— Я… чем-то болен? — поинтересовался он у отца, и профессор, нахмурившись, поднял на сына глаза.

— Болен?

— Ну… ты колешь мне уколы, — отвел мальчишка взгляд, не выдержав вид суровой мины родителя. — Прямо как… прямо как врачи в больнице. Значит, эти уколы лечат меня от чего-то. Но от чего?..

— Нет, ты абсолютно здоровый мальчик. Даже более чем.

— Тогда…

— Это просто витамины. Витамины, чтобы ты оставался таким же здоровым, и никогда не заболел.

— Никогда-никогда? — искренне удивился Алексей.

— Я уже говорил с тобой на тему глупых вопросов, — зазвучали в голосе профессора металлические нотки. — И чем реже ты отвлекаешь меня от дела, тем быстрее мы закончим. Ты ведь хочешь попробовать торт?..

Позабытые воспоминания вернулись ко мне с такой четкостью, словно это было вчера. Оцепенев на мгновение, погрузился в них с головой, совершенно выпав из настоящего.

И пусть я находился в отрубе считаные секунды, этого времени модификантам хватило, чтобы под маскировкой подкрасться сзади и ударом по ногам заставить меня рухнуть на колени. Чья-то рука схватила меня за голову и запрокинула ее, обездвиживая, ну а пистолеты выбили из моих рук в момент кратковременной потери сознания, оставляя безоружным.

Лишь когда, по мнению окруживших меня говнюков, я показался им не представляющим угрозы, задняя дверца первой легковушки распахнулась, и из салона вышел доктор Сугахара Арато собственной персоной. На сей раз не в белом халате, а в строгом темном костюмчике, который только подчеркивал бледность его лица и серебро седых волос.

Старик особо не торопился, неспешно сокращая расстояние со мной. Было видно, что каждый шаг давался ему с трудом, что неудивительно в его-то преклонном возрасте. За сколько ему там должно было перевалить уже? За восемьдесят? Восемьдесят шесть, если опираться на сведения из базы данных первой лаборатории.

— Я надеялся, что ты вернешься ко мне сам, — тщательно пережевывая каждое слово и глядя сверху вниз, обратился он ко мне. — Видимо, переоценил…

— А дельных союзников вы себе находите, доктор Сугахара, — не упустил я возможности подколоть усыхающего прямо на глазах деда с амбициями при этом выше отцовских. — Сначала «СпецСтильКорп», а теперь еще и корпоративный шпион, известный каждой крысе… Для беглого преступника из Японии вы слишком уж хорошо осведомлены об изнанке Хвангапура.

— О, это не столько моя заслуга, сколько моих людей, — с улыбкой покачал Арата головой, будто бы смущенный сомнительной похвалой. — Сферы нашей деятельности разнятся, но свое место знает каждый. В этом и кроется главная составляющая любого успешного дела.

— И кто же тогда из них выкрал для вас наработки профессора Волкова? — задал я давненько терзавший меня вопрос.

Я мог бы попытаться высвободиться из захвата и дать всем этим зомбированным ребятам бой, которого они заслуживали, но решил повременить. Заманчивая появилась возможность выяснить, откуда у работы доктора на самом деле руки растут.

Мой отец неспроста еще при жизни получил и почести, и признание. Его эксперименты в области генетики стали настоящим прорывом. Знаменательной новостью в научном мире, а что самое главное — все наработки он ревностно держал при себе, не позволяя заглядывать в них даже своим партнерам. Его друга Чен Хэвона и по совместительству отца Харин это, кстати, тоже касалось.

Должно быть, я стал первым человеком, опробовавшим чудодейственную сыворотку на себе. Такая себе привилегия, если подумать… Либо отец считал меня способным выдержать ее воздействие и побочные эффекты, либо ему не жалко было пустить меня в расход. Одно из двух.

— Наработки профессора Волкова? — переспросил старик, изогнув седую бровь. — Профессора Волкова… — повторил он чуть тише, и его потрескавшиеся губы стянулись в узкую полосочку.

— И не делайте вид, что не понимаете, о чем я, — предупредил его, прищурившись.

— Я понимаю, о чем ты говоришь, мальчик. Александр Волков, действительно, положил начало эпохе экстраординарных людей. Искавший медь, к собственному удивлению, разработал золотую жилу. Но дело в том, что в свое время профессор Волков был не единственным человеком, увлеченным подобными перспективами. Или же… некто сумел усовершенствовать его и без того безупречную работу?

— Усовершенствовать?.. Кто? — требовательно посмотрел я на старика.

— Хм. А мне ведь самому только сейчас пришло в голову, что эти наработки могли принадлежать Волкову изначально. Любопытно, — говорил он сейчас будто бы сам с собой. — Но еще более любопытно, что вы, молодой человек, так хорошо осведомлены о них. Может ли статься так, что именно профессор Волков превратил ваш геном в произведение искусства?..

— А может ли статься так, — передразнил я его манеру речи, — что человек, который передал вам изначальные формулы, вывез из Японии и покровительствует до сих пор — это одно и то же лицо?

— Отвечу честно — даже будь мы на одной стороне, вряд ли я стал бы раскрывать тебе конфиденциальные сведения о моих партнерах, мальчик, — снисходительно улыбнулся старик. — Но если ты добровольно согласишься лечь на операционный стол и не станешь чинить мне препятствий к дальнейшим исследованиям, обратного я не исключаю.

Взгляд доктора Сугахары, обращенный на меня сейчас, вызывал животный страх где-то в глубине души. Именно так отец смотрел на меня, когда я проходил его глупые тесты без единой ошибки. Даже тошнота к горлу подкатила, настолько омерзительно я себя почувствовал.

Для таких, как эти двое, я не личность. Не отдельно взятый человек со своими желаниями, надеждами и устремлениями, а просто цепочки ДНК. Набор цифр и букв, биологических маркеров.

Но одно из нашей беседы я понял предельно ясно. Был третий. Некто третий, владевший наработками профессора Волкова, и он, несомненно, позаимствовал все эти формулы без разрешения. Отец никогда бы не…

Ход моих мыслей был прерван раздавшимися буквально из ниоткуда звуками полицейской сирены. Меня они удивили, а вот доктора Сугахару хорошенько так напрягли. Несмотря на все свои достижения в области науки, этот старик как раз таки благодаря им оставался в списках разыскиваемых преступников. На территории Кореи, кстати, тоже, это я уже успел выяснить, когда пытался разузнать про его личность больше.

Но еще до того, как Арата открыл рот, чтобы раздать «бойцам невидимого фронта» дальнейшие указания, я всеобщим замешательством воспользовался по своему усмотрению.

Резко дернулся, высвобождаясь из хватки, затем на ощупь поймал обоих модификантов за одежду и не без усилий бросил их в сторону оторопевшего старика.

— Грузите… мальчишку… в фургон! — кряхтя под весом своих «детишек», тыкал он в мою сторону пальцем.

А тем временем сирена полицейских машин становилась всё громче. Красно-синие огни замелькали в окнах близлежащих домов, и пора было доктору Сугахаре определиться, что для него важнее. Столь исключительный генетический образец, как я, или же свобода, без которой поймать он меня не сумеет так или иначе.

Болезненный угол прилетел мне в шею. Выстрелили в упор, однако отреагировал я на это мгновенно — локтем пихнул модификанта и, поморщившись, выдернул иглу.

Быстро действует, зараза…

Всего за несколько секунд шея частично успела онеметь, а перед глазами замелькали темные пятна. Поистине лошадиная доза. Как раз то, что нужно, чтобы уложить человека с ускоренным в несколько раз метаболизмом…

Вот передняя дверца машины, из салона которой не так давно, покрякивая, вылез Арата, приоткрылась.

— Забирайте доктора и садитесь сами! — раздался оттуда зычный мужской голос. Правда, его обладатель мне на глаза так и не показался. — Мы уезжаем!

— Мальчишку! И… и мальчишку! — упорно продолжал стоять на своем старый хрен, пока его под руки поднимали с асфальта.

Еще одна игла вонзилась мне в бедро, но, плотно сжав челюсти и борясь с охватившим меня чувством сонливости, вытащил и ее, отбросив в сторону. Чью-то навалившуюся на меня тушу боднул коленом. Не знаю, куда прилетел удар, но модификант с протяжным стоном отлип.