Иду из ванной от греха подальше, потому что второго захода очень хочется, а надо бы покормить голодного трудоголика. Расхаживаю по кухне в полотенце, накладываю жареную картошечку и котлеты.

— Кнопка! — Рамиль кричит из ванной. — Я там дыню принёс! Нарежешь?!

Хорошая идея — в такую духотищу освежающая дынька — самое то!

Обыскиваю прихожую практически с лупой, но дыни нет. В комнате, в кухне, на балконе — нет. Заглядываю в ванную к дяде, а он стоит весь такой мускулистый в мыльной пене и со стояком. Зажмуриваюсь.

— Нет дыни, — говорю и облизываю пересохшие губы.

— Наверное, в машине оставил.

— Я схожу, — захлопываю дверь, быстро надеваю халат, тапки, хватаю ключи от машины и выхожу в подъезд.

Фух, блин!

Парность эта… Такого сильного влечения я ещё никогда не испытывала. Мне каждый раз кажется, что я от этого желания сгорю заживо, потеряю разум и… Чёрт его знает что «и», но чувства и ощущения у меня безумно сильные.

Я выхожу во двор, открываю машину Рамиля и забираю дыньку. Она небольшая, но ароматная — у меня слюнки текут. Хочется бежать домой, резать её и есть, но я задерживаюсь…

Бардачок открыт — я вижу там телефон. Он напоминает мне смартфон Наташки.

Я беру девайс в руку, смотрю на сколотый корпус — прекрасно помню, откуда этот косяк. Ната запустила в меня телефоном, но я увернулась, и он ударился о кухонный шкафчик. Оживляю экран — батарея почти сдохла. Куча пропущенных звонков, и мои в том числе.

Дыня выскальзывает из руки — на раскалённом солнцем асфальте остаются крупные оранжевые осколки фрукта.

Это. Телефон. Наташи.

Нет-нет-нет! Пожалуйста, нет… Прошу, умоляю, пусть Рамиль его нашёл! Шёл, шёл и… нашёл.

Ната мне с этого номера неделю назад звонила…

Что же это получается? Рамиль мою Наташку?..

Разум отказывается верить, а сердце стучит беспокойно. Я хромаю на ватных ногах к подъезду — надо идти домой. Надо спросить у дяди…

Я бы сейчас многое отдала, чтобы всё это оказалось сном. Очередным ночным кошмаром про Наташку.

Но это ни фига не сон!

— Нашла дыню? — интересуется дядя из кухни.

Я стою в прихожей и не могу заставить себя пойти к нему.

Я уже не плачу. Прошло. Слёзы закончились ещё в лифте. Остался только холод в сердце, ужас…

Собираю моральные силы в кулак и иду к Рамилю.

— Откуда он у тебя? — дрожащей рукой кладу на стол Наташкин телефон.

Дядя замирает с вилкой в лапе, так и не наколов на неё котлету. Дядя молчит.

— Кнопка, я…

— Где Ната? — сажусь на табуретку, смотрю в глаза похитителю родной сестры.

Армрестлинг взглядами Рамиль проигрывает быстро. Но победа меня не радует. Это мой личный конец света.

— В лесу. На деляне у моего знакомого. Точнее… Наталья была там, — сознаётся альфа.

Мне не пятнадцать, и я отлично понимаю, зачем было отправлять Нату в лес на деляну. Я совсем всё понимаю и… испытываю настоящий ужас. Мужчина, которому я доверилась, сотворил с моей родной сестрой такое!

Дядя встаёт из-за стола и идёт в коридор. Ищет что-то в кармане своей куртки.

— Это твоё, — вернувшись, он кладёт на стол какие-то документы.

Читаю, и у меня волосы встают дыбом. Там сказано, что я владелица квартир — однушки и двушки. Поднимаю глаза на дядю:

— Объясни, — хриплю и мну бумаги пальцами.

— Аккуратнее, — он забирает у меня документы. — Скоро недвижимость в этом районе будет стоить хороших денег.

— Дядь, ты с ума сошёл?..

— Кнопка, послушай, — он хмурится, — с твоей сестрой всё в порядке, — отводит глаза. — Уже в порядке.

— Уже?! — не выдержав, ору. — Уже, бл*ть?!

— Успокойся! — Рамиль грохает кулаком по столешнице так, что тарелка с котлетами летит на пол. — На деляне Наталью не обижали, — он убавляет громкость, выдыхает. — Сейчас Каир везёт её в глухое село. Я ей там дом сообразил. Поверь, для твоей Наты это лучший способ избежать проблем с братками.

— Ну ни фига себе! — я только и могу что растерянно моргать.

Выходит, Рамиль почти рыцарь. Отлично, чо!

— Гель, я собирался всё тебе рассказать, — он пытается меня обнять, но я вскакиваю с табуретки.

— Не надо! — рычу и хромаю из кухни в комнату.

У меня сейчас одно желание — придушить самонадеянного самца, который возомнил себя непонятно кем. В стае дядя альфа — царь и бог, но здесь он мой мужчина, и ему придётся считаться с моим мнением.

Оставлять меня в одиночестве Рамиль не собирается — идёт в зал. Ой, зря!

— Ты хоть врубаешься, что так делать нельзя?! — резко разворачиваюсь к нему, смотрю в глаза.

— А ты врубаешься, что я оборотень? Для меня защищать пару — нормально, — дядя говорит тихо, с рыком.

— О чём ты?! — у меня челюсть едва на пол не падает. — Ты всё сделал у меня за спиной. Ты мне врал!

— Я не врал.

— Ты видел, что я места себе не находила. Господи, да я ментам врала! Сочиняла хрень всякую! Меня каждую ночь кошмары мучили! Тебе на меня вообще плевать, да?!

— Зачем ты так, кнопка? — у дяди опять синеют губы, а у меня пульс разгоняется до космической скорости.

Инфаркт нам по-любому не нужен! Надо сбавить обороты.

Нахожу в спортивной сумке таблетки от сердца, сую Рамилю в рот и быстро хромаю в кухню за водой. Возвращаюсь со стаканом, заставляю дядю запить колёса.

— Я многое приняла, — выдыхаю, сажусь на диван и смотрю на него, — потому что люблю тебя. Но это… Это слишком.

— Я защищал тебя, кнопка, — дядя и опускается в кресло-мешок, массирует виски пальцами.

Он меня не понимает. Рамиль смотрит внутрь себя и живёт как привык. Альфячья натура — его всё.

— Достаточно было просто быть рядом. Кто посмеет пойти против тебя, дядь? Ната не решилась бы, — озвучив очевидное, встаю, иду в кухню.

Там я собираю с пола документы на квартиры, смотрю на них несколько секунд — под горлом стоит тугой ком горечи. Это вообще не то, чего я хотела.

Иду в зал.

— Кнопка, давай не… — Рамиль пытается мне что-то сказать, но мы встречаемся взглядами, и он замолкает.

Со мной сейчас лучше не спорить. Ему точно.

— Наташка забрала себе всё после смерти мамы. Я верну своё через суд. А это, — кладу доки Рамилю на колени, — мне не нужно.

— Гель, — на его губах мелькает горькая улыбка, — честных ментов, судов и иже с ними не существует.

— Неважно, — я мотаю головой. — Твои методы мне не подходят.

У Рамиля звонит телефон. Это Каир. Дядя альфа отвечает бете и просит его дать трубку Наташке, а после протягивает смартфон мне.

— Ты где? — спрашиваю я у сестры, голос дрожит.

— В селе каком-то, — недовольно сообщает Натка. — Сука, дерьмо натуральное! — возмущается. — Хуже Падалок в сто раз! Но выбора нет, отсижусь тут… — вздыхает тяжело.

— С тобой всё в порядке? Тебя не тронули?

— Да нормально со мной всё, — фыркает Натаха. — А ты как, сестрёнка? Обмыла уже недвижимость?

Я теряюсь, не знаю, что ответить. Похоже, Натаху не исправить. По крайней мере, я — её родная сестра — потеряла всякую надежду на это. Мне становится предельно ясно, что помогать Наталье нельзя — потому что не заслужила. Очень хочется наорать на неё — припомнить про Плей, про двести тысяч долга бандитам. Но я сдерживаю истерический порыв.

Не сейчас, не с ней, не я.

— Рада, что ты в порядке, — в моём голосе исключительно холод. — Каир с тобой?

— Шакал этот лысый? — Натаха оживляется. — Со мной, да. Ни на шаг не отходит, как прилип.

— Дай ему трубку, пожалуйста.

Наташка передаёт телефон оборотню, а я поглядываю на дядю. Синева с его губ сошла. Не бледный вроде. Уже неплохо. Рамиль смотрит на меня с любопытством — ему интересно, что я скажу бете.

— Да? — слышно, что Каир куда-то идёт, потом скрипит и хлопает дверь.

— Вы должны привезти Наталью в Падалки, — заявлю на выдохе решительно.

— Прошу прощения… Ангелина, я не знаю ваше отчество.