Ядовитый клинок не мог его ранить. Чудовищный ветер не мог эту поступь замедлить и на шаг.

— Юный Господин…

Золотой свет в глазах чудовища померк и чёрная дымка окружила его полупрозрачной пеленой. Загробный голос давно почившего мастера вновь появился в этом коридоре и он смотрел на демона так, словно ему едва удалось его узнать.

— Какой вы жуткий, — захихикал старый призрак, скаля зубы. — Какая вы гадкая тварь.

— По крайней мере… я пытался своё обещание сдержать. — Сказал этот монстр, но не стал сбавлять шаг. Замедлился лишь на секунду, двинувшись вперёд.

— И вы облажались! — Продолжал призрак. — Облажались! Облажались!!

— Разве это не хорошо? Вы хотели оградить меня от жизни тем, кем я был просто обязан стать, учитель. Но раз вы так говорите, то отныне я могу больше не сдерживаться?

— И кем же вы хотели стать? — Оскалился тот.

Резко остановившись, Золотой дьявол повернул голову и посмотрел на улыбающегося призрака.

— Без силы я был никому не нужен. Но даже с ней рядом с другими мне не нашлось места. Раз так, то я больше не буду притворяться. Я буду тем — кем хочу быть. — Резко подняв руку он схватил этого призрака за шею и золотое пламя хлынуло прямо в его сердце.

— АА-а-а-а-ах!!!

— Я буду только самим собой, — прошипел он выжигая злобную иллюзию вместе с её сердцем. — Монстром, каким меня этот мир и видит! А если ему не нравится, то — пусть. Пускай скажет что-то против!

Подняв голову, он увидел перед собой последнюю дверь и быстро шагнул к ней.

— Я буду тем, кем хочу быть. И если — нет… Если этот мир против, то пускай сгорит! То пускай весь этот мир сгорит в моём пламени!!!

Последняя дверь хрустнула и пошла трещинами от одного его голоса и тут же осела пылью под единственным ударом исполинского хвоста. Зайдя в комнату, он посмотрел на Духовный Камень, который буквально дрожал и чудом не падал со своего места. На духовное озеро, которое лишь недавно стало восстанавливать форму.

— И ты будешь первым, кого новый я действительно, по настоящему, сожрёт!

С бесконечного неба, поднебесья над пиками гор, вниз опустилась одинокая, властная птица. Раскинула крылья и описала дугу, усевшись на выступ камедного дома. Одного из многих домов в черте шумного, населённого людьми города.

— Мам, я не хочу ехать в Академию. Я хочу заниматься практикой!

— Маленький ублюдок, твой отец десять лет на этом рынке горбатился, чтобы отправить тебя в столицу. Прояви уважение!

Давка на улицах была привычным для этого места развлечением. Духовные звери тащили по дорогам обозы с едой, трупами зверей и шкуры животных. Могучие люди могли пройти по этой улице рядом с тобой, и ты бы не смог этого заметить. Кто-то важный мог эту толпу разогнать, чтобы пройти без нужды тереться плечами с горожанами, но действительно сильные старались к себе внимание не привлекать. Так же как и слабые.

Тучная женщина орала как сумасшедшая, делая вид что пытается говорить шёпотом. Схватила своего сына взашей и вытолкала из дома на людную улицу. Нацепила ему на спину походный рюкзак и пнула под зад, выпроваживая вон.

— Надеюсь хоть этот нормальным человеком вырастит, — продолжая ругаться, она промокнула глаза грязным платочком и вернулась домой.

— Чёрт… — протянул тот, оставшись сам с собой посреди дикого мира.

В это время многие отсюда уезжали, стараясь занять себя хоть чем-то. Унаследовать семейное дело мог только один наследник, и простые люди не имели привилегий монструозных кланов, где каждому отпрыску нашлось бы место. Даже если тот уродился самым бесталанным из всех.

— Я должен был заниматься практикой… — причитал тот, даже спустя пол часа своих одиночных скитаний. Даже забираясь в обоз и выкупив в нём одно место. — Лучше бы ещё раз попытался в секту Запечатанного Духа поступить…

— Все так говорят, Пацан! — Захохотал кучер, наблюдая как его небольшой караван наполняется вот такими вот детишками. Беженцами. Да и просто путешественниками. Не все любили путешествовать сами, так как это могло быть опасно. И уж точно далеко не все могли себе это одиночное путешествие позволить. Купить место под опекой сильного практика было куда безопасней, чем арендовать лошадь. — Но тебе повезло. — Повернувшись к этому проклинающему свою судьбу пареньку, кучер показал ему оттопыренный большой палец. — Слушок тут нехороший пошёл. Возможно, что тебе очень повезло, что тебя в эту секту не взяли.

— Ага, — буркнул тот. — Буду теперь учиться за другими говно убирать. Вот так свезло.

— Думаешь, что убирать за другими дерьмо хуже, чем сдохнуть? — Оскалился кучер.

— Разумеется, — кивнул тот, а затем тут же поднял голову. — В смысле?!

— А вы не в курсе? — С усмешкой сказал тот, видя на себе любопытные взгляды. — Недавно туда аж три секты прибыли и точно с не добрыми намерениями. Несколько учеников Запечатанного Духа даже сбежали, спасая свои жизни.

— С ума сойти, — тут же охнул кто-то в уже заполненном обозе. — Снова война будет?

— Кто знает. Может быть. — Никто особо не удивился этой новости. Но обеспокоенные нотки всё таки проскакивали и некоторые люди стали эту новость осуждать.

— Это ж если их уничтожат, то в городе хозяин сменится? — Спросил кто-то. — Я слышал, что в соседней провинции вот такая война закончилась тем, что даже всех смертных вырезали…

— Болван, — хмыкнул бородатый мужик рядом с говорившим соседом. — После той резни Император был просто в ярости. Я слышал там всех зачинщиков к такому наказанию приговорили, что они ещё сотни лет будут молить о смерти. Ничего с этим городом не случится. Кто в своём кармане будет дырку резать?!

— Да, не пугай, — тут же кивнул ещё кто-то. — Ну подумаешь, хозяин сменится. Ничего страшного.

— А если налоги поднимут?

— А ты рот закрой!! — Рявкнул уже не молодой мужик, сидящий в другом конце обоза.

— А ведь могут… — поддакнул первому тот бородатый. — Война дело затратное. Если будут на истощение друг с другом воевать, то потом на смертных отыграются. Точно.

— Фух, хорошо что мы отсюда уезжаем…

Маленький путешественник, которого вышибли из дома пинком под зад слушал эти сплетни с небольшим огоньком в глазах.

— Хорошо, что меня выгнали, — заключил он, начав лучиться довольством. Поправил штаны и положил у ног собственный рюкзак. Облокотился о деревянную стенку крытого обоза и ещё сильнее улыбнулся. — Пусть первый брат подавится…

Оглянувшись по сторонам, он всё ещё улавливал эти гадания о будущем. Но теперь его это мало беспокоило. А обнаружив рядом с собой почти ровесника, который, кажется, дремал, прислонившись к углу, он и вовсе перестал думать о доме.

— Эй, — воодушевился тот, толкнув этого соседа плечом. — Ты тоже куда-то поступать едешь?

— Нет, — ответил ему негромкий, твёрдый голос. Как оказалось, этот человек не спал. Он просто накрылся плащом и отвернул голову, словно не желал никого видеть.

— Значит, путешественник? — Вновь спросил тот, не умея читать настроение собеседника.

— Нет, — снова спокойно ответил ему незнакомец.

— Ой, — спохватился тот. — Неужели господин — практик? Вы едете чтобы посетить гробницу?

— …

— Слышал, что в прошлый раз никто даже половину испытаний не прошёл, и в этот раз она откроется раньше. — Встрял в разговор тот самый бородатый. Который, кажется, был хорошо осведомлён о ситуации в мире. — Но вам, молодым, не стоит туда соваться. В этот раз там ещё больше людей будет. Любопытство не грех, пока оно не стоит вам жизни.

— Я туда не иду… — ответил путник в углу, поворачивая голову и показывая соседу свои перевязанные, некогда изувеченные глаза. — Я иду уничтожить свою душу.

Ночная остановка у ручья была довольно шумной. Пламя костров осветило небольшой пролесок и ручей, — последнее место где можно набрать воды перед бесконечной равниной. Запах мяса и готовящейся на огне каши пропитал воздух, отгоняя от лагеря спокойствие засыпающего мира.