Стонет, моя девочка. Уже все громче и громче, впиваясь в мои волосы, сжимая их в кулаки, распахивая ноги еще шире. Слишком сладко, чтобы противиться, да, маленькая? Подается навстречу, и я сатанею от того, как твердеет под моим языком ее клитор. Давай, девочка, кончи для меня. Я хочу это чувствовать. Сожрать тебя до самого дна.

Пальцами в его волосы, прижимая к себе его голову… туда, где все пылает, все горит в мучительном огне. Когда его стон услышала, будто мир взорвался на осколки, яркие, ослепительно яркие осколки счастья. Потому что чувствует ту же дикую одержимость, которая меня пожирает, безжалостно сжигает, заставляя выгибаться и бесстыже подаваться бедрами навстречу его губам. Ласкает так порочно и чувственно, вынуждая кусать губы и закатывать глаза.

Почувствовала его пальцы и колени сжала невольно. Инстинктивно дернула за волосы его голову, приподнимаясь на локтях, и тут же откидываясь на спину, потому что он не позволяет вынырнуть из этого марева возбуждения в реальность. Сжимает ладонью грудь, дразнит соски, заставляя взвиться от этой ласки, продолжая блуждать языком по моей плоти, отгоняя назад страхи, загоняя их в болото. И мне не хочется в него окунаться. Мне до боли хочется только отдаваться его рукам, его губам, и пусть ведет за собой к самому краю пропасти.

И прыгать с закрытыми глазами. Я знаю, он поймает внизу. Сердце в груди бешеными кульбитами, в такт движениям его языка… его пальцев. Наглых, дерзких. Заставляя забыть все. Заставляя терять нить с реальностью. Он моя нить и есть. Моя реальность — он. Все быстрее и быстрее, пока я не кричу, оглушенная мощным наслаждением. Сжав коленями его голову. Вздрагивая от всполохов удовольствия, вспыхивающих перед закрытыми глазами. Выгибаюсь на кровати от накатывающих волн оргазма в позвоночнике, судорожно сжимая его пальцы изнутри.

Дернул змейку на штанах и резко поднялся вверх, нависая над ней, подхватывая ноги под колени, накрывая ее задыхающийся рот своим ртом… Нари еще бьется в оргазме, а я врываюсь в ее тело с глухим рычанием. На всю длину. Глотая крик боли поцелуем, сжимая стройные ноги, не давая пошевелиться и опомниться. Кричи мне в губы, маленькая, плачь мне в губы.

И ослепительной вспышкой — ДА. Первый. МОЯ. Остановился, давая привыкнуть к себе, взвывая про себя от ее легких спазмов… отголосков оргазма и выдыхая через нос, стараясь унять бешеное желание двигаться в ней быстро и жестко. Бл**ь. Это невыносимо. Это запредельно. Это на хрен лучше, чем я мог себе представить, и меня раздирает на куски от понимания, что теперь точно моя. Вся моя. Дрожит вместе со мной. А я все еще не двигаюсь, так плотно сжат, что взвыть хочется от бешеного удовольствия.

Первый толчок, и уже я со стоном выдыхаю ей в рот, сильнее сжимая ее пальцы, удерживая ноги под коленями. Всхлипнула и стиснула мои пальцы в ответ сильно, до хруста. Слегка помедлил и, чуть выйдя наружу, толкнулся еще раз, уже отрываясь от ее губ и заглядывая в широко распахнутые глаза, подернутые дымкой слез с моим отражением в зрачках. Пьяные и такие испуганные, что хочется целовать их вечность, пока не расслабится. И я, бл**ь, боюсь двинуться, чтобы не причинить еще большей боли. Наперекор себе медленно. Адски медленно. Мучительно, мать вашу, медленно. Так медленно, что хочется сдохнуть, проникая в ее рот языком, снова сплетая пальцы со своими. Несколько секунд космической вечности, когда меня не просто трясет от напряжения, а подбрасывает как в ознобе, и член пульсирует внутри ее тела у самого входа.

— Чувствую, как ты меня любишь, маленькая, — шепчу ей в губы, двигаясь очень осторожными короткими толчками дальше и глубже, — а ты чувствуешь, КАК я люблю тебя?

Поцелуем в подбородок, втянуть нижнюю губу в рот и удерживая зубами толкнуться уже сильнее и снова отпрянуть назад, чтобы видеть реакцию и пытаться сдерживаться, сколько можно… сколько способен выдержать.

Уже чуть быстрее, не отпуская ее взгляд, набирая темп, открывая широко рот вместе с ней, обхватив ее скулы пятерней и удерживая вес своего тела одной рукой. Быстрее и быстрее, рвано дыша. Чувствуя, что меня вот-вот сорвет на хрен в пропасть. Она слишком тугая, слишком горячая и мокрая, чтобы я мог продержаться хотя бы еще несколько минут.

Накинулся с поцелуем, и я отвечаю исступленно, сплетая язык с его языком, все еще смакуя последние спазмы удовольствия… пока тело не взрывает резкой болью, настолько острой, что я кричу, пытаясь вырваться, оттолкнуть его от себя. Но он не дает. Слишком сильный, слишком тяжелый. Продолжает неистово целовать, а я отвернуться пытаюсь — безуспешно. Ненавижу его сейчас… и люблю безумно. Потому что с этой болью в голове растекается дикое наслаждение от понимания, что, наконец-то, мы вместе. Одно целое. И все сразу правильно. Потому что с ним. Потому что только ему принадлежала всегда. А теперь уже принадлежу окончательно. Наполненная только им. И искрами это наслаждение по венам к самому сердцу, заставляя его биться неумолимо быстро. Мне кажется, оно вырваться из груди готово. В его ладони.

Медленными толчками, осторожно двигается, не желая причинить больше боли. И такой контраст с яростным напором его губ, с быстрыми движениями языка. Смотрит на мои слезы, сжимая мои пальцы, и я стискиваю их в ответ. Твоя плата, Капралов.

Мучительно долго, неторопливо, осторожно… давая мне привыкнуть к себе, завораживая синим огнем взгляда. А мне коснуться его хочется пальцами, проверить, такой ли он горячий, как кажется. Потому что прожигает насквозь.

Молча кивнуть. Я всегда чувствовала тебя, Артем. Ты же знаешь это, но никогда вот так… полно. Идеально. А потом распахнуть глаза, понимая, насколько изменились его толчки. Нет… мои ощущения. И он видит эти изменения в моем взгляде. Его верхняя губа подрагивает, открывая белоснежные зубы, а я глотаю открытым ртом воздух от очередного движения. Мириады импульсов под кожей: от губ до пальчиков ног, поджимающихся в предвкушении удовольствия. Сильнее стискивать его пальцы, впиваясь в них ногтями, чувствуя, как теряю контроль над своим телом. Оно в его полной власти.

Ускоряет темп, все сильнее сжимая мои скулы… И меня срывает в эту самую бездну. Безжалостно. Одним толчком. С громким криком и слезами по щекам. Падаю вниз, выгибаясь под ним от бешеного ощущения полета. Когда невозможно дышать, и ты хватаешь воздух открытым ртом. Когда отказывают все части тела, и только сердце отстукивает мгновения до твоего окончательного падения. Падай со мной. Лови меня, любимый.

Выгнулась подо мной, и я с хриплым стоном сжимаю ее сильнее, чувствуя, как сокращается вокруг моего члена. Твою мааааать. Маленькая. Охренеть, какая же ты чувствительная. Не думал, что сейчас дашь мне это… Не надеялся даже, что в первый же раз получится, и от одного осознания, и от того, что сжимает мой член быстрыми спазмами, вздрагивая подо мной, я срываюсь следом за ней, с громким гортанным стоном, двигаясь так быстро, что из глаз искры сыплются, а я в глаза ее смотрю остекленевшим от оргазма взглядом, а они закатываются от бешеного удовольствия. Настолько острого, что я рычу, стискивая ее бедра сильнее и изливаясь в нее до бесконечности долго.

С последней судорогой впиваюсь в ее рот жадно и дико… уже не жалея. Так, как хотел всегда. Кусая и пронизывая языком, тяжело дыша в губы. Подрагивая вместе с ней. Приподнялся на локтях, обхватывая ее под поясницу и перевернулся вместе с ней на спину, укладывая на себя, прижимая так сильно, что, кажется, раздавлю, под кожу к себе, в вены. Чтоб травила дальше, выжигала все, кроме своего запаха и вкуса. В голове все еще ее лицо во время наслаждения, как рот широко открывает в крике и глаза закатывает, как искажаются ее черты… Красивая. Такая красивая, когда вот так стонет и выгибается подо мной.

Ладонью по ее мокрой спине провел, понимая, что мне было мало. Ничтожно, катастрофически мало. Отдышусь, и мы начнем сначала, девочка.