– Нет, – ответил Колл. – По крайней мере если каждый из нас проживет благодаря этому несколько лишних месяцев. Но за Вахеля, Пелон, можно поплатиться головой. То, что ты с ним сделал, называется убийством.

– Да знаю, знаю, – успокаивающе махнул рукой полукровка. – Но согласись: от Вахеля были одни неприятности. Как и от Манки. Если я застрелил своего человека, то почему бы мне было не сделать то же самое с твоим? Вожак я, в конце концов, или нет?

Колл взглянул на Маккенну и кивнул, шотландец принял это за сигнал и отвернулся. Сердце его снова ухнуло вниз. Но он был готов драться. Если Колл подготовился к стрельбе, он, Маккенна, не мог встать на его пути. Когда начнется перестрелка, шотландцу не остается ничего другого, как присоединиться к нему, и попытаться вместе вырваться из бандитского лагеря. Но как оказалось, он не правильно понял знак, который ему подал Колл.

– Пелон, – уступил Бен, – возможно, поапачски ты и прав. Но дай мне по крайней мере переговорить с моими людьми и узнать их намерения.

Вожак шайки на мгновение нахмурился.

– Можешь посоветоваться с Маккенной, – сдался он. – Он у вас главный.

Маккенна, который за последние десять минут чувствовал себя кем угодно, только не главным, сильно покраснел. При нем зверски угрохали двоих, а он не вмешался, даже слова не сказал… даже не выразил недовольства… Только тупо стоял и смотрел на происходящее, неуклюже стараясь взять девушку под свою несуществующую защиту – и все. И теперь, зная, что она вместе с остальными наблюдает за ним, запоздало кивнул и сказал Пелону:

– Спасибо, но у нас главный Колл.

Морщина на лбу Пелона стала резче.

– Что такое, Маккенна? – спросил он. – Я ведь сказал, что в белой партии главный ты… Бенито твой второй номер, как у меня Санчес. Только так и не иначе, разве не ясно?

– Конечно, конечно, – тихо произнес Бен Колл. – С чего бы мне с ним говорить, если не он у нас главный?

– Хорошо, – нетерпеливо дернул головой Пелон. – Можете совещаться. Но недолго. Помните: мои скво держат вас на прицеле.

– Это да, – улыбнулся Колл. – Но и ты не забудь: мой винчестер направлен в твое брюхо. Да и за твоими женщинами я присмотрю. Квиты?

– Да, черт побери! – рявкнул бандит. – Совещайтесь!

Колл, не опуская ружья, сделал несколько шагов назад, отойдя к тому месту, где стояли Маккенна с девушкой.

– Что ты думаешь? – спросил он тихо. – Судя по всему, мексиканцы не очень рады нашему появлению и собираются подставить.

Маккенна ссутулил плечи и выпятил вперед нижнюю челюсть.

– Мне неловко в этом признаваться, друг, – сказал он Коллу, – но до данного момента у меня в голове не было ни единой мысли.

Высокий, внимательный человек пристально посмотрел на шотландца. Его настороженный взгляд не осуждал и не обвинял. Обычное благорасположение не исчезло из глаз Бена. Внезапно Маккенна понял, что призвание Колла – ни во что не вмешиваться и быть посередине. Но если он и играл на две стороны, то в его последующих словах это никак не отразилось.

– Ты считаешь, что пришла пора сразиться, так, Маккенна? – спросил он.

Мысли, как дикие ослы, бесились в голове бородатого старателя; он нахмурился.

– Нет, – наконец произнес он, – сейчас не время. Даже в самом лучшем случае только одному из нас удастся уйти невредимым, по мисс Стэнтон тогда останется в руках этих дьяволов. Это не пройдет, Колл. Я так не смогу.

Словно не замечая мексиканцев, девушка двинулась вперед и встала между Маккенной и Коллом.

– Мисс Стэнтон зовут Фрэнчи, – объявила она с легкой улыбкой. – Уменьшительное от Франчели.

Колл с Маккенной переглянулись.

– Приятно, – начал Бен Колл, – что леди, обладающая таким запасом мужества, находится среди нас, мэм. Мы польщены. Трудно выразить, как мы благодарны вам за то, что вы держали ротик на замочке и не отвлекали нас по пустякам.

– Знаете, мистер Колл, я наверное, похожа на мистера Маккенну. Смелости у меня не очень много; я не могла ни о чем думать, а рот не раскрывала от страха.

– Да, мэм, – согласился Колл. – Я тоже знаю, как это бывает.

Они быстро переговорили с Маккенной. И также быстро решили, что биться сейчас не просто бесполезно, а более, чем бесполезно. Если комунибудь из них удастся выбраться из этой переделки живым и невредимым, это и так будет чудом. И не стоит искушать судьбу и доказывать свое бесстрашие, подставляя лоб под пули апачских скво, веса которых вполне может хватить на три аккуратных надгробия.

Конечно, никто не сомневался, что Бен Колл сможет убить обеих женщин, прежде чем бандиты снимут его, но спорить с такой математикой вовсе не хотелось.

Колл решил было блефануть: попытаться вырваться из бандитского лагеря, и присоединиться к кавалерийскому отряду. Вместе с солдатами, он мог идти по пятам Лопеса и в удобный момент попробовать освободить девушку и Маккенну. Теперь эта идея была так же бесполезна, как мертвый Вахель.

Колл решил, что они должны пойти на сделку с Пелоном, которая хотя бы немного укрепила и без того шаткий статус кво. По его – колдовскому – разумению они должны были обязательно согласиться с пелоновским планом ухода от кавалерии, даже под страхом того, что станут соучастниками преступления, караемого законами Соединенных Штатов. Но если у Глена Маккенны есть соображения по поводу того, как достойнее и безопаснее выбраться из создавшегося положения, а также покинуть «Нежданный Привал», то сейчас было самое время их обнародовать.

– Так что ты скажешь? – спросил он шотландца, и теплое озеро улыбки внезапно покрылось налетом льда. – Хочешь, я сообщу Лопесу, что мы подчиняемся?

Маккенна хотел было сказать «да». Но заметив напряженное лицо Фрэнчи Стэнтон, изменил свое решение. Стройная молодая женщина не видела Колла, но Маккенна наблюдал за ним краем глаза. В решающий момент побелевшие губы стали для него сигналом, а сила неотразимых серых глаз заставила старателя поверить в то, что на много миль вокруг он единственный мужчина, а бандиты, сидевшие с кружками кофе у потухающего костра, – никто и ничто.

Маккенна покачал головой и встал.

– Нет, – тихо сказал он Коллу. – Я сам скажу.

– Надо торопиться, – предупредил Пелон. – Проклятая луна может взойти в любую минуту. Санчес далеко отошел, так что пора двигать. Что там у нас, Маккенна? Порядок? Готовы?

– Похоже на то, хефе, – кивнул бородатый старатель. – Колл, готов?

– Готов, – ответил последний, выступая вперед.

Все трое замолчали, обозревая лошадей, седла и поклажу, которую собрали в одном месте.

В недавно отбывшей группе, кроме Санчеса, находилась Люпе – захваченная пимаскво и франкоканадский бродяга Рауль Дэплен. Последнего отобрали потому, что он был неизвестен солдатам, как, впрочем, и Венустиано Санчес и, предположительно, пима. Таким образом, этим троим предстояло живенько сыграть роли беглецов из бандитского лагеря. Санчес с Дэпленом должны были ворваться прямо в кавалерийский лагерь, ведя связанную пиму. Их появление вызовет переполох, и в этот момент сторожевые посты ослабят внимание. Пелон с остальными, двинувшись по следам Санчеса и Дэплена, должны в это время проскочить мимо солдатского лагеря и, скрыться в пустыне. Обойдя слева ЯкиХиллс, все двинутся к апачскому колодцу под названием Скаллз, то есть Черепа. Толстухупиму оставят в лагере, а Санчес с Дэпленом должны попытаться бежать позже ночью, когда все уснут. Посты, видимо, снимут, так как охранять больше будет некого.

Самым слабым звеном в плане Пелона была, разумеется, Люпе. Но банда решила, что без риска тут не обойтись. Беда на самом деле была не так уж велика. Женщина была от рождения тупа, а замечательное обхождение полузверей – мескалерских апачей – и вовсе превратило ее в идиотку. Она не знала ни слова ни поанглийски, ни поапачски. Говоря же поиспански, моментально обнаруживала все свое скудоумие. Белый лейтенант, командующий черным кавалерийским патрулем, вряд ли сильно заинтересуется подобной добычей. Опасность могла прийти со стороны юного Микки Тиббса, который породственному, поиндейски мог заговорить с ней и постепенно выудить детали операции, чтобы потом соединить их в единое целое. Но времени на это у него не будет: Пелон сотоварищи должны молниеносно промчаться мимо, что сделает все усилия разведчика бессмысленными. Что касается Санчеса и Дэплена, то они были закаленными авантюристами и могли сами о себе позаботиться.