Прихватив с собой пару стаканов, пару вилок и две тарелки с картошкой сельдью, я пошёл себе в комнату, чтобы уже там накрыть поляну к приходу электрика.

И там застал вернувшегося с гуляний Валька. Выглядел он откровенно скверно и, судя по всему, был с хорошего такого бодуна. По крайней мере, лежал на своей кровати пластом и причитал на свою непростую судьбу, выдыхая в воздух клубы перегара.

— Умираю, — жалобно протянул он, увидев меня. — Па-амаги… Фух…

— Сочувствую!

Пришлось открыть окно, чтобы хоть как-то выветрить запах перегара.

— Правда хреново…

— Ты нахрена так напивался-то? Тебе же еще к врачу! — я вспомнил, что Валёк говорил что-то там про свой больничный и про визит в медчасть сегодня вечером.

— Ну вот видишь, что! Куда теперь! Чтобы я ещё когда-нибудь хоть раз пил… — завёл он шарманку человека, которого догнало похмелье. — Я, похоже, действительно заболел!

— Ага. Эта болезнь лечится контрастным душем и рассольчиком, — заверил я. — Можешь, кстати, горячего борща поесть, угощаю.

— Угу… а ты-то куда — две бутылки в одного? — заинтересовался Валентин моими делами.

Заметил, конечно. Я коротко объяснил, что у меня с мужиками в цеху непонятка вышла, и теперь надо, якобы, проставиться.

— А чего стряслось-то?

— Ничего особенного, — я только теперь припомнил, что Валёк ещё был не в курсе моих недавних проблем в милиции.

Но рассказывать сейчас не хотелось. Может быть, как-нибудь потом.

— Слуш, может, тогда по полтишку организуешь? — Валек предвкушающие потёр ладонями.

— Ты давай-ка рассолу лучше попей или кефирчику. Не советую похмелье водкой снимать, а то не пройдёт твоя хвороба.

— Ясно всё с тобой, изверг! — обиженно выдал сосед.

Ясно — не ясно, а водку, даже учитывая, что я купил сразу три бутылки, надо экономить. Один пузырь для электрика, один — кладовщику, с которым ещё придётся договариваться о металле для петель (ведь теперь надо изготовить не одну, а это совсем другое дело). Еще один мужикам в цеху, по сути, и так чисто на понюхать. По-хорошему, надо было ещё одну бутылку брать, только денег не хватило.

— Ладно… Чего для соседа не сделаешь… Придется докупить еще пузырь.

Я откупорил бутылку и налил стопку страждущему.

Тот выпил залпом. Выдохнул, занюхал рукавом и, умыкнув хвост селедки, зажевал.

— Ты спас меня, брат! — тряхнул Валек головой и стал еще что-то рассказывать.

А я успел накрыть поляну. Застелил стул газеткой, выставил на него стаканы, вилки и тарелки. Получалось вполне себе ничего, у меня и самого аж слюнки потекли.

— К тебе, кстати, заходила твоя красавица, — вспомнил сосед.

— Какая?

Вариантов было и вправду несколько, и лучше уточнить. Та же Анька могла наведаться, поинтересоваться, как у меня с милицией вопрос разрешился. Ну или близняшки…

Сосед на этот простой вопрос завёл глаза к потолку.

— Да я че, запоминаю их по именам, думаешь? Мне они все на одно лицо, бабы как бабы.

Валёк тяжело вздохнул и начал натягивать носки — плохо ему или хорошо, а визит к врачу никто не отменял. Снова пахнуло перегаром, даже открытое окно не помогло.

— Валь, ты бы перед тем как врачу идти, лаврушки хоть зажевал, а то будешь, как змей Горыныч, на врачиху дышать.

— Да? — кажется, сам он и не замечал, что пахнет как целый вино-водочный отдел. — Точно! Щас на кухню загляну, пожую.

Сосед, весь помятый, вышел в коридор.

Я понимал, что с минуты на минуту может прийти Гена (смена-то у него заканчивалась так же, как и у остальных), и поскреб макушку. Надо хотя бы для приличия изобразить, чтобы вызывал я его не просто так, и работу ему придумать. Я подошел к розетке и выдернул её из гнезда, оставив висеть на проводах.

Так себе, конечно, для электрика работа, но ничего, мне-то он не за этим нужен. Пусть розетку «починит», а там сядем, выпьем и поговорим по душам.

Я решил не афишировать ему раньше времени получившуюся поляну и спрятал стул за занавеской.

Электрик не заставил себя долго ждать. В дверь постучали, я крикнул, что гости могут заходить, и на пороге появился Генка Вислоухий — старик небольшого роста с внушительной залысиной и родимым пятном на черепе, почти как у Горбачёва. Сейчас Горбачёва ещё толком никто не знал, он в Ставропольском крайкоме работал первым секретарем, но в восьмидесятых к электрику бы точно прилипло соответствующее прозвище.

— Здрасьте, это я вас вызвал! — с порога отрапортовал я.

— Ну что у тебя стряслась, показывай! — без долгих рассусоливаний перешёл к делу он.

— Да вот, за удлинитель дёрнул, розетка из гнезда и вылезла… — начал рассказывать я, показывая на стену.

Электрик разулся, достал очки из нагрудного кармана рубашки, надел — и посмотрел на розетку, уныло болтающуюся на проводах.

— И шо, на место поставить тяму не хватило? — он покосился на меня. — Ты же, вроде, слесарем на заводе работаешь, руки откуда надо растут. Взял бы обратно сам вставил с куском линолеума, дабы больше не вываливалась. Тут делов-то… контакты все целые, провода не перекосило.

Пришлось выкручиваться и напоминать, что я просил поставить двойную розетку, а сам не справился, потому что только переехал и никаким инструментом не успел обзавестись. Негодование электрика было праведным, в Союзе мужики были рукастые и хозяйственные. Почти все по дому делали сами, а спецов вызывали только в самых крайних случаях. Поэтому электрик и негодовал, что смекнуть не мог — на кой мне его помощь понадобилась в таких элементарных вопросах.

— Ладно, тунеядец, — мужик вытащил из бездонного кармана двойную розетку. — Сейчас все сделаем. А ты, раз не умеешь, смотри, чтобы в следующий раз меня по таким пустякам не дёргать.

— Угу, — кивнул я.

Гена сходил, выключил электричество и открыл свой переносной чемоданчик с инструментом. На все про всё у него ушло минут пятнадцать времени, а у меня появилась новая двойная розетка.

— Проверяй, сейчас, только свет включу, — сказал электрик.

Мы проверили на настольной лампе. Все работало исправно, как в первом, так и во втором гнезде.

— Сколько с меня?

Старик убрал обратно свой инструмент и закрыл чемоданчик.

— Да нисколько, мне как раз надо было к Клавдии зайти, свитер забрать! Корешку своему, Митьке, сигарет купишь — и в расчете.

— Не, так дело не пойдёт, — я подошел к окну и отдернул занавеску, демонстрируя электрику «домашнюю заготовку». — Любой труд должен быть вознагражден, и раз вы деньгами не берете, то разрешите вас хоть так поблагодарить.

Я отчётливо услышал, как электрик сглотнул. И глаза его — раз, и как будто потеплели, успокоились.

— Вот это другое дело! — выдохнул он, будто до этого мы спорили.

Впрочем, вопрос оплаты многие так и воспринимали — как битву.

— У вас, Геннадий, как со временем, торопитесь — или, может, посидим? — уточнил я.

— Да я, конечно, женушке сказал, что через час приду, но это ничего, можно задержаться.

— Не можно, а нужно! — улыбнулся я.

— А… кхм, а закусочка у нас подо что? — с некоторым волнением спросил он.

— Мгновение, сейчас все будет.

Я сбегал на кухню и взял водку из холодильника. Начатую не стал разливать. С запотевшей водкой и салом наперевес, вернулся в комнату. Электрик, довольно улыбаясь ртом, полным «золотых» зубов, уже сидел на кровати напротив.

Я сел рядом, открыл бутылку и плеснул в стаканы по пятьдесят граммов.

— Ну давайте, за знакомство, что ли?

— Поехали! — счастливо улыбаясь, сказал мужик.

Мы чокнулись, выпили. Вот только я, в отличие от своего собеседника, не стал пить до дна. Примерно половину оставил.

— Ну что, между первой и второй промежуток небольшой, — провозгласил электрик. — Ох, меня жена домой не пустит!

Рюмки наполнились во второй раз. Всё шло по плану.

Поговорили о том о сём, Генка Вислоухий, как и должно было быть, оказался отличным мужиком с забавным чувством юмора. По своей привычке после каждой выпитой рюмки травил какой-нибудь анекдот, которых он в любые времена знал неимоверное количество.