. — Тебе ведь нужна фора, чтобы занять его кресло? Но если ты решишь пересечь черту, я первой об этом узнаю… менеджер Валкер. Ведь ради своей семьи я тоже готова на всё.

С этими словами Харин развернулась и, выпрямив спину, направилась дальше по коридору, ни разу не обернувшись.

Только когда девушка завернула за угол и скрылась из поля зрения, я позволил себе судорожно выдохнуть и сесть на скамейку перед палатой. Запустить пальцы в волосы, пропахшие дымом, и прикрыть глаза.

Всё-таки она слышала. И услышала достаточно.

Бах! Бах! Бах!

Кровь ручейками текла по моим запястьям, впитываясь во влажную почву и смешиваясь с дождем.

Бах! Бах! Бах!

Регенерация проигрывала скорости, с которой я раздирал костяшки пальцев об жесткую кору очередного дерева, летящую во все стороны из-под моих кулаков. Какого по счету?.. Меня это не волновало. Нисколько.

Вот отчетливый хруст ствола заставил сделать пару шагов назад, и дерево с оглушительным треском рухнуло наземь буквально в метре от меня. Тяжело дыша, в легкой рассветной дымке я лишь сейчас окинул взглядом редколесье и оценил результаты своей самотерапии.

Двенадцать поваленных деревьев. Неплохо, но не сказал бы, что такого рода разрушение было сравнимо с темпами, с которыми рушилась моя собственная жизнь.

А ведь старина Хоку был прав. Нельзя позволять кому бы то ни было вторгаться в свой маленький мир, и уж тем более как-то влиять на него. Чувства, эмоции… Они мешали мне мыслить рационально. Мешали всецело посвящать себя истинной цели и ослабляли меня, методично подтачивая изнутри и незаметно меняя.

Если бы я вовремя заставил себя остановиться и провести черту, как тогда на городском пляже, то поведение Харин нисколько бы не отразилось на мне. Однако я позволил себе проявить слабость… и вот ее плоды.

Поднес правую окровавленную руку к лицу и покрутил ее, изучая повреждения. Тыльная сторона ладони была истерзана в мясо, но физическая боль сейчас всё равно не могла бы соперничать с ментальной.

Ну а с другой стороны… о чем я вообще думал? О том, что узнав правду, Харин примет мою сторону и бросится ко мне с распростертыми объятьями? На что надеялся, держа внучку своего врага в неведении? Более того, при любом случае в разговорах с ней продолжая лгать в лицо?

Нет, ее поведение стало вполне предсказуемым итогом. Теперь мне не придется выбирать между королем и королевой. Я мог поставить и шах, и мат, долго не раздумывая над следующим ходом, но… испытаю ли я долгожданное удовлетворение, выиграв эту партию? Или лучше было бы согласиться на ничью?..

— О чем я вообще думаю, черт подери?.. — в сердцах выругался, сплюнул на землю и побрел к обочине дороги, где пару-тройку часов назад припарковал машину.

Пришлось выехать за город, чтобы иметь возможность сбросить накопившийся стресс вдали от людей, на лоне природы. Немного побыть одному, прийти в себя и решить, что же делать дальше. Но кто же знал, что помимо этого я с голыми руками выполню почти дневную норму лесоруба?