Куратор продолжил обзор вселенных, с которыми мы худо-бедно контактируем, и подвёл моих однокурсников к мысли, что выживание там будет рассматриваться отдельно. Детализированно. В конце занятия Вулф сообщил, что через несколько дней будет сформирован тренировочный график для отдельных отрядов. Мы получим доступ к ямам и полигонам. Не просто доступ, но и помощь инструкторов Академии.

Остаток дня ушёл на додзё и зубодробительное общение с Брукс.

В буфере меня ждал тот, кого нельзя называть.

Тимофей Волков собственной персоной.

— Хорошо размялся?

Я потрогал ноющее ребро.

А то, блеать, не видно, что меня окутывает зелёная аура.

Кимберли многозначительно переглянулась со следователем.

— Отдохни, дорогая, — хмыкнул Тимофей Петрович. — Мне надо ввести этого типа в наше дружное семейство.

Брукс никак не отреагировала.

Мы втроём поднялись вверх по лифтовой шахте и распрощались во дворе тайной канцелярии. Инструкторша зашагала к своей тачке, припаркованной неподалёку. Шикарной, между прочим, тачке. Совсем не ретро. Я же последовал за канцеляристом в здание.

— Что у нас там, Тимофей?

— Сладкое, мой мальчик. Допуски, знакомства. Должностные инструкции. Если думал поспать или накатить по пивку сегодня вечером, то забудь про это.

Пивком я не балуюсь.

А вот избавиться от каждодневной суеты...

...это для меня непозволительная роскошь.

Вопреки моим ожиданиям, мы отправились не в Особый отдел, а на третий этаж комплекса, где обосновалось начальство тайной канцелярии. По дороге Волков провёл небольшой ликбез, касающийся должностей спецслужбы и общей иерархии. Я, например, числился в штате организации как «младший оперуполномоченный», хотя это и условность чистой воды. Выше меня по статусу расположились вагон и маленькая тележка сотрудников, включая офицеров, следователей, референтов, старших оперов и даже консультантов. Тимофей Волков занимал должность старшего следователя по особо важным магическим делам. Круче только инспекторы и ведущие оперативные сотрудники. Верхушка пирамиды — руководители инспекций и управлений, а также директор канцелярии. Все эти ребята имели аналоги во всероссийской Табели о рангах. Директор во всех документах фигурировал как действительный тайный советник первого класса.

Мы направлялись в кабинет руководителя магического управления, действительного тайного советника Виктора Константиновича Горчакова.

— Выруби телефон, — посоветовал Волков. — Иначе сгорит.

Я послушался мудрого совета.

Горчаков был вторым по значимости человеком в иерархии канцеляристов. Чиновник руководил наиболее важным управлением спецслужбы, включавшем, в числе прочего, и наш Особый отдел. Следак, как вы понимаете, подчинялся тайному советнику, руководившему Отделом. И вынужден был мириться с существованием главного инспектора.

Мы остановились перед массивной дверью, обитой кожей и украшенной позолоченной табличкой с указанием должности хозяина кабинета.

— Говорить буду я, — предупредил куратор. — Вперёд батьки не лезь. Отмалчивайся. Не пытайся выстроить ментальную защиту — Горчаков её всё равно сломает.

— Зачем мы здесь?

— Формальная процедура. Ты получишь ксиву, табельное оружие и электронный пропуск, привязанный к твоему психопрофилю. Вручение этих атрибутов — своеобразный ритуал.

Переступаем порог.

И предсказуемо оказываемся в чистилище — вотчине референта.

— Назначено, — сказал Волков.

Молодой человек, носивший очки в тонкой оправе, кивнул, не отрываясь от... пишущей машинки. Агрегат не имел ничего общего с компьютером. Чистая механика. Пальцы референта бегали по кнопкам. Каретка двигалась по направляющим, буквы взлетали и с громким звуком впечатывались в белый лист.

Боги.

Вы бы ещё на глиняные таблички и стилосы перешли.

С обжигом.

Рядом с секретарём затрезвонил стационарный телефон с наборным диском. Референт перестал печатать, снял трубку и с непроницаемым выражением лица произнёс:

— Приёмная Горчакова. Да. Он занят.

Стук клавиш возобновился.

Вторая дверь выглядела ещё более внушительно, чем первая. Вместо кожи — наборные деревянные панели. Врезанные в структуру полотна руны. И золочёная табличка с надписью: «УПРАВЛЯЮЩИЙ».

Следователь открыл дверь.

Виктор Горчаков не стал корчить из себя большого босса. Завидев нас, мужик поднялся из-за стола, радушно поздоровался с каждым, предложил чаю, но мы отказались.

— Тёзка, — балагурил тайный советник, усаживая нас в мягкие кресла. — Это хорошо.

Гостепримство управляющего не ввело меня в заблуждение касательно его нрава. Взгляд цепкий, умный. Двигается экономно, ничего лишнего. Одновременно с трёпом ухитряется складывать документы, сканировать наш эмоциональный фон, делать какие-то выводы и доставать из ящика письменного стола лакированную деревянную коробку с канцелярским логотипом. Юлий, мать его, Цезарь.

— Спешите? — Горчаков уселся на прежнее место.

Я наконец-то смог рассмотреть этого человека получше. Короткая стрижка, чуть седоватые волосы. Лёгкая полнота — мужик отошёл от оперативной работы. Впрочем, если он возьмётся за себя прямо сейчас, то исправит положение за полгода-год... Дорогой костюм, явно пошитый на заказ. На запястье — механические часы. Будь я в старой России, они были бы швейцарскими, но здесь, в могущественной и технологически развитой империи я сходу узнал варшавский «БОСТОНЪ».

— Да, ваше высокопревосходительство, — подтвердил Волков. — Надо познакомить сотрудника с отделом, всё показать, рассказать...

— Понимаю, — кивнул Горчаков. — Тогда приступим.

Придвинув ко мне деревянный ларец, управляющий торжественно произнёс:

— Виктор Корсаков! Добро пожаловать в тайную канцелярию Его Императорского Величества. Уже не первое столетие мы словом и делом поддерживаем дом Романовых. Государь — основа империи. И теперь вы будете вносить посильный вклад в общую копилку. Прошу.

Я принял ларец.

— Внутри находятся ваше служебное удостоверение и карта электронного пропуска, — сообщил тайный советник. — Оружие, которое, я надеюсь, не придётся слишком часто применять. Теперь мы — одна большая дружная семья.

На губах босса — полуулыбка.

Вполне искренняя, между прочим.

— Спасибо, — я не знал, что говорить в подобных случаях. — Постараюсь оправдать доверие.

— Ещё как постарается, — заверил куратор. — Нам пора.

Спешно ретируемся, пожав сухую и крепкую ладонь начальника.

— Ты ему понравился, — сказал Волков, когда мы покинули приёмную. — Редкий случай.

— Он знает, кто я?

— Конечно. Знают все, кому положено знать.

Чувствую себя диковинной зверушкой.

Поднимаемся наверх.

Я держу ларец в правой руке.

— А зачем эти деревянные ящики? Почему не выдать табельное оружие и ксиву под роспись в самом Отделе?

— Во-первых, сложились определённые традиции, — пояснил куратор, сворачивая на очередную площадку. — Новички получают атрибуты силы из рук управляющих. Во-вторых, контейнер, выданный тебе тайным советником, обладает рунной защитой. Его настроили на твой психопрофиль, так что открыть ларчик сможет лишь один человек.

— Что мешает взломать?

— Как-нибудь попробуй. Тебя ждут сюрпризы.

— Это же дерево.

— Укреплённое особым образом дерево, — уточнил следователь. — Оно прочнее металла и служит неплохой заменой бронированному сейфу. Поверь, наши рунные мастера не зря едят свой хлеб.

Внутри коробки ничего не болталось.

Значит, атрибуты силы надёжно закреплены.

— У меня будет свой кабинет?

— Размечтался, — хмыкнул следак. — Пока будешь делить рабочее пространство с другими сотрудниками.

Добравшись до знакомого коридорчика с красным ковром, я облегчённо перевёл дух. Физподготовка Корсакова улучшилась, но от одышки я полностью не избавился. Думаю, потребуется ещё несколько недель упорных кардиотренировок, чтобы достичь приемлемого результата.