– Когда ты говорила мне про соседа, он представлялся мне лет на пятнадцать-двадцать постарше. – обиженно заявила подруга.

Ленины щеки вспыхнули огнем, а Кирилл лукаво улыбнулся ей, намекая, что поймал ее с поличным.

– Тот сосед и правда постарше. – процедила она, многозначительно глядя на Яну, которая никогда не отличалась чувством такта. – А это его сын, Кирилл. – представила она парня. – Кирилл, а это Яна, моя лучшая подруга.

– Сын? – Яна с интересом прошлась взглядом по оторопевшему от такой бесцеремонности парню. – Не думала, что настолько постарше!

– Тебе не угодишь. – фыркнула Лена и подхватив Кирилла под локоть двинулась на кухню. Яне ничего не оставалась, кроме как последовать за ними.

– Кир, достань, пожалуйста кружки из шкафчика. – попросила девушка, доставая очередную порцию контейнеров из холодильника.

Яна всегда отнекивалась от ужина, говорила, что не голодная, что нужно беречь фигуру, но в итоге уплетала все за милую душу. В прочем причитать она не переставала, только теперь уже на тему того, как она объелась и как сожалеет об этом. Стандартный сценарий.

– Это что, вареные овощи? – сморщила нос подруга, когда Лена поставила перед той тарелку.

– Ага. Это что бы завтра ты снова могла влезть в свои любимые джинсы.

Кирилл тем временем помогал накрывать на стол, уже приблизительно зная, где лежит все самое необходимое. Он аккуратно лавировал по кухне, не задевая и не мешая хозяйке. А Яна задумчиво наблюдала за ними.

Поймав на себе пристальный взгляд Кирилл смутился. Поставив кружки с горячим чаем на стол, он неуверенно замялся:

– Лен, я, наверное, уже пойду домой?

– А? – она не сразу поняла, о чем он говорит. Но сообразив, метнула взгляд на настенные часы, что достались ей от предыдущих жильцов квартиры. Они показывали уже половину одиннадцатого. – Ну, если хочешь, конечно.

– Да, день был сегодня просто отстой. – подтвердил парень позевая.

Лена проводила Кирилла и дождавшись, когда он зайдет домой, заперев за собой дверь, вернулась к подруге уже предвкушая цунами вопросов. И не ошиблась.

– Так, подруга, а теперь рассказывай все по порядку! – с горящими глазами потребовала Яна. – И начни, пожалуй, с того, кто такой Алексей?

– Алексей? – растерялась Лена, но откуда…

На столе лежал ее телефон и в строке уведомлений высвечивалась часть сообщения: «Привет. Это Алексей. Хотел…»

Лена развернула сообщение и дочитала продолжение фразы: «…пожелать тебе приятных снов, Рыжуля»

Янка сидела за столом напротив Лены с широко раскрытыми глазами и таким же широко открытым ртом и жадно впитывала все детали ее рассказа.

– Ну дела! – наконец воскликнула она. – Стоило мне только уехать и вуаля! Давно было пора от тебя отстать.

– Что бы что?

– Что бы твоя личная жизнь наконец наладилась! – фыркнула Яна на непонятливую подругу.

– Ну да. Ты меня вообще не слушала что ли? Какая личная жизнь? У Стрельцова и так целый гарем и куча проблем в придачу, зачем ему еще в довесок такое недоразумение как я? А этот Леша… Не знаю даже. Не думаю, что он это всерьез.

– Это кто это недоразумение? – возмутилась Яна в миг выпрямив спину.

Она всегда готова была броситься грудью на амбразуру защищая свою подругу. Лучшую и единственную. Другие просто не выдерживали ее темперамента. А Ленка мало того, что спокойно реагировала на отсутствие фильтра в речевом аппарате подруги, так еще и была образцовой лапушкой. Доброй, отзывчивой, доверчивой и даже немного наивной, но со стержнем внутри. По-другому бы она просто не отстояла свое право заниматься любимым делом у родителей, которые настойчиво пытались навязать ей свое мнение. Однако с этим отлично справился ее бывший муж, едва не сломав ее окончательно.

С тех пор характер Лены закалился, а чувства и эмоции она теперь пропускала через внушительный пласт скептицизма приправляя его сарказмом. А Яна ревностно охраняла ее от любых обидчиков, в том числе и от самой Лены.

– Я. Он сам так сказал. – и не важно в каком контексте это прозвучало, было ведь?

– Ну и дурак! – тут же вынесла свой вердикт подруга, с которым Лена была в корне не согласна. – Такие как ты – штучный товар! И если он этого не замечает, то есть и другие, кто сможет оценить тебя по достоинству.

– Что называется: «Почувствуй себя хурмой на рынке». – прокомментировала Лена. – «Штучный товар», «Оценит по достоинству» – передразнила она подругу.

– Балда ты рыжая! То же мне придумали, друзья-соседи. Не верю я в дружбу между мужчиной и женщиной. Даже если один из них думает иначе, то второго тупо френдзонят.

Лена недоверчиво покосилась на нее. Но мысль, посеянная подругой, стала неприятно зудеть, словно ёж, загнанный под череп.

А следующий ее день начался с сообщений сразу от двух мужчин, которые она получила еще лежа в кровати.

Лена вчера так и не ответила Клёнову и он постарался напомнить об этом как можно пораньше:

«Твое молчание ни капельки не сбивает мой энтузиазм. Доброе утро, Рыжуля.»

И еще одно от Артема:

«Привет, Снежинка. Уже проснулась?»

«Рыжуля» и «Снежинка». Два одинаково ласковых прозвища, но такие разные они рождают эмоции. И пусть первое – яркое и теплое на первый взгляд, но ничего, кроме желания сморщить нос не вызывает. Второе же, несмотря на свое прохладное название, напротив, отзывается теплом в груди.

«А ты целеустремленный. Привет))» – ответила она одному и замерла над экраном гипнотизируя чат с другим.

Что ему написать? Банальное «Привет. Да.»? А если он подумает, что она не хочет с ним общаться?

Но пока она размышляла над ответом, в чате замигали три прыгающие точки, сигнализирующие о том, что собеседник пишет новое сообщение.

«Поговори со мной. Я вижу, ты не спишь, а здесь скудновато с развлечениями.»

Сердце радостно трепыхнулось в груди. Лена улыбнулась и закусив губу порывисто написала в ответ:

«Я тебе не мартышка, чтобы развлекать.»

Но тут же стерла, решив, что это слишком грубо звучит.

«Уже не сплю. Но еще валяюсь))» – гласило новое сообщение.

«Ммм… Завидую! Тоже не отказался бы поваляться на твоем мягком диване.»

Кажется, Лена пропустила вдох. Артем и раньше бросал двусмысленные фразы, шутил на грани флирта, но это не воспринималось тогда так остро. Пальцы зависли над экраном в секундной заминке, а затем торопливо напечатали ответ:

«Ну уж нет. Моим диваном я больше делиться не стану. Он просто создан для меня одной!»

«Я тоже заметил, что он тесноват. – прыгающие точки. – Но не теснее больничной койки.»

А следом Стрельцов отправил фото, на котором он лежал головой на подушке, обе руки задраны вверх, очевидно держа телефон, и по краям, отступая сантиметров на пять-семь с каждого бока от его могучих плеч, виднелась кровать.

И правда, не забалуешь в такой тесноте.

Но все ее внимание привлекла вовсе не больничная койка, а перебинтованный торс соседа. По телу прошла неприятная дрожь запоздалого страха. Она, конечно, и раньше переживала за него, но все же «знать» и «убедиться воочию» – это совсем разные вещи.

Лена еще раз с жадностью пробежалась взглядом по картинке, подмечая и другие детали изображения, вроде кубиков пресса прикрытых простыней, широкой лукавой улыбки и густой отросшей щетины.

«Надеюсь, ты не ждешь селфи в ответ.» – набрала она, прикусив губу.

«Еще как жду! – и следом сразу: – Ну же, Снежок, порадуй меня своей сонной мордашкой.»

И без того порозовевшие щеки вспыхнули ярким огнем. Под оглушающий аккомпанемент собственного сердца Лена открыла камеру на телефоне и вытянула одну руку над собой, а другой прикрыла лицо, широко растопырив при этом пальцы. И так же быстро, не давая себе времени на подумать отправила фото адресату. Заблокировала экран и уткнулась головой в подушку, стараясь погасить в ней глупую улыбку.